Книга Интендант третьего ранга, страница 49 – Анатолий Дроздов

— Раздеваем! — велел Саломатин, когда засада скрылась в кустах и тела скинули на землю. — Быстро! — Показывая пример, стал расстегивать пуговицы на шинели убитого немца. Крайнев принялся за другого. С непривычки получалось плохо, подскочивший Седых помог. Трупы раздели до белья, и в этот момент Крайнев заметил, что «его» немец дышит. Подозвал Саломатина.

— Седых! — приказал комбат, указывая на немца. Крайнев опомниться не успел, как сержант схватил винтовку и без замаха вогнал штык в грудь немца. Тот вздрогнул и засучил ногами. Крайнев невольно отвернулся.

— Не видел ты, как они нас в лагере! — сказал Саломатин. — Одевайся!

Спустя пять минут патруль немецкой военной полиции стоял на обочине большака. Крайневу достался мундир фельдфебеля (тот был выше ростом), Саломатину — унтер-офицера. Оба не имели понятия, как работает фельджандармерия, но не мудрствуя лукаво решили действовать по-советски: младший по званию останавливает, старший — задает вопросы. Это было правильно еще и потому, что по-немецки Крайнев говорил лучше. Крайнев чувствовал себя неловко. Мундир оказался тесноват, но напрягало не это. Удар сапожной лапы разбил фельдфебелю голову, пилотку с изнанки залило кровью. Как ни протирал ее Крайнев соломой с повозки, а затем тряпкой, влажное пятно осталось. Сейчас Крайнев ощущал его кожей головы и невольно ежился.

Наблюдатель с осины подал знак, фальшивый патруль насторожился. Из-за поворота послышался гул моторов, на большаке показалась колонна. Саломатин выругался, Крайнев едва не показал наблюдателю кулак — велено было при появлении колонны не свистеть, а ухать, как сова. Теперь поздно прятаться!

Водитель передней машины заметил патруль и стал притормаживать. Крайнев, напустив на лицо безразличие, молча смотрел на подъезжавший грузовик, и, когда тот почти поравнялся с ними, лениво махнул рукой: «Проезжай!» Мотор «мана» взревел, как показалось Крайневу, радостно, грузовик торопливо миновал патруль, следом потянулись такие же неуклюжие, крытые брезентом тяжело груженные туши. «Одна, две, три, четыре…» — мысленно считал Крайнев. «Сколько добра на войну идет!» — вспомнились слова Семена. В прогалинах незакрытого брезента над задними бортами он видел ребристые стальные бочки, штабеля ящиков, какие-то тюки… «Топливо, боеприпасы, амуниция, — мысленно оценивал груз. — Заправят танки, пополнят боеукладки, оденут-обуют солдат… После чего вновь пойдут крошить наших. Может, в самом деле стоило привести батальон? Размолотить, перестрелять, сжечь! Хоть какая-то помощь фронту…»

Он не додумал. Последний грузовик едва скрылся за подъемом, как с осины вновь послышался свист. Неоднократный. Не удовлетворившись свистом, наблюдатель на осине махал руками. Саломатин махнул в ответ: «Поняли! Поняли!», достал из кобуры «ТТ» и сунул в карман шинели. Крайнев проделал то же с трофейным «люгером». Саломатин, не доверявший незнакомому оружию, не задумываясь, отдал трофей напарнику. «Шмайсеры» оба закинули за спину, чтоб не насторожить немцев.

Грузовик, выскочивший из-за поворота, ехал быстро — судя по всему, догонял ушедшую вперед колонну. Крайнев мысленно похвалил наблюдателя: заметил, оценил обстановку! В следующий миг завизжали тормоза: Саломатин, шагнув на дорогу, поднял руку. «Ман» остановился впритирку с патрулем. Дверца распахнулась.

— Папирен! — потребовал Крайнев.

Сидевший рядом с водителем унтер-офицер протянул ему солдатскую книжку, затем, не дожидаясь напоминания, передал документы водителя. Крайнев молча сунул их в карман шинели.

