Онлайн книга «Кондотьер Богданов»
«Это они чего? – удивился Богданов. – К кому?.. Наверное, к сыну Довмонта, звать на княжество! – догадался он, но тут же засомневался: – Наследовать полагается старшему, а тот ушел с дружиной. В Плескове – младший. Избрали его? Конрад говорил про боярскую старшину, – вспомнил лейтенант. – Ясное дело, собиралась она не ради швейцарца, с ним решили попутно. Значит, к княжичу… Интересно, швейцарец знал? Мог бы сказать, купец новоокрещеный!..» Неожиданно воздух перед Богдановым уплотнился, прозрачная, но прочная на вид перегородка встала за окном. Летчик с изумлением заметил, что внизу все замерло. Остановились, подняв ноги для шага, Негорад и настоятель, застыли с веревками в руках поварята, так и не дотащившие свинью к кухне, да и сама свинья лежала на спине, вытянув кверху ноги, которыми только что брыкалась. «Это что?» – изумился Богданов. – Заждался меня? – спросили за спиной. Богданов стремительно обернулся. На лавке в отдалении сидел старик в рясе. Полузабытое моложавое лицо… Старик смотрел на него сурово. – Привет!.. – растерянно сказал Богданов. – И я тебя приветствую! – звучным голосом сказал гость. – Так заждался? Богданов кивнул. – Ругал меня? Поносил словами срамными? – спросил старик. Ощущалось, гость настроился на нотацию. Только Богданов не собирался выслушивать. – Зачем людей обманываешь? – спросил хмуро. – Кого? – удивился старик. – Княжну! Пообещал, что выйдет за меня! – Я такого не обещал! – Отроковица передала: «Прилетит Богдан, поцелуй его троекратно! Обретешь себе мужа!» Говорил? – Говорил. – Обманул! – В чем? Я сказал: «Обретешь себе мужа!» Я не сказал: «Обретешь его мужем». – Зачем тогда целовать? – Ты намеревался ее убить. Забыл? Поцеловав тебя, княжна дала знать: она друг… – Так! – перебил Богданов. – Не юли! Сделал девушку несчастной! Гость заерзал на лавке. – Еще неизвестно, с кем счастье… – пробормотал, насупясь. – Думаешь, ты так хорош? – Обнадежил Прошу! Она плакала! – Женские слезы – как вода! – сказал старик. – Покапают и высохнут. Сам-то чего не женился? Звала ведь? И по нраву была? Пришла очередь смутиться Богданову. – Ты виноват! – сказал, поразмыслив. – Обнадежил, она потребовала, а я не привык так… – Я ни при чем! – заверил гость. – Ага! – не поверил Богданов. – Если хочешь знать, – рассердился старик, – сам надеялся, что княжну выберешь! Моя вина, что ты испугался? Чего попрекать? Пути Господни неисповедимы: пока ты медлил, тебя выпросили… – У кого? – не понял Богданов. – У Того, кто меня послал. – А он кто? – Как кто? – удивился гость. – Творец неба и земли, всего видимого и невидимого. Тот, кто создал этот мир и населил его людьми. Ты ведь читал Библию? Богданов ощутил, как ноги ослабли в коленях. Усилием воли он собрался и глянул в окно. Там ничего не изменилось: люди во дворе и в шагавшей к хоромам толпе оставались в тех же позах. Богданов шлепнул себя по щеке. Шлепок вышел звучный, он ощутил боль. Гость смотрел на него сочувственно. Лейтенант на вялых ногах прошел к дальней лавке, сел. – Он принял крест за людей, – сказал старик, – потому радуется, когда люди любят. Женщина твоя очень просила, сказала: готова умереть за тебя. Он ее испытал, она испытание вынесла… Ничего не понимаю в женщинах! – вздохнул гость. – Не знал их никогда… – Ты надоумил Аню попросить? – спросил Богданов. – Нет! – возразил гость. – Мне не поручали. – Ты говоришь, что поручено? И только? – Разумеется. – Ты… ангел? – Посланец! Ангел то же самое, только по-гречески. – Но они… – Богданов не мог собраться с мыслями. – Вроде как младенцы с крылышками! Пухленькие такие… На картинках видел… – Можно подумать, художники, которые картинки рисовали, посланцев видели! – сказал гость оскорбленно. – Какой прок от младенцев? Что они могут? Славить Господа? Каждая тварь на земле славит Творца… Для сложных поручений избирают сведущих. Кто прожил долгую жизнь и умер достойно. – Так ты… – Богданов не решился спросить. – Давно! – подтвердил гость. Богданов протянул руку и осторожно коснулся плеча старика. Ощущение не совсем обычное, но это плоть. – По окончании земной жизни мы получаем другие тела, – сказал гость. – Не такие, как прежде, но узнаваемые. Обычно нас не видят, но когда нужно… – Ты остановил людей? – Богданов указал на окно. – Мне не дано кого-либо останавливать. Это может только Он. Однако и Он этого не делал. Люди идут и скоро будут. Скоро для них, но не для тебя. Время существует только для смертных, тебя в нем нет. – Я умер?! – Твой час еще не пришел. – Зачем ты здесь? – Наконец-то верный вопрос! – усмехнулся посланец. – Я уж думал, так и будем про женщин! У меня поручение. – Какое? – Сложное. – Связано с людьми за окном? – Да. – Куда они идут? – К тебе. – Зачем? – Они выбрали князя. – Меня?.. – Богданов едва не поперхнулся. – У Довмонта есть сыновья! – Их не хотят. – Отчего? – Княжичи храбры, но неразумны. Они чванливы и заносчивы. Они без раздумья бросят дружину в междоусобицу. Город не хочет лить кровь за княжьи интересы. Плесков едва не пал, когда Довмонт отправил дружину к родственнику. Смысленные мужи Плескова сделали выбор. Богданов покачал головой. – Ты многого не ведаешь. Бояре задумались о преемнике Довмонта еще в мае, когда князь захворал. Уже тогда срядились насчет его сыновей. Плесков – вольный город, сам решает, кому в нем править. Русских князей бояре не хотят – видят, что творят на Руси. Довмонт, чужеземец, оказался по нраву, решили искать такого же. Посылали в Литву – язычники не пожелали креститься. Князья крещеной Литвы боярам не глянулись: грызутся меж собой за власть, породнились с русскими князьями… Довмонт оправился, поиски прекратили, однако замысел остался. Князь пал, и все возобновилось. Ждать более нельзя. На площадях кричат: «Богдан!» – и с каждым днем все громче. Не сегодня завтра соберется вече – люду нужен князь… – Довмонт пал из-за меня? – спросил Богданов. – По собственной воле. Богданов глянул удивленно. |