Онлайн книга «Самый умный в 6 «Б»»
– Надорвешься, Леха! – кричала Надя-Сфинкс. – Она жирная! – Надя сама толстоватая, потому и клеветала на чужую девчонку. Агата и Надя-Сфинкс стояли немного в стороне. Агата самолюбиво молчала и отворачивалась от Лехи и от Этой, как Агата ее называла после возмутительного кружения вокруг Лехи. Надя тоже смотрела молча, видно, ничего обидного не приходило в ее голову. Тогда Агата пошептала Наде-Сфинксу на ухо, Леха видел краем глаза, как шептала, и Надя-Сфинкс с удовольствием крикнула на весь бульвар: – Ноги кривые! Неужели не видишь, Леха! Ну ты вообще! – Ничего не кривые! – возмутилась Эта. Агате было приятно, что Эта нервничает, возмущается, возражает. Дура, сразу видно. Тебя специально достают, а ты на это ведешься. Умная не станет вестись на ехидство чужих девочек. – Молчала бы! – Надя от души крикнула. А потом Агата ей опять пошептала, и Надя добавила: – На чужой Лунный бульвар надо приходить со своим мальчишкой! А ты вцепилась в несчастного Леху, никому не нужного! Он на Агату всю жизнь западает, а она на него ноль внимания! Смотрит сквозь него, как будто он воздух! Свежий! – Последнее слово Надя выкрикнула ни к селу ни к городу, просто выскочило. Но оно-то, это слово, больше всего укололо Леху. И он стал орать: – Ехидны! Вредины! Отстойные! Одна нашептывает, а другая орет! Своего ума совсем нет! Тут они накинулись на Леху, сам напросился: – Лох! – Слабак! – Хиляк! – Вольный борец, тухлый огурец! Леха резко поставил на землю совершенно закруженную Эту, сжал крепкие кулаки и пошел на Сфинкса. Сейчас она получит за все. Но Надя-Сфинкс и Агата уже удрали, они крикнули издалека напоследок: – Придешь мириться, гад ползучий! Предатель! – Это, конечно, Агата. А Надя свое: – Спартак-чемпион! Ага! – Надя и Барбосов болеют за «Спартак», а Леха – за ЦСКА. Травмировать Леху так травмировать – до конца. – Придешь просить прощения, – опять на весь бульвар заявила Агата, – сто лет не прощу! – На фиг тебя с твоим прощением! – шипел он. Но Эта решила замять скандал и кукольным голосом спросила: – Покачаешь меня на качелях, Леха? Я так люблю качели! С детства! Могу хоть два часа качаться. – Перебьешься, – злобно рявкнул он. Агата и Надя бежали по дорожке. – Агата, теперь побьет! И зачем я встряла в вашу историю? Тебе изменил, ты и оскорбляй. А то я, дурочка, устроила базар. – Это не базар, Сфинксик, это сцена ревности. А ты подруга, ты должна мне помогать во всем. Правда же? – Подруга, конечно. Но по шее получить от Лехи не хотелось бы. А помогать тебе хотелось бы. А ты мне поможешь, если надо? – И я тебе. – А когда Барбосик на меня рычит и обзывает меня, ты не заступаешься, Агата. – Рычит, значит, у него чувство. Должна понимать, не маленькая. Вон бежит Фекла, всего-то пятиклассница, а понимает в чувствах. Фекла неслась им навстречу – глаза ярко-серые, румянец веселый, складненькая и очень хорошенькая. – Фекла! Важный разговор! – позвала Агата. Фекла притормозила, хотя ее ждал в конце дорожки Беленький, они готовили очередной побег в дальнюю пустыню к жирафам или, может быть, на море, посмотреть вблизи на дельфинов. – Скажи, Фекла, если мальчишка обзывается и дерется, девочке обидно? Или нет? – Это великая любовь, скоро свадьба, – насмешливо ответила Фекла, – а серьезно, если у него любовь, он должен придумывать для нее что-то важное, потрясающее: путешествие, общий бизнес, а в крайнем случае – большой прогул на весь день. И чтобы была тайна и не болтать. Придумать для нее глобальный проект, так называется, Беленький сказал. Она убежала, а Надя-Сфинкс вдруг сказала: – Барбосик говорит, что женская дружба фигня. Мужская дружба верная и настоящая, а у девчонок одни сплетни и вредность. Так сказал Барбосов, а он умный. – Кто? – наивно спросила Агата. – Барбосов, я же говорю! – Барбосов – хам и грубый барбос! Мужская дружба, главное дело! Вечное соперничество и драки. – Агата от возмущения остановилась. Сфинкс – тоже. – Что ты сказала? Барбосов хам? Ну-ка пов-тори! Агата спохватилась: – Пошутила! – она отскочила от Нади-Сфинкса. – Пошутить нельзя? Шуток совсем не понимаешь! – А Барбосик говорит, что чувство юмора нам ни к чему. Пес Степа пускай шуточки шутит, это его псиное дело. Так говорит Барбосов. Тут к ним подбежал Барбосов: – Про меня сплетни травишь, Сфинкс? На весь бульвар перетираешь меня? Кто дал право? – Не сплетни, а позитив, – Агата заступилась за подругу. – Надя говорит, что ты, Барбосов, самый умный, самый справедливый и самый крутой. И чувство юмора у тебя тонкое. Барбосов скромно хмыкнул и опустил светлые коротенькие ресницы. Он не стал возражать. Решил: Наде-Сфинксу виднее. – Сфинкс! Там мотоцикл ждет. «Поедем, красотка, кататься», так поет моя прабабушка, когда хлопнет рюмочку. Очень старинная. – Кто? Прабабушка? – не удержалась Агата. – Песня, – серьезно ответил он и увел Надю-Сфинкса, – привет, Агата. – Не грусти, – крикнула Надя-Сфинкс изо всех сил, – вернется! Агата шла вперед быстро, хотя спешить было некуда: нигде ее не ждал этот изменщик и гад, предатель и обманщик – Леха. Весь бульвар теперь знает об измене Лехи. Кто-то жалеет Агату, кто-то вредничает. Лидка наверняка скажет: «Вот она вечная любовь. А я, дурочка, завидовала Агате. Теперь она брошенная, а я-то – нет». – Ладно, Леха, погоди, – мстительно шептала Агата, – еще не вечер. * * * А у Лидки дела шли вовсе не так, как ей бы хотелось. Лидка Князева догнала высокого спортивного вида юношу. Слово «юноша» редко употребляется в наши дни, но Лидке оно нравится. Юноша, а не парень. Почти взрослый. – Постой, поговорим! – Лидка схватила его за карман куртки. Она сейчас скажет ему самое главное, и он увидит, какая необыкновенная девочка к нему прибежала – душевная тонкость и внешняя привлекательность. В одном флаконе. – Не вырывайся, карман порвешь! Как тебя зовут? – Андрей, ну и что? Он не вывернулся, отпрыгнул в сторону, выдернул из кармана телефон, мгновенно нажал кнопочку и завопил: – Мама! Тут банда! Она меня окружила! Она меня хватает и тащит! Мама! Что делать? – Спокойно! – громко крикнула мама. – Всем оставаться на местах! А ты, Андрюша, не делай резких движений, у них взрывные устройства! Я тебя спасу, сыночек! Широкоплечий и крутой на вид выл на весь бульвар. А кругом собрались зрители из шестого «Б» и из некоторых других классов. Все помирали со смеху. |