— Выйти из машины!

— Что-то случилось, господин фельдфебель? — спросил унтер-офицер.

— Здесь вопросы задаю я! — рявкнул Крайнев. — Исполнять!

Саломатин красноречиво потянул из-за спины автомат. Водитель и экспедитор выскочили из кабины и вытянулись перед Крайневым.

— Сколько солдат в кузове?

— Трое.

— Всех сюда!

Саломатин метнулся к заднему борту с автоматом наперевес.

— Оружие оставить! — услыхал его голос Крайнев и порадовался сообразительности напарника. Вскоре пятеро немцев стояли у борта. Выглядели они испуганно: смотрели в землю, переминались с ноги на ногу. Это было странно. Как ни грозна немецкая фельджандармерия, но чтоб так пугаться?

— Груз? — спросил Крайнев.

— Амуниция Девятой бронетанковой дивизии! — доложил унтер-офицер. — Обмундирование, обувь, теплые вещи. На фронте холодно! — пожаловался немец.

— Проверь! — кивнул Крайнев Саломатину.

Лица у немцев вытянулись. Скоро Крайнев понял причину. Саломатин забрался в кузов, обратно появился не один. На мостовую следом за ним спрыгнула девушка, как успел разглядеть Крайнев, совсем юная: лет восемнадцати. Одежда на ней была разорвана, под глазом багровел синяк.

— Это кто? — рявкнул Крайнев, все понимая.

— Господин фельдфебель! — вытянулся унтер-офицер. — Я знаю, что русских запрещено подбирать в целях сохранения тайны. Но мы не собирались отпускать ее живой! Камрады позабавились бы немного, потом пристрелили. Мы с фронта, давно не видели женщин.

— Если б с твоей сестрой позабавились, а потом пристрелили? — спросил Крайнев, чувствуя, что сатанеет. — Тебе понравилось бы?

Унтер-офицер удивленно глянул на него и неуверенно потянулся к кобуре. Не успел. За машиной послышался топот, и на дорогу вылетел отряд Саломатина со штыками наперевес — комбат вовремя дал знак.

— Русиш! — заорал унтер-офицер, лапая кобуру.

Саломатин не успел дать команду. Бойцы, на мгновение замершие перед шеренгой безоружных немцев, увидели реальную опасность и дружно шагнули вперед. Штыки с хрустом вонзились в мягкие тела, затем взметнулись приклады. В этот раз Крайнев не отвернулся. Затем шагнул к девушке.

— Дяденьки, не убивайте! — заголосила она.

— Заткнись, дура! — прикрикнул Крайнев, инстинктивно понимая, что именно такой тон сейчас уместен. — Не видишь, русские мы?! Как в машину попала?

— Дорогу хотела перейти, в деревню шла. Стояла, ждала, пока машины проедут. Последняя остановилась, и меня затянули. Били…

— Далеко отсюда?

— Верстах в двух.

«Вот почему они отстали, — понял Крайнев. — Девочка нам помогла».

— Как зовут? — спросил мягче.

— Аня.

— Дорогу домой найдешь?

Аня закивала.

— Тогда иди и забудь, что здесь видела. Постой! — Крайнев повернулся к Саломатину. — Дай ей прикрыться!

— Сам бы не догадался! — пробурчал комбат, вытаскивая из кузова немецкую шинель. — Держи! — он бросил ее Ане. — Лесом домой пробирайся, пигалица, про дорогу забудь. Волков не бойся. Зверь добрее фашистов…

Обратно возвращались с ветерком. Планируя операцию, Крайнев рассчитывал, в случае удачи, вьючить груз на лошадей, но теперь передумал. Широкие колеса грузовика не оставляли следов на замерзшей грунтовке, к тому же от шоссе следовало убраться поскорее. Ну, проедет грузовик ночью через деревню, что из того. Деревенские подумают, что немцы, и попрячутся. Если кто и решится разглядеть непрошеных гостей, так темень! К тому же повалил снег, густой, с метелью, мгновенно заметавшей следы. Лучше и придумать нельзя!