Онлайн книга «Пиранья. Первый бросок»
|
– Ну, такой вот я нетипичный поляк,– сказал Мазур. – Это точно, и выговор у тебя, вон Эд точно подметил, как у парня из Гарварда. Слыхивал я англичан из Англии... Получил образование, а? – Было дело,– сказал Мазур. – Только как же тебя занесло в нашу глушь? Ребятки Эжени – парни сообразительные, ни за что не прихватят джельмена, натурального, которого потом обязательно будут искать. – Жизненные превратности,– веско сказал Мазур.– Бывает. – Ага, понятно. Не лезь другому в душу, и он к тебе с немытыми ногами в душу не полезет... Ладно, твои проблемы. Мы с Эдом не сыскари какие-нибудь, верно, Эд? Понимаем насчет превратностей. Мазур решился наконец. Спросил насколько удалось беззаботнее: – Парни, а где мы, собственно, находимся? Откровенно говоря, я и не представляю наше место на карте... – Хорошо тебя помотало! – присвистнул Патрик.– Спьяну, что ли? – Да занесло тут в один городишко, а потом из него пришлось срочно сматываться,– сказал Мазур, в общем, чистейшую правду.– В такой спешке, что было не до географии... – Понятно. Бывает. Эд, дай бумаги, у тебя, как у бухгалтера, где-то целый запас... Он взял у лысого листок бумаги, принялся чертить по нему дешевой шариковой авторучкой. Вскоре получилось нечто, напоминавшее очертания острова Баэ. – Гляди,– наставительно поведал Патрик.– Вот это – Виктория. А вот тут примерно – мы и расположены. Усек? – Ага,– сказал Мазур. Он и в самом деле быстро разобрался в корявом рисунке – как-никак остров был невелик. Со всеми неизбежными поправками на полнейшую безграмотность Патрика как картографа выходит, что особняк расположен самое большее в полусотне километров к западу от Виктории. А эта информация облегчает дело. Точно знаешь, в каком направлении двигаться... – Ты мне вот что скажи, Ник...– начал Патрик. Замолчал, услышав скрежет ключа в замке. Тихонько бросил: – Что-то новенькое. За тобой, видимо, Ник... Служба зовет... И точно. Шарль, не заходя внутрь, негромко позвал: – Ник, выходи! Человеческий мозг работает быстро. Чертовски быстро. Шагая к двери, Мазур вдруг задумался над несложной истиной: собственно, не пора ли откланяться? Он узнал достаточно, новые подробности не столь уж необходимы. Как-никак не отставший от корабля беспутный матрос, к серьезному делу приставлен... Заперев за ним дверь, Шарль – уже без бабочки и лакированных туфель, с распахнутым воротом, босиком – нагнулся к уху Мазура и заговорщицки сообщил: – Беленький, ты парень молодой, в твои годы подолгу дрыхнуть стыдно... Усек? – А в чем дело? – спросил Мазур тихонько. Верзила выглядел по-домашнему, но вот ни паранга, ни кобуры с пояса не снял. Вряд ли причиной тому Мазур, более вероятно, Шарль был тут чем-то вроде начальника охраны. Не похоже, чтобы он опасался Мазура всерьез и видел в нем опасного противника,– это из всего поведения видно, манеры держаться, легкого превосходства. Что ж, тем лучше... – Пошли. – Куда? – Все-то тебе надо растолковывать, Ник, как девочке...– Он вполне дружелюбно положил Мазуру на плечо тяжелую лапищу и нагнулся к уху: – Тут с тобой две приличные девочки прямо-таки жаждут пообщаться. Понял, дубина? – игриво ткнул под ложечку пальцем.– Одну ты видел, она тебе жрать приносила, вторая не хуже. Девочки – народ такой, им примелькавшиеся рожи наскучили, новых впечатлений хочется... Ну, что встал? Ник, ты уж меня не зли. С людьми надо жить в дружбе и согласии, так оно выгоднее... Мужская психология – странная штука. Мазур уже все решил и продумал для себя, но в какой-то миг искренне пожалел о том, что ему не придется пообщаться сразу с двумя темнокожими девочками,– когда-то еще подвернется такое приключение? Отогнав эти мысли, недостойные серьезного человека, озабоченного скорейшим возвращением на родной корабль, он сказал абсолютно беспечным голосом: – Тьфу ты, Шарль, а разве я брыкаюсь? О чем разговор... Приоткрытая дверь напротив той комнаты, где содержались прощелыга Патрик и подкаблучник Эд, прямо-таки манила Мазура – винный погреб, конечно, внутри горит слабая лампочка, видны две бочки на деревянных козлах, темные стеллажи с горизонтально лежащими бутылками... – Ну, чего мы тогда стоим? – Сейчас...– сказал Мазур, группируясь. Три отточенных удара были нанесены молниеносно, как учили, а учили его отменно. Подхватив на полдороге к полу обмякшего Шарля – тяжеленный, черт! – Мазур отволок его в дверь напротив и как можно тише опустил на пол. Клиент не ворохнулся, пребывая в состоянии полной вырубленности. Быстро присев на корточки, Мазур убедился, что верзила жив, но сознание, как и следовало ожидать, потерял надолго. И все равно следовало подстраховаться. С такими быками никогда заранее неизвестно. Сняв с бесчувственного тела пояс, Мазур не без труда содрал с Шарля рубашку и в три секунды накроил из нее лезвием паранга длинных лохмотьев. Рубашечка была шелковая, новая, Шарль оказался из франтов,– ну, тем лучше, шелк – штука прочная... Тщательно скрутив запястья и щиколотки поверженного верзилы, Мазур запихал остатки рубашки ему в рот. Не столь уж и надежный кляп, но на какое-то время глотку заткнет. Тем более, пока сообразят, откуда доносятся вопли, кто их издает... Застегнул пояс у себя на талии, вынул из кобуры оружие и бегло проверил – английский самовзводный «Альбион» на восемь патронов, производства сорок четвертого года, но выглядит ухоженным, а значит вполне надежен. Револьверы вообще вещь надежная, при хорошем уходе черт-те сколько времени прослужат... Тщательно притворив дверь винного погреба, на цыпочках двинулся вверх по лестнице. Прислушался, встав в начале длинного, слабо освещенного коридора. Огромный особняк был погружен в безмятежный сон. Где-то неподалеку, правда, бодрствовали жаждавшие общения с новым человеком две симпатичных темнокожих девочки, но не идти же с ними прощаться?! На миг он почувствовал жгучую обиду: настолько здешняя жизнь и здешние обитатели были неправильными. Ничуть не похожими на тех хрестоматийных граждан освободившегося от колониального ига молодого государства, о которых ему столько талдычили на родине. Совсем другие люди. Где расположен СССР, понятия не имеют, в социалистическую ориентацию, каковую они якобы выбрали, вот ересь, совершенно не верится. Кто это тут за социализм – прекрасная Эжени? Шарль? Несознательные они тут все какие-то, неправильные... Коридоры, по которым его вели, он запомнил отлично. И без малейшей заминки прокрался к черному ходу. Мимо плотно притворенных дверей, за которыми неизвестно кто обитал, мимо тяжелых старинных шифоньеров, мимо часов под стеклянным колпаком. Скользил, словно во сне. |