Онлайн книга «Охота на Актеона»
Наконец-то, Кася и Тепси смогли с лихвой удовлетворить свое любопытство. Без всяких приключений и тревог переночевав под уцелевшей крышей того, что когда-то, судя по всему, было казармой, с самого утра группа приступила к тщательному поиску неизвестно чего. Дело это оказалось довольно нудным и утомительным. Невелика радость лазать по битым кирпичам и бетонным обломкам и смотреть на то, что осталось от былой военной мощи. Кася и Тепси с юности имели дело с оружием и боевой техникой и относились к ним с уважением, хотя и не были солдатами в прямом смысле этого слова. Здесь они нашли и оружие, и технику. Вернее то, что от них осталось после ста пятидесяти лет на открытом воздухе. Полурассыпавшиеся облезлые и беспомощные туши танков с поникшими до самого пола орудиями в остатках бетонных боксов. Дырявые, насквозь проржавевшие кузова и кабины грузовых машин. Гнилые ошметки снаряжения на складах. Труха и ржавчина всюду. Правда, уже после обеда, стало ясно, что воинская часть была, скорее всего, не брошена, а оставлена. – Думаю, они ушли, поднявшись по боевой тревоге, – предположил Тьюби. – Сами посмотрите. Танков и боевых машин в боксах почти нет. Видимо, здесь лишь те, которые не смогли двигаться самостоятельно. То же самое и с грузовиками, и складами. Склады практически пустые. Во всяком случае, те, что наверху. – А ты думаешь, что здесь есть и подземные? – спросила Кася. – Очень на это надеюсь, – сказал Бес. – Поэтому, мальчики и девочки, теперь, когда мы убедились, что снаружи поживиться нечем, целенаправленно ищите входы в подземелья. Любые. Они нашли такой вход уже на исходе дня, расчистив предварительно от разного хлама лестницу в подвал в одном из зданий. В подвале обнаружилась еще одна, ведущая вниз лестница, а в конце ее – замечательно сохранившаяся стальная дверь. Фат Нигга прикрепил напротив замка специальный заряд взрывчатки, все отошли наверх и, дождавшись взрыва, спустились обратно. Замок вместе с куском двери вышибло начисто, и в мощном свете пяти фонарей они вступили в подземелье. Это оказался довольно большой, отлично сохранившийся и замечательно подготовленный для жизни и работы нескольких десятков людей, бункер. И здесь они нашли то, что чаще всего ищут пластуны: еду в консервах, стрелковое оружие и боеприпасы. Все, на первый взгляд, в очень неплохом состоянии. – Видишь, – сказал Тьюби, показывая Касе на вскрытый Ровего металлический ящик, в котором лежали, обернутые в помутневший от времени, но все еще прозрачный пластик и покрытые застывшей смазкой, автоматы. – Это то, о чем я говорил. Немного с ними повозиться – и можно стрелять. Уверен, что консервы тоже не испортились. Но сами проверять не будем – на это у нас есть специалисты. – Думаю, не только консервы, – оживленным голосом провозгласил Фат, появляясь из-за угла с двумя литровыми, наполненными почти под самое горлышко какой-то темной жидкостью, стеклянными бутылками в руках. – В соседней комнате нашел. Там этого добра полно. И водка в том числе. – Ух, ты! – восхитился Ровего. – Вот это, действительно, находка! – Неужели коньяк? – приподнял брови Бес. – Он самый, командир, – осклабился Нигга. – Давненько нам такая добыча не попадалась. – Ну, значит, чутье меня не подвело, – сказал Тьюби. – Что ж, поиски, думаю, окончены, и можно теперь приниматься за обычную работу. То, что Тьюби назвал «обычной работой», заключалось в том, чтобы перепрятать в другое место большую часть найденного спиртного и завалить-замаскировать вход в бункер, а затем и в подвал. – Коньяк и водка нам, пластунам, самим пригодятся, – пояснил Ровего Тепси, когда она задала соответствующий вопрос. – В виде, так сказать, законной награды за риск. На всех тут все равно не хватит, а если оставить, как есть – начальство отберет. Опять же, половина, считай, из этих бутылок окажется негодной к употреблению. – Почему? – спросила Тепси. – Где-то пробка окажется недостаточно плотно пригнана, и – все. Воздух попал, процесс окисления пошел, продукт испортился. Между прочим, у коньяка, как показывает опыт, больше шансов сохраниться. Не знаю даже отчего это. – Дубильные вещества, – сказала Кася. – Они придают дополнительную защиту, как мне кажется. – Может и так, – согласился Ровего. Дегустацию провели вечером, перед ужином. В обеих, первоначально найденных Ниггой бутылках, коньяк сохранился отменно. Но продолжать столь удачно начавшийся вечер пластуны, к некоторому удивлению Каси и Тепси, не стали, ограничившись ста граммами раритетного напитка на человека. – Надо же, – сказала Тепси, когда Фат Нигга решительно закупорил открытые бутылки и отнес их в тайник. – Я думала, что вы их обе того… выпьете. Ну, одну уж – точно. – Выпить мы любим, – сказал Бес. – Как все мужчины. Иногда даже крепко выпить. Но только в подходящих условиях. Сейчас условия явно не подходящие. Слишком опасно. Думаю, что оперативницы Службы FF тоже не особо пьют во время выполнения задания. – Вообще-то, да, – хмыкнула Кася. – Дисциплина есть дисциплина. Хотя разные ситуации бывают. – Разумеется, – согласился Тьюби. – У нас тоже дисциплина и разные ситуации. Сейчас, как мне кажется, ситуация не позволяет как следует выпить. Или ты считаешь иначе? – Нет, просто… – Просто одно дело – мы, Служба FF, и совершенно другое – вы, дикие. Так? – жестко осведомился Бес. – Ну да, – поддержал командира Ровего. – Откуда у «диких» может взяться дисциплина? Они же дикие. Только и умеют, что грабить, пить и насиловать женщин. – Можно подумать, – нахмурилась Кася, – что вы давали массу поводов считать вас другими. – Можно подумать, – немедленно парировал Тьюби, – что вы даете нам возможность иначе себя вести. – Ага, – сказала Тепси. – Вам, мужчинам, только дай такую возможность. Тут же захапаете все, до чего дотянетесь. А нас, женщин, снова в рабство. Знаем, проходили. И не одну тысячу лет. Как это там говорилось… Женщина, знай свое место. Церковь, кухня, дети… – Курица – не птица, баба – не человек, – подсказала Кася. – Вот-вот! А языки? Во многих ваших, так называемых мировых языках, на которых говорили десятки и сотни миллионов людей, «человек» и «мужчина» обозначались одним словом, а для женщин было отдельное, специальное. Язык-то не обманешь – он всю вашу мужскую суть выражает… – Так это же исключительно в знак особого расположения! Особое расположение – особое и слово! – засмеялся, было, Фат Нигга, но, обожженный взглядом Тепси, умолк. – Баба с возу – кобыле легче! – не успокаивалась Тепси. – Ну, и оставили мы вас без баб. Что, легче вам стало?! Тепси раскраснелась. Серые глаза сверкали, длинные белокурые волосы разметались по плечам. |