Книга Дар сгоревшего бога, страница 118 – Джеймс Клеменс

— Хватит! — рявкнул на него Аргент. — Или дело говорите, или заткнитесь!

Хешарин попятился — на цыпочках, что для такого грузного человека казалось невозможным. Он прижался к стене, где все так же, с прямой спиной, пряча руки в муфте, стояла Лианнора. Единственным признаком смятения ее чувств был выбившийся из прически серебристый локон. Впрочем, время от времени она пыталась убрать его на место.

— Когда же Ульф атакует? — спросил Аргент. — Ночь наступила, а мы еще держимся.

— Еще рано, видимо, — сказал Геррод. — Самая холодная часть ночи — перед рассветом. Хотя напасть он может в любое время.

С лестницы донесся крик часового, застучали по коридору торопливые шаги, и все повернулись к двери. Катрин взялась за рукоять меча.

Мгновением позже на пороге остановилась, схватившись за косяк, чтобы не упасть, знакомая фигура. Лицо бледное, на голове — окровавленная повязка.

— Делия? — подался вперед Аргент. — Что с тобой?

— Ведьма выступила! — с трудом выговорила запыхавшаяся девушка. На шее ее виднелась свежая, не запекшаяся еще кровь. — Она пробралась со своим воинством в нежилые части первых четырех уровней!

Делия шагнула в комнату, покачнулась. Аргент кинулся к ней, поддержал. Подвел к столу. Там она высвободилась и, тяжело дыша, уперлась обеими руками в стол.

— Эти уровни надо осветить, — сказала. — Создать огненный заслон.

Катрин торопливо обошла стол кругом, приблизилась к ней.

— Вы уверены, что Мирра вырвалась из подземелий?

— Да, — решительно ответила Делия.

Взгляд ее был ясен и тверд. Катрин поняла, что слова девушки не бред, вызванный полученным по голове ударом.

Она обратилась к юному оруженосцу, который в ожидании указаний сидел в углу на перевернутом ведре.

— Беги вниз, к начальнику стражи, — велела Катрин. — Знаешь его?

Юноша кивнул.

— Передай, пусть разожгут огонь на нижних четырех уровнях. Сами соберутся на пятом. Все ясно?

Ответа она не дождалась — оруженосец уже выбежал в дверь.

Катрин повернулась к столу.

Староста тем временем принялся расспрашивать дочь:

— Где же ты была? Разве не наверху, со всеми Дланями?

Упрека в его тоне не слышалось, одно лишь беспокойство.

— Нет, — ответила Делия. — Я была внизу, куда меня заманили обманом. Капитан ольденбрукской стражи…

Тут ее перебили.

— Стен? — Лианнора оторвалась наконец от стены, сделала шаг вперед. В голосе зазвучало смятение. — Где он? Почему не пришел до сих пор?

Делия увидела ее — Длань из Ольденбрука, одетую в великолепный белоснежный наряд. Глаза девушки недобро сверкнули.

Катрин заметила это. Лианнора — нет. Она сделала к Делии еще шаг.

Та оттолкнулась от стола, развернулась ей навстречу.

Катрин поняла — что-то не так. Всегда спокойная, уравновешенная Делия сжала кулаки.

— Что с ним случилось? — спросила у нее Лианнора.

Вместо ответа Делия с размаху ударила ее кулаком в лицо.

Хрустнули кости, голова Лианноры запрокинулась. Отброшенная ударом к полкам с картами, Длань Ольденбрука не удержалась на ногах и тяжело осела на пол. Из сломанного носа хлынула кровь.

Все изумленно уставились на Делию. Не сошла ли та с ума?

Девушка откинула с лица выбившуюся прядь волос. Отворачиваясь от Лианноры, снова чуть не упала. Схватилась рукой за стол.

— По ее приказу мне должны были свернуть шею, — сказала она. — И свернули бы, не случись рядом мастера Орквелла…

Хешарин, услышав это имя, оживился.

— Мастера Орквелла?

Делия, не обращая на него внимания, закончила:

— …который на самом деле — раб-аки.

— Что? — возопил Хешарин и схватился за голову, мокрую от пота. — Сладчайший эфир, а я-то… как я позволял себе обходиться с ним… раб-аки!

Он застонал столь горестно, словно неуважительное отношение к мастеру было страшнее, чем падение Ташижана.

Катрин повернулась к нему спиной, попросила Делию:

— Расскажите нам все.

Та быстро поведала о происшедшем. И напоследок сказала с надеждой:

— Орквелл обжег Мирру. Насколько сильно, не знаю. Но похоже, это лишило ее на время сил. И заставит, возможно, действовать опрометчиво.

Аргент посмотрел на дочь не без гордости.

— Да, опрометчивость ее нам больше на руку, чем холодный расчет. — Губы его тронула слабая улыбка. — Значит, обжег… Отсюда следует вывод: кого можно ранить…

— …того можно убить, — закончила, рассудительно кивнув, Делия.

В этот момент Катрин заметила, что сходство меж ними куда глубже, чем можно судить по одинаково упрямым подбородкам и разрезу глаз. Аргент как будто тоже понял это. Шагнул к дочери.

— Вызову лекаря, пусть посмотрит голову.

— Само пройдет, — хмуро отмахнулась она.

— Орквелл отправился в подземелья? — подал голос Геррод.

— Да, — ответила Делия.

— Зачем? Что ему там понадобилось?

— Тайное логово Мирры. Больше он ничего не сказал.

Лица своего друга Катрин не видела, но почувствовала тем не менее, что он встревожен.

— В чем дело? — взволновалась и она.

— Кажется, я догадываюсь, что он задумал, — пробормотал Геррод.

— Что? — спросил Аргент.

Геррод повернулся к старосте.

— Опасность в…

Договорить ему не удалось. Внезапно так громко, что заглушил даже вой буль-гончей, затрубил рог.

Призывая к бою.

Но зов его донесся не сверху, где шло сражение с духами ветра.

— Трубят внизу, — произнес Геррод.

Делия кивнула.

— Ведьма идет…

— Не отставайте, — в очередной раз предупредил Орквелл, спускавшийся по узкой лестнице первым.

Факел его горел странным красным пламенем. Промасленный конец мастер окунул в порошок, на смешивание которого еще наверху потратил изрядную часть колокола. Огонь в результате не давал дыма, зато распространял сладковатый запах, напоминавший Лаурелле о свежескошенном сене.

Они с Киттом несли по фонарю. Юный следопыт шел последним и то и дело оглядывался. Давно остался позади последний населенный уровень, и спустились они уже так глубоко, что Лаурелла ощущала давление нависшей над головой скалы. Ступени здесь были узкие, вырубленные в камне словно бы наспех.

«Может, стоило послушаться стражников и не ходить сюда?» — думала девочка. Те, по правде говоря, и пропускать их не хотели, поскольку староста запретил. Но Орквелл пошептал каждому на ухо — то ли посулил что-то, то ли пригрозил… это так и осталось неизвестным. Только стражники выпучили глаза, покосились на красный знак у него на лбу и быстро подняли ворота. Потом, едва дав им пролезть, так же быстро опустили.