Книга Содержанка, страница 20 – Кейт Фернивалл

— Давай возвращаться, — сказала Лидия.

Они развернулись и молча зашагали по узким улицам обратно.

Грузовик догнал их. Он не был загружен и потому ехал быстро, поднимая облака пыли и оставляя за собой зловонный след. Но случилось так, что именно в эту минуту впереди, на дороге, по которой он ехал, кто-то из прохожих, переходя улицу, случайно перевернул ручную тележку. Рассыпавшиеся из нее кочаны капусты покатились в канаву, как отрубленные головы, и грузовик, просигналив, остановился. Когда Лида и Алексей подошли ближе, водитель грузовика, молодой белобрысый парень с пробивающимся на верхней губе пушком, опустил окно, высунулся и приветливо улыбнулся Лиде, блеснув крепкими белоснежными зубами. Он был в шерстяной морской шапке, залихватски сдвинутой набок, что придавало ему бесшабашный вид.

— Привет, красавица! — крикнул он.

Лида почувствовала, как Алексей сразу ощетинился, но улыбнулась водителю в ответ.

— Добрый вечер, — сказала она.

— Подбросить?

Она не сразу ответила, ощущая, как мужчины напряглись в ожидании. Алексей все еще держал ее руку, но не пытался заговорить, нарочно глядя прямо перед собой на хозяина тележки, который собирал капусту.

— Нет. Но все равно спасибо, — сказала Лида и отвернулась, но тут же опять покосилась на молодого водителя.

Тот счастливо рассмеялся.

Парень чуть наклонился, пошарил рукой где-то рядом с рулем, достал какой-то маленький блестящий предмет и бросил его ей через окно. Лида поймала его свободной рукой, и оказалось, что это был простой металлический кружочек, размером не больше монеты, но натертый до блеска, на котором было выгравировано имя Коля. Водитель помахал ей рукой и поехал дальше прямо по кочанам капусты, обдав их облаком дыма и посигналив на прощание.

— Наверняка у него в кабине целый запас таких штук, чтобы раздавать всем встречным девушкам, — негромко произнес Алексей, и Лида с удивлением заметила, что этот небольшой подарок его очень рассердил.

Она покрутила плоский кружок в пальцах, и он вспыхнул огнем в последних лучах заходящего солнца.

— Это знамение, — рассмеялась она и сдернула с головы свою уродливую шапку, высвобождая волосы.

О значении знамений Лида узнала от Чан Аньло, он рассказал ей, как боги посылают их, чтобы указать путь. Люди с Запада потеряли способность замечать знамения, но Чан научил ее, как она может использовать свой лисий дух, чтобы чувствовать их.

— Лида, в природе не существует…

— Нет, существует! — Она подбросила сверкающий кружок. — Смотри, как он горит! Этот огонь подходит мне. Разве ты не видишь?

И это значит, что я должна быть здесь. Знамение горит так ярко, оно показывает, что нас ждет успех!

Алексей остановился посреди улицы и изумленно повернулся к ней. Впрочем, Лида заметила и то, что в его глазах горят насмешливые огоньки.

— Итак, — промолвила она, — рассказать тебе свою идею?

— И все равно мой ответ — нет.

Лида стояла у кровати в своем гостиничном номере, но ноги ее словно свела судорога, они потеряли гибкость, из-за чего девушка не могла уютно свернуться под одеялом, чтобы искать спасения в сладком сне. Ее конечности теперь как будто подчинялись не ей, а Алексею. Лида все еще слышала его резкие слова, слова, которые не шли у нее из головы, доводя до бешенства, из-за чего она вцепилась в свою меховую шапку и вырвала из нее клочок шерсти, тогда как на самом деле ей бы хотелось вцепиться в Алексея.

Мой ответ — нет.

Он повторил эти слова много раз. «Я не позволю тебе ездить тут самой. Мой ответ — нет».

Ее план был очень прост. Пока Алексей с Попковым несколько ближайших дней или недель (сколько бы времени на это ни ушло) будут шататься по дворам и темным закоулкам в поисках уязвимых мест этого города, она вернется на железнодорожную станцию и попытается раздобыть билет в обратном направлении, в сторону Селянска.

— Зачем? — спросил брат, недоверчиво прищурившись. — Что это даст?

— Я еще раз проеду мимо рабочей зоны лагеря.

Алексей шумно выдохнул с негромким свистящим звуком. Как она заметила, он делал так, только когда его неожиданно захватывало какое-то чувство. Это должно было бы насторожить девушку, но, не в силах сдержать волнение, она затараторила:

— Понимаешь, мне, может быть, все-таки удалось бы каким-то образом передать записку в лагерь. Ведь мы теперь знаем, что проезжающие поезда тоже доставляют туда заключенных. Вдруг бы мне повезло, и я смогла бы с кем-то из них связаться, и… — Тут она все же заставила себя говорить медленнее, чтобы заставить его слушать, — она знала, что брат ненавидит торопливую болтовню. — Этот человек, может быть, мог бы разыскать папу… Йенса Фрииса… и передать ему, что он мог бы…

— Слишком много «может быть».

Лида почувствовала, что у нее загорелись щеки.

— А что, если чиновник, к которому пойдете вы с Попковым, вместо того чтобы взять ваши деньги, вас самих отправит прямиком в лагерь и я останусь здесь одна? Такое может быть? И что тогда?

Они стояли у дома с покосившимися ставнями и проваленной крышей. Темнота начала сгущаться на узкой улочке длинными причудливыми тенями. Позади них показалась вереница телег.

— Лида! — Он не пытался снова взять ее за руку. — Мы, все мы трое, должны вести себя предельно осторожно. Послушай меня. Я не смогу справиться со своей задачей, если мне все время придется оглядываться на твои выходки, думать о том, что тебе в следующий раз придет в голову.

— Выходки?

— Называй это как хочешь, но разве ты не понимаешь, что не ты, а я должен за все отвечать?

— Почему? Потому что ты мужчина? — Да.

— Это неправильно.

— Здесь не место рассуждать, что правильно, а что неправильно, Лида. Но так есть. Ты уязвима просто потому, что ты женщина, и…

— Что значит уязвима? — Она ненавидела, когда какие-то слова были ей непонятны и приходилось уточнять их значение.

— Ранима и слаба.

— Что ж, может быть, коммунисты в чем-то и правы.

Он так внимательно посмотрел на нее, что она едва сдержалась, чтобы не отвернуться.

— Что именно ты хочешь этим сказать?

— То, что коммунисты ставят женщин вровень с мужчинами, что воспринимают нас как…

Неожиданно рядом с ними возник ребенок. То ли мальчик, то ли девочка, это невозможно было определить. На голове у него была копна грязных вьющихся волос, из носа текло. Влажными щенячьими глазами он заискивающе посмотрел на Лиду, но, когда она улыбнулась ему, отошел в сторону и сунул в рот грязный палец.

— Мы начинаем привлекать внимание, — пробормотал Алексей.

Он вздохнул с раздражением, что очень не понравилось Лиде, и покосился на другую сторону улицы, где в одном из окон, прислонившись лбом к стеклу, за ними с любопытством наблюдал мужчина с трубкой в зубах и в очках, перемотанных между линзами черной лентой.