Онлайн книга «Развеянные чары»
|
Коннор отвел глаза. Его раздирали странные чувства, чем-то напоминавшие ревность. Всего полчаса назад эта красавица трепетала в его руках, позволяя ему делать с ней все что угодно, но сейчас она спокойна и холодна, как все снега Арктики, и ее самоконтролю может позавидовать самурай. Она снова строит свою стену отчуждения, кирпичик за кирпичиком, ярус за ярусом, она по-прежнему думает о своем муже и беспокоится за свою деловую репутацию. Коннор чувствовал, как Линда ускользает от него. — Почему Ник доверил тебе право подписи, если не планировал твоего активного участия в делах фонда? Линда села на диван, откинула гриву черных волос за плечи. Взяла газету и принялась листать. Потом резко отшвырнула ее и подняла холодный до враждебности взгляд на опешившего Коннора. — Муж уважал мои деловые качества. Право подписи было лишь знаком этого уважения. Он ведь не собирался умирать так рано. Кроме того, он хотел, чтобы я была в курсе всех дел. — Но ты не очень-то ими занималась, верно? — После смерти Ника я забросила почти все. Я просто не могла заниматься ничем, что было связано с его именем. Год провела в Гонконге, потом вернулась, занялась другим. В фонде я лишь пару раз подписала чеки, когда Тони не было. Кроме того… Линда внезапно резко умолкла, и Коннор с интересом взглянул на нее. — Что, Линда? — Я… это было в ту неделю… Я собиралась зайти к Френку, потому что Тони сказал, что у фонда нет денег на счете. Я спросила Френка, почему… — И он ответил, что… — Что не о чем беспокоиться, ведь он сам создавал структуру фонда. — Что же в этом такого? — Он не создавал структуру. Он пришел позже. У меня кровь в жилах застыла, когда я узнала, какие рискованные операции по вкладам он проводил. Особенно меня взбесило то, что ему просто нравился риск. Адреналин в крови, понимаешь? — И что ты сделала? — Я сказала, что обращусь к учредителям и выясню, разрешали они ему эти операции или нет. Он рассмеялся и сказал, что я старомодна и занудна, как всякий банкир. Еще он сказал, что с Ником они всегда находили общий язык, потому что у них обоих есть в жилах немного пиратской крови. Я отвечала, что Ник никогда не пошел бы на обман, а он смеялся. Думаю, он знал про Пенни… Я собиралась уходить, и он попросил меня подписать несколько чеков. Я была так расстроена, что едва взглянула на них. — А что учредители? Что они сказали? — Большинство действия Френка одобрили. — Неужели они не видели, какой это риск? Коннор сам не ожидал, что будет так взволнован рассказом. Если Линда говорит правду, если она беседовала с учредителями, значит, она чиста! — Я никого не обвиняла — у меня не было доказательств. Кроме того, не будучи членом правления, я должна была действовать крайне деликатно и не могла влиять на политику фонда. Я решила последить за действиями Френка, но через пару дней он мне перезвонил и обвинил в намеренном очернении его действий перед акционерами и правлением. — Он тебе угрожал? — Что? Нет, Френк просто полностью уверен в себе, считает себя магом и волшебником, который никогда не делает осечек. — И что было дальше? — У нас был еще один неприятный разговор. Он орал, я была вежлива, но непреклонна. Он мог разрушить все, о чем Ник мечтал. Просто развалить фонд, промотать огромные деньги. Ник никогда бы на такое не пошел. Коннор чуть подался вперед. — Ты хорошо знаешь Френка? — Я думала, что знаю его достаточно. Он бывал у нас, после смерти Ника помогал мне. Мне он нравился. И жена его мне нравилась. Коннор откинулся на спинку дивана и после недолгого молчания спросил: — Что ты думаешь делать? — Вначале надо точно выяснить, насколько плохи дела фонда. На газеты полагаться нельзя. — Каким образом? — Вот это проблема. Френк теперь в курсе, что мы с ним противники, и вряд ли пойдет на сотрудничество. Коннор поднялся с дивана и прошелся по комнате. — Думаю, что смогу помочь тебе. Свяжусь кое с кем… — Не думаю, что тебе стоит ввязываться, Коннор! — Пусть тебя это не волнует. Я веду дела со многими людьми, мы связаны обязательствами, и я могу потребовать сообщить мне некоторые сведения. — Я не могу позволить… Золотые глаза насмешливо сверкнули. — Леди! Вы не можете только одного — остановить меня. Линда, запомни, куда бы ты ни направилась, я буду на шаг позади. Или впереди. Зачем он это делает?! Неужели потому, что любит ее? ― Почему, Коннор? — Считай, что у меня шкурный интерес. Я ведь один из вкладчиков фонда. Кстати, нас таких много. Первым делом поговорю с редакторами газет. У них должна быть еще какая-нибудь информация. Кроме того, издатель книги — он тоже может быть полезен. — Книга не появится до пятницы. — Я возьму сигнальный экземпляр. Его уверенность подавляла, но Линду это отнюдь не расстраивало. — Коннор, мы даже не знаем, как на самом деле обстоят дела в фонде. Ведь газеты… — При всем моем неуважении к газетчикам, они вряд ли руководствовались только слухами и сплетнями. Газеты часто врут, но при этом почти всегда знают правду. — Деньги могли пропасть и по другим причинам… — Полагаю, мы сможем это выяснить. Он вышел из комнаты, и Линда без сил вытянулась на диване, чувствуя себя так, будто попала в самый центр торнадо и чудом выжила. Она вяло подобрала газету, перелистала ее. Ник улыбался ей с фотографий, живой, веселый, легкомысленный. Она вспомнила лицо Пенни. Ник, как ты мог это сделать! С ней… со мной… Линда не заметила, как Коннор вернулся, и вздрогнула, услышав его тихий голос: — Что с тобой? — Я смотрю на него, как на незнакомца. Как он мог так поступить со мной? Почему я была так слепа? — Это бывает. — Я знаю. Измены случаются и в счастливых семьях. — Думаю, что даже чаще, чем в других. — Я считала наш брак счастливым. Именно из-за этого я и чувствую себя полной идиоткой. Может, начнем работать? Вечер принес массу информации — и новых потрясений. Линда молча пробежала глазами несколько страниц документов, губы ее побелели, она тихо прошептала: — Где ты это взял? — Контакты. Связи. Взаимопомощь. Он подошел к ней, склонился над плечом, и Линда жадно вдохнула его запах — запах молодого сильного хищника, запах мужчины… |