Онлайн книга «Рыбкин зонтик»
|
Увидев меня, племянник тоже застыл, потом потряс головой и пробормотал: — А, это ты… ты вообще, что ли, не спишь… а я подумал, у меня глюки… Хорошо быть взрослым — можно совсем не ложиться, а меня черепа в кровать в такую рань загоняют, чуть не в час… Лешка проследовал своим курсом, а я выскользнула на улицу. В последние дни почти все деньги у меня уходили на машины — ночные «бомбисты» дерут немыслимую цену, но уже через двадцать минут я снова была возле больницы. Возле приемного покоя, как всегда, суетились какие-то люди. Я проскользнула мимо клюющей носом нянечки и знакомыми коридорами направилась в сторону реанимации. В этом крыле больницы было тихо и пусто, горел только мертвенный дежурный свет, который делал безрадостные больничные помещения еще более тоскливыми и неуютными. Сворачивая в очередной коридор, я заметила впереди женский силуэт. Высокая, довольно стройная женщина шла впереди меня. На ней был белый халат, но каким-то внутренним чутьем я поняла, что она не из больничных сотрудников — во-первых, она слишком спешила, во-вторых, в ее походке была осторожность и неуверенность, она шла крадучись и явно не хотела, чтобы ее заметили. Это показалось мне странным, но, с другой стороны, я тоже не должна сейчас быть в больнице. И если меня увидит дежурный врач… Но все же, повинуясь неосознанному побуждению, я спряталась в темную нишу возле дверей одной из палат. Тут же женщина оглянулась, словно почувствовав мой взгляд, и, если бы не моя предосторожность, она заметила бы меня. Она прибавила шаг и скрылась за следующим поворотом коридора. Мне нужно было идти в том же направлении, но, когда я подошла к повороту, странной женщины уже не было видно — должно быть, она шла очень быстро и уже скрылась или свернула в какую-то палату. Дойдя до нужной мне двери, я огляделась. Никого из персонала поблизости не было, но дверь палаты была прикрыта неплотно, и мне почудилось за ней какое-то движение. Я осторожно толкнула дверь и заглянула в палату. Как и прежде, мерцали голубоватые экраны приборов, медленно поднимался и опускался белый ребристый поршень, только безжизненная белая мумия была не одинока. Возле стойки с капельницей суетился какой-то человек. Вглядевшись, я узнала ту самую женщину, которая шла впереди меня по коридору. Она склонилась к резервуару капельницы и набирала в шприц бесцветную жидкость из пузырька. Сердце у меня чудовищно забилось, я влетела в палату. При этом я не издала ни звука — то ли так подействовала на меня ночная тишина, то ли от волнения мне перехватило горло! Женщина оглянулась, увидела меня и беззвучно скользнула в сторону. В углу палаты была вторая дверь, и.незнакомка в мгновение ока скрылась за ней. Я кинулась следом, дернула дверь — но та оказалась заперта. Вернувшись к кровати Романа, я с трудом перевела дыхание и огляделась. На полу валялся стеклянный пузырек — тот самый, который только что держала в руках таинственная женщина. Я подняла пузырек с пола и убрала его к себе в карман. Потом я посмотрела на Романа — точнее, на его мумию. Его рука, та самая, которой он несколько часов назад выстукивал свое послание, мелко дрожала. Понятно — он почувствовал присутствие незнакомого человека и испугался… ведь он совершенно беспомощен, никак не может себя защитить… Но от кого ему защищать себя? Он и так едва жив… Неужели кто-то хочет оборвать ту тонкую нить, на которой еще держится его жизнь? Кому нужна его смерть? Кто была эта женщина? Я не смогла разглядеть в темноте ее лицо, но она не показалась мне знакомой. У меня было слишком много вопросов — и ни одного ответа. Какие-то ответы могли быть у самого Романа… Я села на стул в изголовье его кровати и проговорила как можно спокойнее, чтобы не заразить Романа своим волнением: — Это я, я вернулась. Не беспокойся, я с тобой. Его рука перестала дрожать, успокоилась, легла на простыню. Я прикоснулась к ней своей рукой, но тут же отдернула руку — ведь его кожа обожжена, и любое прикосновение причиняет ему боль… — Ты что-то хотел сказать мне, — тихо проговорила я, — попробуй повторить, я нашла коды азбуки Морзе. Ведь это была азбука Морзе? И тут же его рука начала выстукивать сообщение. Я схватила листочек с записью кодов и уставилась в него. Сильный удар и два слабых. Тире и две точки. Буква Д. Новая серия — слабый удар и сильный. Точка и тире. Буква А. Вместе получается — «Да». Он подтвердил: да, это азбука Морзе! Я пришла в восторг: мне удалось понять его! Я смогу с ним общаться! Он больше не будет безжизненной, бессловесной мумией! Мне хотелось поцеловать его. Я склонилась над белым коконом и радостно проговорила: — Ромочка, я тебя поняла! Я поняла твое сообщение! Ты отстучал «Да»! И белая рука снова задвигалась. Слабый удар, сильный, снова слабый и снова сильный. Точка, тире, точка, тире. Пауза. Я взглянула в свой листок. Он отстучал букву Я. И снова серия за серией последовали короткие и длинные удары. Я аккуратно записывала буквы, но, когда он остановился и я прочла то, что у меня получилось, — я растерялась. На листке была записана явная нелепость: «Я не Роман». — Ромочка! — воскликнула я. — У меня получилась какая-то ерунда. И белая рука снова застучала. Он повторно передал такое же сообщение: «Я не Роман». — Ромочка, ты бредишь, ты нездоров… — пробормотала я в растерянности какую-то ерунду. Смешно говорить «ты нездоров» человеку, который одной ногой стоит в могиле, у которого обожжена половина тела, который не может ни говорить, ни видеть и двигает только кистью одной руки… А он снова выстукал то же самое сообщение: «Я не Роман». А потом продолжил: «Меня хотят убить. Я в опасности». — Ромочка, о чем ты говоришь! — взволнованно пролепетала я. — Кто тебя хочет убить? «А кто здесь был до тебя? — отстукал он и снова добавил: — И все-таки я не Роман». Я похолодела. Действительно, та женщина, которая была передо мной в палате, женщина, которую я спугнула и о которой теперь забыла от волнения, — ведь она не была плодом его воображения! Значит, он понимает, что говорит… точнее, что выстукивает… тогда это значит… это значит, что он действительно не Роман? |