Книга Гибельный дар, страница 21 – Ярослав Коваль

— Это кто? — полюбопытствовал он.

— Это? — переспросил сидящий рядом Федор, ученик второй ступени, очень спокойный и уравновешенный соотечественник Ильи, вроде и не болтливый, но большой любитель объяснять и растолковывать. При этом он поглядывал на окружающих с легкой снисходительной улыбкой, но уж снисходительность как раз можно было ему простить.

— Это дочка нашей исторички. Ее вроде как разрешили перевести сюда, она теперь будет у нас учиться. Поближе к матери, сам понимаешь…

— Учиться на первой ступени?

— Ну да, с вами…

— Надеюсь, она не такая зануда, как другие местные девчонки, — фыркнул Сергей и, отодвинув тарелку, кивнул другу. — Пошли? У нас сейчас химия и материаловедение, потом черчение. Потом опять медитации…

Госпожа Оринет, ждавшая учеников первой ступени в своем кабинете после обеденного перерыва, впервые за все время попросила Илью отложить альбом со схемами и взять учебник, прочитать руководство к вхождению в состояние медитации.

Позднее на практическом занятии ему уже предстояло заниматься вместе со всеми своими одноклассниками, в медитационном зале.

— Ну, наконец-то! — воскликнула Искра на весь класс, вызвав недобрые усмешки на лицах многих оборотников. — Не прошло и года!

— Попридержите язычок, сударыня, — приказала учительница. — Если вы и дальше будете нарушать требования дисциплины, мне придется на несколько дней лишить вас рабочего инструмента.

Искра покраснела и спряталась за альбомом со схемами. Угроза была весьма серьезной, наказание суровое, потому что даже временное лишение магического инструмента помешало бы девушке заниматься любой прикладной магией. Оставалось бы только самое скучное — зубрить теорию и отрабатывать схемы.

Ободренный, Илья мигом прочел нужную страницу, довольно близко к тексту отбарабанил ее Дине, помощнице госпожи Оринет, и был допущен до первой в его жизни настоящей медитации вместе с другими ребятами из группы-три. Сама по себе медитация не представляла собой ничего особенно интересного — сознанию юноши никуда не позволили уйти, судя по всему, движение духа школьников первой ступени очень строго контролировали — но даже сам факт уже был прорывом вперед. Ведь его допустили, значит, он способен быть магом, значит, Санджифово пособие помогает.

Поэтому, вернувшись в общежитие, Илья снова отодвинул в сторону уроки и набросился на третью страницу упражнений, которую оставалось только пройти до конца, и перешел к четвертой.

— Ты какой-то совершенно выжатый приходишь по вечерам, — с некоторым удивлением заметил тренер по фехтованию — рослый могучий мужчина с густыми рыжими усами. — Смотри, может, лучше будешь утром приходить? Я с тобой могу утром заниматься, отдельно. А то так совершенно не годится. Какой смысл приходить на тренировку в таком состоянии!..

— Давайте утром, — со вздохом согласился ученик. И даже с каким-то облегчением вышел из строя, отправился обратно в общежитие.

Он чувствовал себя отвратительно, усталость бетонной плитой давила на плечи, но юноше было все равно. Вернувшись в комнату и переодевшись, он взял листы пособия и отправился в холл, поерзав, устроился в кресле — ему казалось, что так будет проще пройти испытание. Раз уж в результате его настигает самая обычная физическая усталость, может быть, если расслабиться, дело пойдет легче?

Правда, ситуацию это не облегчило. Тащить груженый воз, вальяжно развалившись в кресле, так же нереально, как сдувать муху с собственной лопатки. Илья собрался, скукожился и напрягся, согнувшись над листом. В висках стучало, мутилось в голове, но он рвался вперед, подстегиваемый воспоминаниями о схватке в переулке, о собственной умелости хоть и в простейшей, но все-таки магии, способности поддержать в бою даже настоящего бойца.

Добравшись до конца столбца, он выдохнул со стоном облегчения и запрокинул голову, отдыхая.

И столкнулся глазами с Всеславом.

Тот смотрел на своего подопечного сурово, вдумчиво. Казалось, он буквально пронизывает школьника взглядом, смотрит в самую глубину его мыслей, сомнений и страхов. Под прицелом его внимания Илья почувствовал себя просто мальчишкой.

— Что это? — осведомился он, протягивая руку к листам со столбцами.

— Это… Э-э… Упражнение.

— Откуда оно у тебя? — нахмурившись, мастер перебирал листы.

— Э-э… Санджиф дал.

— Идем, — он сделал юноше жест, и тот послушно поднялся с места. Противоречить было бы просто невозможно — таково было ощущение.

Илья шагал за Всеславом с четким ощущением того, что сейчас от мастера получит по полной программе и, видимо, есть за что.

В кабинете мужчина жестом велел ему сесть на стул, опустился на свое место и несколько тягостных мгновений рассматривал листы упражнений — почему-то с обеих сторон. Потом поднял глаза на подопечного.

— Сколько листов ты уже прошел?

— Четыре, — пробормотал юноша, глядя в пол. Он чувствовал себя виноватым.

— Сколько?! — мастер смотрел на него, сдвинув брови. — За какой период времени? За неделю?

— Чуть больше…

Снова длинный вдумчивый взгляд. Сложив листы упражнений в стопочку, швырнул их на стол.

— У меня нет претензий к Санджифу, который дал тебе это. Я только одного не понимаю — почему ты не пришел ко мне, не показал пособие, не спросил моего совета? Почему? Ты не понимаешь, что играешь с огнем? Ты рискуешь даже не жизнью своей — душой! Пойми, что у Санджифа совсем другие проблемы. У него низкий уровень энергетического развития, у тебя же все наоборот. Бесконтрольно занимаясь вот этим, — Всеслав постучал по листкам, — ты поставил под угрозу не только себя, свою жизнь, целостность собственного духа, но и окружающих. Никто не даст гарантию, что такое нечеловеческое напряжение твоей энергетики не закончилось бы катастрофой. Ты думаешь, будто ни на что опасное не способен? Ошибаешься, способен и даже очень.

Мастер встал, открыл бар и налил холодного сока в высокий стакан.

— Выпей… Значит, так. Я, пожалуй, не против, чтоб ты занимался по этому пособию, раз уж Санджиф решил им с тобой поделиться. Но только под моим строгим контролем и без всякой отсебятины вроде бессонных ночей. Хочу тебя предупредить, что подобной самодеятельности мы в школе не терпим. Возможно, я виноват, недостаточно четко объяснил тебе всю опасность самостоятельных экспериментов. Поэтому никаких санкций на этот раз предпринимать не буду. Но учти, если такое повторится еще раз, — он снова постучал пальцем по листам, — мы вынуждены будем тебя исключить. Надеюсь, ты меня верно понял?

— Да, — густо покраснев, ответил юноша.

— Значит, так, — Всеслав снова нервно пролистал страницы. — Два дня… Нет, три дня ты отдыхаешь. Никаких занятий магией, только по утрам — энергоразвивающая гимнастика в щадящем режиме. Госпожу Оринет я предупрежу, остальных преподавателей — тоже. Ну, кроме того, еще общеобразовательные предметы и фехтование с верховой ездой. Длительный сон, еда четыре раза в день, прогулки и развлечения. Ты меня понял?