Книга И осталась только надежда..., страница 98 – Наталья Бульба

– И тогда тебе поставили первый блок на память?

В этот раз Вилдор ответил сыну:

– Да, но образ держал ситуацию под контролем.

– И совершил ошибку.

Реплика Сашки удивила. Как оказалось, только меня и лишь на мгновение. Фактов оказалось достаточно, чтобы все понять.

– Тася?

Я машинально обернулась, ища поддержки у Кадинара. Из этой троицы он продолжал оставаться мне самым близким. Он взгляда не отвел, превращая еще одну догадку в уверенность: они знали обо всем.

Понимание этого оставило меня равнодушной. Или я просто пыталась себя в этом убедить?!

– Тася. – Сквозь бесчувственность прорывалась боль. – Он видел, что твое сердце принадлежит мужу, и решил воспользоваться артефактом маров, создав твое отражение. Ни он, ни Тинир не учли того, что насильственное разделение потенциального созидателя повлияет на храм. А с Сартарисом он советоваться не стал, посчитал дело слишком личным.

Желание крушить становилось невыносимым. Бесчувственность казалась теперь бездушием, игры чужими судьбами вызывали непреодолимое отвращение. И хотя я знала, что на кону стояло существование Альтерры, ощущение предательства не отпускало. Причину этого чувства я знала. Первую любовь вычеркнуть из жизни трудно.

– Так ради чего все это? – Я нашла в себе силы задать этот вопрос спокойно.

Сын посмотрел на меня с изумлением.

– Ты еще не поняла? – Увидев мой отрицательный жест, грустно улыбнулся. – Он и так мнит себя богом, в храме же он практически всемогущ. Единственное, что его ограничивает, великодушие, которое он готов проявить. – Сашка смотрел не на меня – на него, но Вилдора это нисколько не смущало. – Скорее всего, он собирается вернуться в тот день, когда ты встретилась с Олейором, а сам он опоздал, не помня, что это было по его же собственному плану. Ту Землю, где эта встреча произошла, он выведет в вероятность, во второй вероятности обеспечит тебе знакомство со своим тезкой с Альтерры, ну а в основном мире ты просто пройдешь мимо. А когда к полученной мощи маров он прибавит то, ради чего все это затеял, придет за тобой.

– И за тобой тоже, – добавил Вилдор, смотря на сына чуть снисходительно.

Не знаю, что бы я сказала в этот момент, если бы не ощущала в нем невообразимой смеси эмоций, среди которых затесался и страх. Страх, что я скажу ему нет.

– Это был первый блок на память, – я решила увести разговор в другое русло – уж больно непредсказуемым он становился, – а второй?

Мои старания не остались незамеченными. Сашка удрученно качнул головой, словно поражаясь моему терпению.

Дурашка, он ведь уже и сам смирился с тем, что выбора нам обоим не оставили. Более того, пытается заглушить в себе стремление к тому неизведанному, которое служит то ли приманкой для него, то ли действительно тем смыслом жизни, которого ему не хватает.

Впрочем, я ошибалась. Не смирился – принял. Не как неизбежность, как необходимость. Ну а то, что создает иллюзию собственного решения, а не влияния обстоятельств, так это для отца.

– Второй? – Вилдор усмехнулся. Как-то безразлично. – Айлар пришел ко мне, как только ты покинула владения графа Авинтара. Только увидев его, я вспомнил обо всем. Первым желанием было убить, ведь он разрушил практически идеальный план. Но разве это могло что-либо изменить?

– Да и сражаться с самим собой… – не удержался от комментария Сашка.

Я не заметила, чтобы дарианец был недоволен его выпадом.

– Не все решилось в эту ночь, слишком сложной оказалась ситуация.

– Да и с амбициями Яланира ошиблись. Не учли, что, кроме жажды власти, ему захочется заполучить и твою женщину. Мама, – он повернулся ко мне, подмигнул (из нас двоих он к этому разговору относился значительно болезненнее), – знаешь, что обидно? – Не дожидаясь, когда я проявлю заинтересованность, продолжил: – Ты им всем нужна лишь как источник силы.

– Не всем. – Моя улыбка была безмятежной. Как и прикосновение, когда я, пройдя поближе от манившей меня своим сиянием грани, которая обрела очертания, пока мы разговаривали, дотронулась до его плеча. – Не всем.

Сын с наигранной задумчивостью посмотрел на Вилдора, но тот, по обыкновению, напоминал своей бесстрастностью снизошедшего до нас творца. Так что Сашка был прав, удивительно точно проведя аналогию.

– Не ошиблись. Он должен был стать тем фактором, который заставит храм проявиться. Только произойти это должно было не сегодня.

Тася… Я помнила ту радость, которую испытала, увидев ее. Если бы я знала…

– Где Искандер?!

Сашка прикрыл лицо руками. Вряд ли он ожидал, что судьба ребенка Вилдора меня будет интересовать больше, чем собственная. Дарианец чуть заметно улыбнулся, благодаря.

– Тася должна была отдать его Олейору. Надеюсь…

Договорить я ему не дала:

– Мы воспитаем его как своего.

Сын, закатив глаза, с ехидством уточнил:

– Ты же не против, чтобы я им помог?

Это был далеко не первый вопрос, который Вилдор проигнорировал.

– Мы нашли приемлемый вариант за несколько дней до турнира у демонов. Тогда и поменялись сознаниями, установив промежуточные блоки.

– И кто кому уступил? – в очередной раз продемонстрировал свою проницательность Сашка.

На этот раз даймон счел возможным удовлетворить его любопытство. Причина стала понятна довольно скоро. Он хотел, чтобы я об этом узнала.

– Я ему. Только в этот раз это была не жалость, а необходимость. Твоя мама имела право познакомиться с другим Вилдором. Я согласился, что это разумно. Когда она встретит его, не будет помнить или знать, лишь чувствовать. И если этим чувством окажется доверие, инициация пройдет значительно легче.

– Ах, да! – фыркнул сын, но лишь из чистой вредности. – Он же теперь тоже мар. Так, может, не нужно про альтруизм и заботу.

– Не нужно, – как-то слишком легко согласился Вилдор.

Волна горечи накрыла меня с головой. Только теперь.

– А я уж подумала о человечности.

Он оказался рядом быстрее, чем я закончила говорить. Остановился близко, но так, чтобы я могла видеть его глаза, смятение, которое в них все-таки было.

– Лера, я не человек. Не стоит ожидать от меня того, на что я не способен.

Он был прав, не стоило. Но я продолжала обманывать сама себя.

– Так значит, я пройду мимо… – Он добился своего, я ничего не чувствовала.

– То, что случилось на Лилее, не изменить. Все, что я могу сделать, – его «я» меня не покоробило, – создать в этот миг развилку.

– И чем ты пожертвуешь, чтобы эти вероятности проявились?

Вилдор не стал тянуть с ответом на Сашкин вопрос: