Книга Принц Полуночи, страница 88 – Наталья Игнатова

— Как слюна ящера попала в кровь Костыля?

— Его укусили два месяца назад, — грустно ответила Ула. — Этот идиот никому ничего не сказал, представляешь? Боялся, что его будут ругать.

— Детеныш ящера прокусил броню?

— Костыль снял перчатку, — объяснила биолог.

— Господи. — Майор тяжело опустился на стул, ненавидяще глядя в монитор. — Он не сказал тебе, зачем снял перчатку?

— Чтобы вытереть пот. У него в броне что-то случилось с системой охлаждения.

— Почему он не доложил?

— Забывал. Дитрих, ты не мне должен вопросы задавать. Ты с Пенделя спрашивай, который у Костыля непосредственный начальник. Это он не проследил.

— Извини. — Гот угрюмо побарабанил пальцами по столу. — Ты тут действительно ни при чем. Зверь говорит, эта дрянь заразна.

— Зверь говорит? — Ула задумалась. — Откуда он знает? Гот ответил ей укоризненным взглядом.

— Объяснить господин сержант не соизволил, — догадалась биолог. — Знаешь, мне иногда хочется подвесить его на дыбе и расспросить с пристрастием.

— Допросить.

— Что?

— Допросить, а не расспросить. Бесполезно. Когда он пытается объяснять, все запутывается еще больше.

— Эмигранты, извлеченные из привычной среды или из человеческого организма, капсулируются.

— Что это значит?

— Это значит, что они не погибли. Во всяком случае, не погибли за двенадцать часов, и, помещенные обратно в слюну ящерят и в слизистые человека, снова начали функционировать.

— И что?

— Зверь прав. Как всегда.

— Но он сказал, что болезнь серьезна, а Костыль болен уже два месяца и чувствует себя тем не менее прекрасно.

— Во-первых, не прекрасно. Во-вторых, я сказала, что эмигранты похожи на бактерий из ящериной слюны. Им понадобилось время, чтобы измениться и найти свое место в организме. Кроме того, перед вылетом всем прививали «SPL», которые приостановили развитие болезни. У Костыля сейчас продромальный период…

— Какой?

— Про-дро-маль-ный, — по слогам повторила Ула. — Головная боль, легкая воспаленность слизистых, температура. Первые признаки болезни. И я еще не знаю, когда начнется период клинических проявлений и как это будет выглядеть. Я пока вообще ничего не знаю.

— Нужно обследовать всех, кто контактировал с Костылем.

— Нужно обследовать всех вообще, — решительно возразила биолог и невесело усмехнулась, — кроме Зверя. Нет, мне определенно хочется подвесить его на дыбу.

— Что еще он выкинул?

Ула поставила локти на стол и уткнулась подбородком в ладони. Отрешенно-задумчиво взглянула на Гота:

— Он здоров.

— Откуда ты знаешь?

— Ну, — она приподняла брови, — во-первых, глупо было ожидать, что он может заразиться. Во-вторых… в общем, этого никакая зараза не возьмет. Я провела парочку экспериментов…

— Если я женюсь когда-нибудь, — майор отодвинулся от Улы вместе с креслом, — это будет дочка фермера из затерянной колонии. Клянусь. Причем я поищу такую, чтоб даже читать не умела.

— Скучно станет, — фыркнула Ула, — не отодвигайся, не поможет. Раз уж ты здесь, с тебя мы обследование и начнем.

— Подожди-подожди! — Гот встал и обошел стол, чтобы тот оказался между ним и биологом. — Зверь же почуял, что Костыль болен, а больше он ни о ком не говорил.

— У Костыля продромальный период, — напомнила Ула, — но у других он может быть инкубационным. Ты допускаешь мысль, что Зверь не способен почувствовать болезнь, пока она не началась?

— Мне нравится само сочетание слов «Зверь» и «не способен».

— Ну, он тоже всего лишь человек. — Ула тряхнула кудряшками. — Да не бойся ты так, Гот, мне от тебя нужно всего лишь капельку крови. Это не больно.

— Да?

— Ну, не очень больно. Тоесть больно, но совсем недолго. Раз, и все.

— И все, — обреченно повторил Гот.

Ула проверила всех бойцов, кроме Зверя. Но изолировала сразу лишь четверых, тех, что общались с Костылем без брони. Все четверо, разумеется, были не в восторге от этого, но всерьез происшедшее не восприняли. Пока.

Лонг изрек уныло, что у него наконец-то появилась возможность выспаться и отдохнуть.

Кинг впал в прострацию, едва понял, что изолирован не только от людей, но и от работы.

— Что я буду тут делать? — яростно вопросил он Улу. — Дрыхнуть по двадцать часов в сутки? В стандартные сутки! Остается еще четыре часа. Что я буду делать четыре часа?

— Кинг, я не знаю, — Ула вздохнула, — но чем меньше ты будешь скандалить, тем раньше я тебя выпущу.

Петля, не задумываясь, согласился с Лонгом, что отдохнуть — это было бы славно. Он лишь настоял на том, чтобы прихватить с собой свой «секретарь», под завязку набитый играми. Ула подумала и разрешила.

А Джокер воспринял все с философским спокойствием. В изолятор так в изолятор. Отдыхать так отдыхать.

— Они все заражены, — сообщила Ула к середине дня, — все четверо.

Гота она нашла в ремонтном цехе, где они с Пенделем и остатками его отделения собирали какую-то странную конструкцию. Правда, Гот, скорее, просто присутствовал при сборке. Время от времени его использовали на подхвате: тут подержать, здесь приподнять.

Без Зверя, разумеется, не обошлось. Возможно ли такое, чтобы Гот без Зверя? И этот, похоже, был здесь главным. Во всяком случае, Пендель за разъяснениями обращался именно к нему. Ула не понимала ни вопросов, ни объяснений, но наблюдать за работой было интересно. Она давно не видела Зверя иначе как за компьютером, когда он появлялся в рейхстаге в конце рабочего дня, да и то лишь в том случае, если Ула сама находила время зайти туда. Ну, и… в постели, конечно.

— Чему ты улыбаешься, можно узнать? — угрюмо поинтересовался майор, отвлекаясь от работы и отводя Улу к выходу из цеха. — Четверо заражены. А остальные?

— Пока здоровы.

— Пока?

— Я надеюсь, что больше никто не заболеет.

— А вакцина или что там еще делается, ты можешь что-нибудь придумать?

— Это не так просто. Если бактерии миновали «SPL», боюсь, антибиотики, которые есть в нашем распоряжении, окажутся неэффективны. Я буду выяснять, что из имеющихся у нас препаратов может убить вирус без вреда для человека. Но, Дитрих, у нас почти ничего нет в готовом виде и очень мало возможностей что-то приготовить. К тому же я не вирусолог. — Ула встретилась с майором взглядом. — Скорее всего, они умрут. Все пятеро. И самое главное сейчас — не допустить, чтобы болезнь распространилась.

— Дерьмо! — Гот мрачно сжал губы. — Потерять пятерых для нас — непозволительная роскошь. Что такое «SPL»? Стоп. Не расшифровывай, лучше объясни нормально. Я знаю, что его вводят всем, кто улетает в космос, но что это за штука, как она работает?