Онлайн книга «Интендант третьего ранга»
Они приехали на легковом «Опеле» без всякой охраны. Крайнев, на счастье, был в школе и вышел встречать гостей сам. Пленных с утра повели на работы, здание пустовало. Немцы осмотрели импровизированную казарму и остались довольны. Сержанты Саломатина поддерживали в классах армейский порядок (из чего Крайнев сделал вывод, что командир из старшего лейтенанта хороший). Сам Саломатин и двое раненых лежали в школьном сарае, переоборудованном под лазарет, туда немцев не повели. Нежданные гости задержались у полевой кухни, которая дымила во дворе, но к облегчению Крайнева не попросили открыть котел: к обеду варились щи с мясом. — Откуда? — спросил Краузе, тыча пальцем в кухню. — Нашли на месте боев! — отрапортовал Крайнев. — Очень удобно: не нужно строить печь. Краузе и Ланге захотели посмотреть на пленных. Поехали к полю. Немцы — на «Опеле», Крайнев — верхом. Шла уборка картошки: одни бойцы плугом разгоняли картофельные борозды, другие собирали клубни и ссыпали их в мешки. Работа шла споро — красноармейцы работали в охотку. Многие ходили в лаптях — с выдачей ботинок, подобранных на поле боя, Крайнев не спешил. — Что это? — заинтересовался Краузе, тыча пальцем в лапти. — Старинная крестьянская обувь, — пояснил Крайнев. — Ее плетут из коры дерева. Очень легкая и удобная. — Из коры? Она же развалится! — На месяц хватит. Но зато совсем ничего не стоит. Материал бесплатный. — Дерево без коры погибает! — возразил Краузе. — Так можно лес потерять. Дикость! — Где охрана? — встрял в разговор Ланге. Крайнев указал на мужиков у телег. Они возили собранную картошку, но, увидев гостей, сообразили нацепить на рукава белые повязки и вскинуть на плечо винтовки. — Всего двое? — удивился Ланге. — Вдруг пленные сбегут? — Куда им бежать? — пожал плечами Крайнев. — Везде немецкие войска. Попадутся — хуже будет. Здесь они в тепле, сыты, одеты… — Вы объяснили им это? — Конечно! Но лучше меня уговорила красных немецкая армия. — Вы неглупый человек! — улыбнулся Ланге. — Но здесь, вижу, не все пленные. Где остальные? — Работают на ферме! — не моргнув глазом, соврал Крайнев. — Убирают навоз, доят коров… — Коров доят мужчины? — удивился Краузе. — У них хорошо получается — деревенские жители. От желающих отбоя нет — можно выпить кружку молока. Краузе осуждающе покрутил головой: — Они соблюдают гигиену? — Так точно! Доить назначаем здоровых людей, все обязательно моются, надевают чистые халаты — большевики оставили запас. Господин комендант, — Крайнев доверительно наклонился к уху Краузе, — я сам пью это молоко. Можете не сомневаться! Краузе пожевал губами, но ничего не сказал. Крайневу показалось, что не убедил. «Заставит Клауса сливки кипятить! Ну и ладно! Его проблемы…» На обратном пути при въезде в Кривичи их встретили хлебом-солью. Староста, бывший колхозный счетовод Бузыкин, наторевший в приеме делегаций из района, вовремя заметил гостей и расстарался. Немцы довольно расплылись в улыбке, после чего Бузыкин повел их в избу — кормить. Стол ломился от яств: пироги, печеная курица, яичница на сале, блины, сметана, масло, огурцы… Крайнев понял, что Бузыкин прошел по деревне, бесцеремонно вытаскивая из печей еду — у кого что было. Можно представить, что кричали ему вслед! Бесполезно. Бузыкина проклятиями не проймешь. — Богато живут ваши крестьяне! — изумился Ланге. — Собирали для дорогих гостей, — успокоил Крайнев, мысленно кляня чрезмерно услужливого старосту. Сейчас все сожрут, а потом увеличат поставки! Немцы вальяжно сели, Краузе молча указал Крайневу на соседний стул. Это было знаком одобрения. Крайнев примостился на краешке, но почти не ел — распоряжался. То Краузе требовал особых блюд для язвенника и Крайнев выбегал приказать, то следовало выбрать из доставленного самогона напиток помягче… Немцы не препятствовали хлопотам, считая, видимо, что именно так должен поступать услужливый русский. Или полунемец… В ходе очередной отлучки Крайнев застал во дворе забавную сцену. Денщик Клаус (его с водителем накормили в другой избе) приставал к жене Бузыкина: указывал на свой рот, произнося при этом что-то вроде «ням-ням». — Кормили уже! — злилась хозяйка. — Шмат сала умолол. А яиц сколько! Отстань, мэрдал! Только бы жрать! — Йа! Йа! — радостно кивал головой Клаус. — Жрать — гут! Крайнев расхохотался. Клаус обернулся и радостно подбежал к нему. — Господин Кернер! Объясните глупой русской: хочу взять в Город немного шпига. Готов заплатить. — Не стоит, — остановил Крайнев. — Обязательно соберем вам гостинец. — Это господам офицерам! — возразил Клаус. — А мне? — Вам тоже! Не думаю, что Краузе и Ланге будут взвешивать шпик и пересчитывать яйца, — Крайнев подмигнул. Клаус расплылся в улыбке: — Строго между нами, господин Кернер? — Могила! — заверил Крайнев. Гости ели долго. Гауптман в конце концов наплевал на язву и мел со стола все подряд, обильно орошая угощение настоянной на клюкве самогонкой. Ланге не отставал. Из-за стола немцы выбрались порядком осоловевшими. Во дворе они увидели, как Бузыкин (Крайнев специально просил его подождать момента) грузит в багажник «Опеля» корзины с гостинцами. Немцы заулыбались и двинулись к калитке. Внезапно взгляд Краузе упал на гнедого жеребца. Привязанный к забору конь Крайнева недовольно топтался и фыркал, требуя свободы. Гауптман подошел и внимательно потрогал клеймо, выжженное на ляжке. Крайнев похолодел. — Чей конь? — Мой, — выдавил Крайнев. — Откуда? — Нашел в лесу, когда скитался после побега. Спрашивал крестьян из близлежащих деревень, никто не признал лошадь своей. — Это немецкий конь! — сердито сказал комендант. — Месяц тому я послал в разведку двух солдат, оба пропали бесследно. Лошадь принадлежала одному из них. — Я говорил господину гауптману, что в лесах прячутся разбитые большевики, — заторопился Крайнев. — Наверное, убили немецких солдат, а конь убежал. Следует быть осторожным. Пускаясь в дорогу, я всегда беру полицейских. Вам тоже опасно без охраны. Краузе задумался. — Я немедленно верну коня! — заверил Крайнев. — Его давно списали! — махнул рукой гауптман. — Оставьте! Комендант оглянулся и, заметив в огороде сортир, направился к нему. Настала очередь Ланге. — Вы серьезно насчет большевиков? — спросил он шепотом. — Меня дважды обстреливали. Из леса. Когда ехал один. При охране боялись. Ланге задумчиво пожевал губами. — Где ваши евреи? — спросил внезапно. — Которых увезли из Города? |