Онлайн книга «Секира Перуна»
|
Мама кричала что-то. Пыталась броситься в толпу, но ее отталкивали – ее черед еще не пришел. – Избавимся от волка, потом разберемся с этой сукой! – крикнул кто-то. Кто – уже и не разобрать. Все – на одно лицо, на один чужой, звериный голос. Хуже, чем звери. Звери убивают либо чтобы насытиться, либо защищаясь. Эти – ради самой крови. То, что отца больше нет, Северин понял как-то сразу. Моментальная боль и – отчаянная, бездонная пустота. Люди отступили, оставив в центре поляны одинокое темное тело, в котором уже никак нельзя было признать высокого, веселого, пышущего здоровьем человека. Дом уже догорал, чернея, словно скелетом, обнажившимися стропилами. – Посмотрите! Вон их волчонок! Хватай его! Хватай! Люди надвигались со всех сторон. Их было много. Северин не узнавал вроде бы знакомые лица. Они казались страшными масками, и на каждой из них он читал слово «смерть». – Беги, сынок! Беги! – зазвенел в ушах истошный крик матери. – Хватайте его! Не дайте уйти! – Беги-и-и! – Северин! – Глеб потряс друга за плечо. Тот дернулся, отпрянул и затряс головой, словно пытаясь пробудиться от кошмара. Вокруг было действительно жутко. Засохшая ель, поросшая ржаво-бурым лишайником, казалась забрызганной кровью. Где-то вдали заохоло-захохотало, закачались вершины высоких деревьев. – Северин, очнись же! Кто-то из студентов схватил тяжелую суковатую ветку и, орудуя ею, точно дубиной, бросился на Северина. К счастью, тот уже вышел из своей странной прострации и ушел из-под удара, вывернулся из рук девушки, пытавшейся поймать его за воротник. – Глеб! Это лесной хозяин! Его проделки! – крикнул он, уклонившись от рук Ани, пытавшейся дотянуться и расцарапать ему лицо. Глеб тоже думал примерно так же. Повезло им, однако. И банник, и леший… только кикиморы для полноты счастья не хватает. А то и самой Бабы-яги, как бы сказала Динка, андеда эпического уровня. Только Глеб это подумал, как увидел, что воздух дрогнул, и перед парнем, словно наслаиваясь друг на друга, замелькали картины: вот двое мужчин с топорами пытаются срубить дерево, но, обезумев, убивают друг друга, заливая эту самую поляну своей кровью; вот девушка в сарафане и с лукошком – она мечется между деревьями и в конце концов тонет в болоте; вот неопрятный мужик, по виду разбойник, пытается догнать убегающего от него человека, но сам оказывается в ловушке и погибает, наткнувшись на толстый сук; вот немецкий офицер в изрядно потрепанной и грязной форме времен Второй мировой войны что-то кричит, пуская в небо автоматные очереди, по всему видно, что он совершенно обезумел. И боль, и кровь, и смерть, и отчаяние… и нет этому конца – картинка за картинкой. – Ненавижу! Я тебя ненавижу! – лицо Александры было искажено бешенством до такой степени, что Глеб едва узнавал ее. – Саша! Успокойся! – пытался докричаться он. Но она не реагировала. Глеб едва уклонился от тяжелой пощечины, перехватил тонкие руки девушки. Та вырывалась, кусалась и царапалась. Что же это такое?! Что за помрачение! Глеб помнил, что предания гласят, будто выбраться из леса, когда водит кругами сам леший, можно только вывернув всю одежду наизнанку. И больше, как будто, нет против лешего средства. Разве что прибегнуть к помощи Ярилы-солнца или его отца Велеса. Велес… Глеб оглянулся, ища глазами Арину. Вот бы пригодилась сейчас ее помощь… Но глаза девушки были затуманены так же, как у других. Что бы посоветовал сейчас друг – старый шаман?.. Камлать, что еще!.. – Велес! – закричал Глеб так громко, что содрогнулись даже вековые сосны. – Велес, взываю к тебе! Защити нас! Защити хранителя своей Книги! Он и сам не понимал, откуда вдруг взялись эти слова. – Велес, взываем к тебе, моля о помощи! – откликнулся Северин. – Мы пришли сюда с миром! С этими словами он сбросил с плеча рюкзак и вытащил оттуда половинку круглого хлеба. Уханье и хохот прекратились. В лесу стало очень тихо, даже обезумевшие студенты замерли и стояли теперь, словно приклеенные к месту. – Не серчай на нас, отец. Прости, если обидели, – тихо, но отчетливо проговорил Северин и, опустившись на колени, положил у корней сосны свой дар. Дерево заскрипело, словно пытаясь нагнуться, чтобы поднять приношение, да помешали старые больные суставы. – Что вообще здесь происходит? – послышался удивленный бас Семена Николаевича. И глаза его стали обычными, наполненными теперь изумлением и легкой тревогой. – Уже ничего, – поспешил ответить Глеб. Студенты переглядывались, очевидно не понимая, как оказались здесь. Парень, держащий импровизированную дубину, недоуменно повертел ее и поспешно бросил на землю. Александра, отстранившись от Глеба, терла виски, не глядя на друзей и словно не решаясь поверить собственным глазам. – Это леший! Он нас запутал и напустил морок! Кажется, мы едва не сотворили что-то действительно ужасное, – испуганно сказала Арина. Она подошла к еще стоящему чуть в стороне Северину и просительно заглянула в глаза. – Ничего, все будет хорошо, – он обнял девушку, притянул к себе, успокаивающе провел рукой по волосам. – Я хочу домой! – истерически закричала вдруг какая-то девушка и затряслась, заплакала. – Вот ведь чертовщина! Похлеще чем в компьютерной игре, – проговорила Динка. – Теперь все будет хорошо, – повторил Северин. – Думаю, нас выпустят отсюда. – Да, – согласился Глеб, – только на всякий случай переоденьте одежду наизнанку. Вернее будет. Все стали торопливо переодеваться, не задав больше ни единого вопроса. Девочки побоялись уходить в лес и переодевались прямо тут, на поляне, но ни один из парней даже не взглянул в их сторону – уж больно ситуация неподходящая. Северин тоже вывернул свою футболку и ветровку, оглянулся на Арину, которая была уже готова и сейчас смотрела на него очень задумчиво. Между бровями девушки образовалась глубокая складка. – Что-то не так? – тихо спросил ее Северин. – Н-нет. Все в порядке, – она поспешно опустила глаза и забормотала что-то себе под нос. Прислушавшись, Северин понял, что это нечто вроде стихотворения: «Тропка, дорожка, зеленая стежка, Ты нас не крути, домой приведи». – И что, поможет? – спросил он, когда Арина закончила. – Хуже уж точно не будет. – Она, как и прежде, не смотрела на него. – Может, пойдем? – спросил у Северина археолог. Из его баса как-то разом исчезла былая самоуверенность и эдакая вальяжность. – Ты сможешь отыскать дорогу. |