Онлайн книга «Привычное проклятие»
Пропади оно пропадом, завоевание Джангаша! Назад, в глухомань, где никто не знает, как запуталась в грязных дворцовых играх эта красивая глупая женщина! Но по пути в унаследованный от мужа Замок Серого Утеса Вастер изменила планы и скоренько выскочила за Унтоуса… И теперь в налаженную, надежную жизнь ворвалось прошлое. Оно стоит посреди комнаты, щурит свои бессовестные глаза и явно чего-то хочет от бедняжки Вастер. Хорошо, если только денег… Женщина взяла себя в руки и ответила нежданному гостю приторной улыбкой: — Рада видеть тебя, дорогой… живым. А то до нас Доходили слухи: тебя, мол, скормили голодным псам. А ты решил укрыться в наших глухих местах? Разумно, очень разумно! В переводе с языка слов на язык души фраза эта звучала так: «Ты изгнанник, ты беглец, твоя жизнь висит на волоске. Помни об этом и не баламуть воду!» Шадхар улыбнулся еще шире и дал сдачи: — Хорошо везде, где можно встретить старых друзей. Где всегда можно поговорить о прошлом… а в случае беды — рассчитывать на помощь. Вастер, не дрогнув от замаскированной угрозы, приняла бой: — Увы, мой друг, какая уж польза от слабой женщины! Мой супруг больше всего на свете боится прогневать короля. Если он узнает, что в его владениях появился опасный заговорщик… о-о, Шадхар, я так боюсь за тебя! — Да, — кивнул ее бывший любовник, — это было бы ужасно… для нас обоих. Я уж молчу о постельных забавах, которые могут стать известны твоему супругу… а вот если, скажем, король узнает, чья прелестная ручка на пиру бросила в кубок великому воину Керутану колдовское зелье, от которого тот уснул непробудным сном? — Ах, — изобразила женщина легкую безмятежность, — за меня не беспокойся! Даже если будешь болтлив и нескромен — муж слишком любит меня, чтобы всерьез разгневаться. Он просто скроет прошлое навсегда — вместе с тобой! — Как ты могла подумать, что я буду болтлив и нескромен? Впрочем, это не имеет значения. Я же здесь не один! Если исчезну — мои друзья решат, что меня выдала ты. И постараются, чтобы не муж, а король узнал о том, как… — Шадхар сделал вид, что смутился, смещался. — Ладно, — сдала позиции Вастер. — Чем я могу помочь своей былой любви? Охотнее всего она привязала бы своей былой любви камень на шею и утопила в пруду, где прачки стирают белье. — Да почти ничем, — заверил ее Шадхар. — Пока справляюсь сам. Вот разве что… У вас гостит Сын Клана из столицы. И он привез клетку с почтовыми голубями. Верно? — Четыре голубя, — кивнула женщина. — Он мне их показывал. Сам сейчас на постоялом дворе у Кринаша, а клетку оставил в замке. — Мне нужна одна из этих птиц. Хочу послать письмо в Джангаш. Во дворец. Вастер не стала интересоваться подробностями очередной затеи матерого заговорщика. — С радостью, дорогой, прямо сейчас. Моя горничная достанет голубя. Никто на нас не подумает. Решат, что слуга, который чистит клетку, упустил птицу. Накажут его, вот и все! Вастер вышла в коридор, подозвала стоящую неподалеку служанку и коротко объяснила, что нужно сделать. Госпожа вернулась в комнату. Шадхар сидел, устало прислонившись к стене и закрыв глаза. Лицо, до сих пор дерзко-любезное, сейчас выглядело измученным. Но едва он почувствовал взгляд женщины, как тут же выпрямился и, твердо глядя на Вастер, сказал: — Теперь о второй услуге, которую ты можешь мне оказать. Сейчас в моде украшения из слоновой кости, верно? Женщина недоуменно кинула. — У тебя наверняка есть такие безделушки. Ты всегда старалась не отстать от моды. — Есть кое-что… — медленно начала Вастер. Но тщеславие взяло верх над осторожностью, и она добавила: — Даже пара вещей работы самого Тиршиала! — Правда? Вижу, муж балует тебя. А найдется хоть одно украшение, которое было бы похоже на цветок лотоса? — Но зачем тебе… — Вастер осеклась. Чем меньше знать о замыслах этого прохвоста, тем лучше. — Умница, — кивнул мужчина. — Поищи. Мне нужен костяной цветок. Откинув крышку сундука, Вастер вытащила бархатный мешочек и высыпала на стол шесть изящных резных украшений, которые по прихоти моды ценились на равных с творениями ювелиров. — Ну, не знаю… Сам видишь, цветков всего два. Вот браслет: змея держит в пасти розу… — Не пойдет! К чему эта гадюка? Она мне только мешает! Вастер скрыла облегченный вздох: ей совсем не хотелось расставаться с маленьким шедевром Тиршиала. — Тогда только вот эта заколка для волос. Но ты же видишь, это василек! — Да, на лотос не похоже… — И кость не слоновая, а моржовый клык! — уточнила Вастер. — Это как раз плевать, а вот лепестки такие зазубренные… — озабоченно бормотал Шадхар, вертя в пальцах заколку, украшенную большим серовато-розовым цветком. — Клянусь Безликими, хоть бери нож да обстругивай… Ладно, милая, заколку я забираю. — Пожалуйста, дорогой! Эти слова прозвучали совсем не похоже на «подавись ты ею, проклятый грабитель!», но в глазах Шадхара метнулись веселые огоньки — он правильно понял собеседницу. Тут горничная принесла белую голубку, спокойно глядевшую на людей глазками-бусинками. Служанка поклонилась и исчезла, не проявляя ни малейшего любопытства. Шадхар бережно убрал птицу под куртку и, не прощаясь, шагнул к дверям. Женщине захотелось напоследок сказать ему какую-нибудь гадость. — Как ты рискуешь бродить по здешним краям в одиночку? Здесь полно разбойников! А ближе к реке видели страшных ящеров из Подгорного Мира! Шадхар обернулся, блеснул глазами. Сейчас он был похож на мальчишку. — Со здешними разбойниками я уже знаком, заботливая ты моя! Искал одну волшебную вещичку из их добычи. Да они ее сами потеряли, недотепы! А ящеры… ну, это моя личная армия. Сделают все, что прикажу! — Не может быть! — заинтересовалась Вастер. — Как же ты ухитрился?.. — Просто попал к ним в плен. Эти наивные зверюшки собираются завоевать Мир Людей. Так смешно, что даже трогательно! Да их же может прибрать к рукам первый встречный. Вот я и прибрал! Понимаешь, милая, прежде чем идти войной хоть на самую захолустную деревушку, им надо научиться одному полезному искусству: распознавать чужое вранье — и врать самим! * * * На лесной тропе, под моросящим дождем прощались две женщины в темных плащах с капюшонами. — Спасибо за подарок, милая! — Гульда убрала в, суму шкатулку с бусинами. — Ну, теперь я устрою этой… — Старуха глянула мимо разбойничьей атаманши и затараторила, словно обращаясь к невидимой третьей собеседнице. — Этой крысе продажной, этой паскуде измочаленной, гнилому отродью помоечной суки и чумного хряка, чтоб ей сдохнуть от дурной болезни и быть выброшенной в выгребную яму! — Гульда осеклась и добавила елейно: — Да простят Безликие, чуть не выругалась! |