Онлайн книга «Камень судьбы»
|
Как обычно по субботам, дневная часть дежурства прошла более-менее спокойно. Главный геморрой, тоже как всегда в этот день, начался после четырех часов. Сперва в скверике у метро шумная компания студентов устроила разборки с битьем бутылок, затем дежурный по ОВД направил экипаж Щедрина вязать пьяного мужика в супермаркет «Перекресток», а дальше вызовы пошли косяком – драка, нападение, опять драка… К окончанию дежурства экипаж вымотался донельзя. Водитель прапорщик Бойков и сержант-патрульный со звучной фамилией Карачун скучно матерились, слушая доносившуюся из рации многоголосицу. Судя по всему, все экипажи патрульно-постовой службы сегодня пахали как проклятые. Неприятное предчувствие, поселившееся в душе Щедрина еще утром, после рассказа Некрасова о странном происшествии на улице Буракова, и весь день угнетавшее капитана, постепенно рассеялось, сошло на нет. «Кажется, обошлось», – подумал Щедрин и посмотрел на часы – до вечернего развода, до двадцати двух часов, оставалось еще сорок минут. В принципе, можно уже поворачивать «на базу». Их «полста седьмая» медленно ползла по Красноказарменной улице к набережной. Осталось лишь свернуть налево – и здравствуй, родной ОВД. Но тут затрещала рация: – Полста семь, Полста семь! Ответьте! – Здесь Полста седьмой, – сквозь зубы прорычал Щедрин, чувствуя: вот оно, вот! – Где находитесь? – Красноказарменная. – В Лефортовском парке, в районе стадиона, замечено скопление неустановленных лиц. Проверьте обстановку и доложите. Как поняли? – Понял вас. Стадион в парке. – Щедрин еле удержался, чтобы не сплюнуть прямо в машине, и добавил не по форме: – Наверняка футболисты. – Все может быть, Саша, – ответил дежурный, капитан Маклашкин. – Но у нас два звонка от граждан. Возможно, это фанаты или скины. Проверь, но глубоко не лезь, сразу вызывай меня. Конец связи. Машина медленно катила по аллее парка, залитой светом фонарей. Щедрин с переднего сиденья вглядывался в просветы между деревьями. Несмотря на выходной, здесь было пустынно, и это насторожило капитана. Обычно Лефортовский парк многолюден – семейные пары с детьми, влюбленные, компании молодежи прогуливаются по заасфальтированным дорожкам, сидят на скамейках. – Вымерли все, что ли? – проворчал Карачун, тиская автомат. – Чего-то мне не по себе, – отозвался Бойков, сбрасывая газ. – Быстрее бы домой… – Отставить разговоры! – строго одернул подчиненных Щедрин. Он и сам чувствовал странное напряжение – точно невидимые, но сильные руки уперлись в грудь и не давали вдохнуть. До стадиона оставалось метров двести. В конце аллеи темнели трехъярусные открытые трибуны, наполовину скрытые густым рябинником. Из кустов с правой стороны на дорожку вышел человек. Грязный плащ, сумка на колесиках, шаркающая походка… Наметанный глаз капитана сразу определил – бомж, охотник за бутылками. – Тормози! – приказал он водителю. Машина остановилась. – Мотор не глуши. Приоткрыв дверцу, Щедрин крикнул: – Эй! Иди сюда. Бомж, пошатываясь, подошел. Красное, опухшее лицо его, заросшее щетиной, выражало полнейшее равнодушие ко всему на свете. Щедрин уловил специфический запах и поморщился. – Слышь, мужик, ты давно здесь шаришься? – Да это… Ну, хожу вот, – промямлил бомж. Он был пьян, но не сильно, обычно такое состояние называют «подшофе». – На стадион заходил? – Ну… – Чего видел? – Это… мужики в футбол играют. – Много? Задумавшись, бомж покрутил растопыренной грязной пятерней перед носом капитана: – Пять… десять… Человек двенадцать, наверное. – Выпить хочешь? – Ага. – Опухшее лицо расплылось в слюнявой улыбке. – Тогда так. – Щедрин вылез из машины, стараясь дышать ртом – запах мочи и алкогольной изжоги, исходящий от бомжа, грозил свалить с ног. – Идешь на стадион, смотришь, что там сейчас, все ли тихо, возвращаешься, докладываешь и получаешь на чекушку. Понял? – Ну… – Сумку оставь. – Не, я без нее, кормилицы… – Оставь, я сказал! – нахмурился Щедрин. – Все, понял, понял, начальник. – Бомж вздохнул, отпустил металлическую ручку и, покачиваясь, двинулся к стадиону. – Будем подождать, – объявил Щедрин экипажу «полста седьмой» и закурил. Налетел ветер, с деревьев дождем посыпались желтые листья. Время шло. Бомж давно скрылся в зарослях, и капитан, потоптавшись у открытой дверцы, резонно заметил: – Пора бы ему уже и… – Не вернется он, Андреич, – уверенно сказал Карачун из машины. – Вот зуб даю – не вернется. Щедрин пнул ногой сумку-тележку. Внутри зазвенели бутылки. – Должен вернуться. Он хотел добавить что-то смешное про зуб сержанта, но шутка не получилась – на аллее появился бомж. Двигался он как-то странно – боком, широко размахивая руками. У Щедрина мелькнула мысль, что бомжара не стал дожидаться чекушки и где-то уже принял, причем принял хорошо, граммов двести пятьдесят – он еле стоял на ногах. С трудом доковыляв до машины, бомж бессмысленными выпученными глазами посмотрел на капитана, нагнулся, ухватился за ручку своей сумки и завалился в кучу опавших листьев. – Э, ты что? – Щедрин нагнулся над ним. – Мужик, ты меня слышишь? Карачун, оббежав «Жигули», пнул бомжа: – Нажрался, тварь! Отвечай! Бомж молчал. Щедрин присел на корточки, кривясь от запаха, тронул рукой голову в замызганной вязаной шапочке. – Мужик! Вот ведь козел! – Вставай, сука! – рявкнул Карачун, рванул бомжа за безвольно откинутую руку. – О-па, Андреич! Да он в отрубе! «Началось», – непонятно для себя самого подумал Щедрин и приложил два пальца к горлу бомжа под челюстью. Приложил – и сразу отдернул, точно обжегшись о неожиданно холодную кожу. – Готов. Переверни-ка его. Карачун, брезгливо отворачиваясь, перевалил тело на спину и зло выругался – на груди бомжа зияла, сочась кровью, жуткая рана с рваными краями. – В машину! – похолодев, крикнул Щедрин. – Бойков, связь! Капитан шагнул к открытой дверце, но тут со стороны стадиона послышались крики и почти сразу за ними – негромкий взрыв. Над трибунами поплыл белесый дымок. Что-то просвистело в воздухе, срезая ветки кленов и берез, звучно поцеловало капот «Жигулей». На асфальт посыпались осколки разбитой фары. Двигатель взвыл – и захлебнулся. Наступила жуткая, неправдоподобная тишина. – Мать твою! – Щедрин вжался в сиденье, ухватил черную коробочку рации и заорал: – Дежурный! Здесь Полста седьмой! В парке убийство. Взорвано неопознанное устройство, возможно, боевая граната, машина повреждена! Дежурный, как слышишь? Дежурный! |