Онлайн книга «Ядовитая кровь»
|
«Поздновато для мух, – подумал Влад. – Ноябрь, спать пора...» Он лежал на кровати. Кружилась голова, перед глазами все плыло, а руки, связанные за спиной, затекли вязкой тянущей болью. – Живой, – сказал доктор. Влад попытался приподнять голову, чтобы рассмотреть его, но темнота, внезапно навалившаяся сверху, припечатала к постели. – Не так резко, – сказал доктор. – Странные методы, – прошептал Влад. – Что? Методы? Нормальные методы. Действенные. – По сотрясенному мозгу и снова ударить? Это негуманно. – Влад снова попытался поднять голову и снова застонал от боли и бессилия. – Клин клином, так сказать, – пояснил врач. – Вы так настойчиво пытаетесь подняться... Расслабьтесь, я вас прошу. Иначе Лидия Петровна снова вас ударит. – Хороший, кстати, удар, – сказал Влад. – Гантелей? – Кулаком. Просто кулаком. – Сильная самка, – сказал Влад. – Самка? – переспросил врач. – Это у вас юмор такой? – Какой тут юмор... – Влад заставил себя усмехнуться. – Скорее, сатира. Так? Врач встал с кресла, подошел к кровати, рывком посадил Влада, прислонил к спинке кровати. – Значит, я был прав, – удовлетворенно заключил врач. – Ты все видишь... – На зрение никогда не жаловался. Или вы имеете в виду что-то другое? – Я имею в виду то, что ты, не маг и человек, видишь сквозь Пелену. И я не ошибся. Не ошибся... Я давно изучаю этот феномен... когда воздействие Пелены на случайно прозревшего человека почему-то не восстанавливается... очень давно... я и врачом-то стал из-за этого, – врач хотел еще что-то сказать, но только махнул рукой и подошел к окну. Толстый синтетический ковер гасил звуки его шагов. – Сатра, который стал врачом, – сказал Влад. – Чтобы изучать людей. Как странно. – Да, сатра! – врач вернулся к кровати. – Но я не хочу изучать людей, вы мне не интересны. Вы мне противны! – Только вот кричать не нужно, – брезгливо поморщившись, попросил Влад. – И слюной брызгать не стоит. Противно. Как жвачное животное, честное слово! – Животное? – врач-сатра схватил Влада за горло, сжал. – Это я – животное? Я? – Ты... – сумел прошептать Влад. – Если я – человек, то ты... Рука сатра сжимала горло все сильнее, дышать было нечем, и мозг стала заполнять темнота. «Еще немного, – подумал Влад. – Все...» Пальцы разжались. – Я не убийца, – сказал сатра. – Конечно. – Влад закашлялся, попытавшись восстановить дыхание. – Ты доктор... свято блюдешь клятву Гиппократа... а меня связал из соображений гуманизма... Ясное дело... И меня ты не убьешь, а устранишь ради какой-нибудь высокой цели... сохранения тайны, спасения рода... – Да, спасения, – сатра повысил голос. – Ради спасения таких, как я. Ради того, чтобы... – Чтобы вас не сажали в клетки, – подсказал Влад. – Чтобы не мешали захватывать наш мир, мой город... Это очень высокая цель! Куда уж выше! – Да, высокая. Но почему захватывать? Почему твой город? А не наоборот? Ты уверен, что Харьков основали люди? – Сатра засмеялся. – У тебя очень странная логика, человек. Раз тебе кажется, что это твое, значит так и есть? Ты сколько времени видишь сквозь Пелену? Ведь не сегодня ты прозрел? Я бы понял. И ты не смог бы сдержаться, увидев монстра на козлиных ногах и поросшего шерстью, скажем, на пляже или в бане.... Не смог бы... Никто не может удержаться... Сколько? – Полтора года, – ответил Влад. – Полтора года... – протянул сатра. – Травма? – Травма. И шок. Я напоролся на маах'керу. Не повезло. – Не повезло? – перепросил сатра. – Напоролся – это как? Увидел? – Напоролся, это вначале увидел, что они сделали с небольшой деревушкой в Косово, потом... – Влад закрыл глаза, сглотнул. – Потом слегка ушибся, в том числе головой, потом меня гнали волки... Не повезло. Сатра сел в кресло, совершенно человеческим жестом закинул ногу за ногу. Выглядело это нелепо – выгибающееся в обратную сторону колено, раздвоенное копыто, торчащее вверх – но сатра это, видимо, не волновало. – Не повезло, – повторил сатра. – Смешно. Ты сам не понимаешь, как тебе повезло... Уйти от маах'керу... от охотничьей стаи... Я такого не слышал раньше... – Я и не ушел, – каждое движение, каждый выдох, каждое слово отдавалось болью в голове. – Они выгнали меня к Наблюдателю, тот убил моего друга и стреножил меня. Сердце гнало кровь в голову с одной целью – взорвать мозг, проломить череп и выплеснуть серо-багровую смесь на потолок. – Наблюдатель с маах'керу вместе? – Странно? – спросил Влад. – Очень. – А я не удивился. Я тогда себе не поверил... Честно выстрелил в Наблюдателя... пуля не долетела. Голова сейчас лопнет. Еще минута. Скорее бы... – Но ты жив, – сказал сатра. Жив. На окно обрушился поток воды, словно кто-то громадный разом выплеснул небольшое озеро. В комнате потемнело, Влад почти не видел своего собеседника, только силуэт. И голос. Можно было даже попытаться забыть, что в кресле сидит не человек, а сатир из греческой мифологии, козлоногий обитатель леса. – Как ты понял, что я вижу? – спросил Влад. – До тебя... – Это моя профессия. Специализация, если хочешь. – Сатра заметно успокоился, говорил тише и медленнее. – Моторика, движение зрачков, реакции на некоторые мои действия... – Отсутствие реакции на твою самку? – На мою женщину. Реакция на мою женщину. Люди реагируют на нее сразу и однозначно. А ты... – А я не отреагировал? – Ты отреагировал, но... брезгливость, ненависть. Реакция, кстати, ярче, чем на меня. Уже не скрывался? – Уже не скрывался, – не стал возражать Влад. – Ты был слишком добрый. Нечеловечески добрый. Ты захотел поговорить, я не стал возражать... – Ты подумал, что я хочу поговорить, – поправил его сатра. – Тебе показалось, что я хочу с тобой поговорить... А мне нужно было тебя изолировать, клянусь копытами Праотца. Обычная операция – изолировать, обработать. – Убить? – Зачем? Отправить в дурку. Ты же видишь монстров, у тебя с головой проблемы, кто угодно это подтвердит. – Я не вижу монстров. – Ты не говоришь об этом вслух, но мы-то с тобой знаем, как оно на самом деле. А я знаю, что это всего лишь вопрос времени. И ты, рано или поздно, займешься обычным для людей делом... – Не заводись, – посоветовал Влад. – Ты когда нервничаешь – начинаешь козлом вонять. Или мускусом, черт тебя знает. Я же сквозь Пелену не только вижу, но, к сожалению, и обоняю... |