Онлайн книга «Пламя Победы»
|
Травматология находилась на третьем этаже. Причем расположено отделение было так, что попасть в него можно было только с одной стороны. При входе с лестничной площадки длинный коридор просматривался полностью. Видны были оба поста, мужской и женский, двери в палаты, передвижная лампа-кварц, вечно маячившая где-нибудь посреди коридора. У кабины каталку встретила другая медсестра, уже из «травмы». Сегодня дежурила маленькая носатая Светлана, всегда молчаливая и сосредоточенная. Карим ужасно любил с ней работать: она заменяла собой целое отделение. Разве что поговорить с ней общительному ординатору совсем не удавалось: сама она никогда ни о чем не спрашивала, отвечала всегда односложно, как будто с усилием. И даже в своем имени не выговаривала вторую букву, так что получалось «Сэт-лана». Но в работе пожаловаться на нее не смог бы никто, а уж Сатин – в последнюю очередь. – Света, давай на рентген ее! Операционные свободны? Медсестра помотала головой. – Тогда потом в перевязочную. Студенты есть? Вновь последовал отрицательный жест. – Ладно, сами справимся. Медсестра молча кивнула и деловито схватилась за каталку. Карим бросился в отделение. Ему уже приходилось оперировать без ассистента и даже без анестезиолога. Со Светой он ничего не боялся. Возможно – зря. В пустой ординаторской он зажег свет, вызвал из реанимации анестезиолога и помчался в перевязочную, но по дороге его окликнула медсестра с мужского поста: – Карим Артемович, вас просят срочно спуститься в лабораторию! Ординатор резко затормозил. – Что за новости, у меня нет времени по лабораториям бегать, – удивился он, хватая трубку внутреннего телефона. – Ординатор Сатин. Здравствуйте! Что случилось?.. Как – не телефонный? Но у меня пациентка… Хорошо, сейчас. Оленька, передайте Свете, чтоб готовила перевязочную, если анестезиолог спросит – история в ординаторской. А я быстро. – Хорошо, Карим Артемович. Медсестра улыбнулась, а Карим уже бежал дальше. Затормозив перед входом в лабораторию, он чинно вошел и снова сказал «здравствуйте». – Чем я могу помочь? – осведомился он у лаборанта средних лет, который, прищурившись, разглядывал за столом тарелку с каплями крови. На вопрос Карима тот не ответил, лишь поманил его пальцем: – Смотрите сюда, доктор. Лаборант почти ткнул пальцем в первую каплю, рядом с которой красным маркерным мелком была сделана пометка «А». – Агглютинация [4] есть? – таинственным голосом спросил он. Карим внимательно посмотрел на кровь. В капле не было ни сгустков, ни хлопьев. – Нет. – Ладненько. А здесь? Лаборант указал на каплю с пометкой «В». Она тоже была совершенно однородной. – И здесь нет, – уверенно сказал Карим. – Чудненько, – кивнул лаборант. – Какая группа? – Сколько времени прошло? – Да уж минут семь как… – Первая, – пожал плечами Карим. Что за вопросы? Он уже давно не интерн, и пациентка ждет. – Первая? – переспросил лаборант. – Отлично! Подождем. «Зачем ждать?» – хотел спросить Карим. Как вдруг прямо на глазах капли помутнели, в них появилась взвесь. – Ох, ну вы что! – укоризненно покачал головой травматолог. – Я же спрашивал, сколько прошло времени. Четвертая группа, похоже. Но давайте физраствором проверим. – А давайте, – легко согласился лаборант. Он взял пробирку с кровью и дважды капнул на тарелку. Затем вскрыл на глазах у Карима ампулу с физраствором, хотя рядом стоял початый флакон, и осторожно добавил к обеим каплям. – Для чистоты эксперимента, – пояснил он, после чего смешал обе капли с соответствующими реактивами. – Ну как, есть агглютиногены? Капли были мутными. – Есть, – с досадой сказал травматолог. – Но ведь с физраствором реакции быть не должно! Просроченные антитела? – Просроченные? А вы сюда посмотрите… Он указал на две первые капли, в которых уже снова не было никаких хлопьев. – Ух ты! – вырвалось у Карима. – Ну так, какая группа? – ехидно переспросил лаборант. – Не человеческая, – вздохнул ординатор. – Именно что! Не человеческая. Предупреждать же надо! Я ее уже как человека оформил, придется переписывать. – Лаборант покачал головой. – Обычно такими случаями заведующий занимается, а сейчас его нет. Так что, давайте, я пишу: «группа не определяется», с соответствующей пометкой, а вы не забудьте предупредить гематологов. Плазма у них есть, эритроцитарная масса тоже. До пятисот миллилитров можете лить любую. Ну а дальше уж… сами смотрите. – Да, конечно, спасибо! – с чувством поблагодарил Карим. – Извините, что так… – Ничего, – махнул рукой лаборант. – Сегодня все в запарке. Вот анализы ваши, кстати, заберите. Он сунул ординатору пачку бланков. – А резус… тоже? – начал Карим, хотя ему все уже было ясно. – Ну какой уж там резус… – картинно развел руками лаборант. Карим кивнул и побежал назад в отделение, на ходу просматривая клинический анализ крови. Лейкоцитарная формула, впрочем, была соизмерима с человеческой: наблюдалось небольшое воспаление. А вот показатели красной крови заметно отличались: гемоглобин значительно превышал верхнюю границу нормы, и много было ретикулоцитов, что говорило о стремительной регенерации. На столь быстрое заживление тканей были способны уроженцы только одной сферы. Сердце доктора Сатина забилось так, что чуть не выпрыгнуло из груди. Девушка, в этом не было сомнений, принадлежала к маах`керу, и почему же он, маг, не увидел ауру? Карим поразился собственной ненаблюдательности: ну как можно было не увидеть – кто перед ним? И неужели эта девочка – маг, да еще более сильный, чем он сам? Карим преодолел последний лестничный марш и увидел «хвост» каталки, которую Светлана как раз завозила в коридор. Маах`керу – это несложно. Организм практически тот же, но заметно отличается строение костей. Быстро регенерируют. Повышенная чувствительность к наркозу. Склонность к аллергическим реакциям на антибиотики. Зато меньше предрасположены к госпитальной инфекции. Он все это знал, помнил из курса «Клиническая сферология», загвоздка была только в одном: он никогда не сталкивался с «фиолетовыми» на практике. В Зеленограде не жили представители этой сферы. |