Книга Мечта, страница 9 – Барбара Делински

– Джессика? – спросил он. В его голосе слышалась неуверенность.

Сердце Джессики замерло, она кивнула и аккуратно сложила руки на коленях. Ей было неловко пожать ему руку.

К счастью, Картер не стал еще больше усложнять ситуацию. Он взглянул на нее без улыбки, но и без особого смущения.

– Прошу прощения. Вы давно меня ждете?

Она покачала головой. Джессика понимала, что должна ему ответить что-то, но не могла заставить себя произнести ни слова. В ее памяти отпечатался совсем другой образ, не похожий на этого Картера. Даже рост не совпадал с воспоминаниями – в детстве он ей казался ужасно высоким.

Картер указал взмахом руки на дверь, которая по цвету почти сливалась со стеной.

– Пойдемте?

Джессика кивнула и несказанно удивилась, когда Картер галантно придержал перед ней дверь. Тот прежний Картер, которого она знала, не упустил бы случая захлопнуть дверь у нее перед носом. Но еще больше она удивилась, когда почувствовала, как он слегка обнял ее за талию, направляя в глубь коридора. Тот Картер и понятия не имел о галантности.

– Вот мы и пришли, – сказал он, проведя ее в огромный кабинет, и Джессика почувствовала к нему уважение и робость.

Но это продлилось недолго. Она с трудом опустилась на стул – так билось ее сердце и дрожали коленки. И тут Картер неожиданно развеял произведенное на нее впечатление. Устроившись на стуле напротив Джессики, он посмотрел на нее со свойственной ему жесткой искоркой во взгляде и спросил:

– Вы что, язык проглотили?

Джессика почувствовала невероятное облегчение. Картер все же остался прежним. Сарказм в голосе полностью уничтожил впечатление, произведенное на Джессику его галантностью. Впервые за утро девушка смогла вздохнуть спокойно. Она дерзко взглянула на Картера и ответила:

– Да нет, не проглотила. Просто не привыкла попусту болтать.

– Ну, с таким взглядом на жизнь вы многое теряете, – абсолютно невинным тоном заметил Картер.

Джессика уловила насмешку только по его блеснувшему взгляду. Она покраснела, но не подала виду, что обиделась, и решила изложить свое дело как можно быстрее. Задерживаться здесь ей не хотелось.

– Надеюсь, Гордон говорил вам о цели моего визита?

Картер рассеянно кивнул. Похоже, он совершенно не заметил ее смущения. Но вместо того, чтобы сразу перейти к делу, которое в общих чертах он и так уже знал от Гордона, Картер заговорил совершенно о другом:

– Мы давно не виделись. Как вы поживаете?

– Нормально.

– Вы хорошо выглядите.

Джессика не поняла, зачем он это сказал, как и не поняла, почему ее это так рассердило.

– Я нисколько не изменилась, – сказала она и, немного помолчав, добавила:

– А вот вы изменились очень сильно.

– Надеюсь. – Его слова эхом прокатились по этой почти пустой комнате. Он пронзительно посмотрел на нее. В его взгляде читались ирония и искреннее любопытство. И ни следа прежнего презрения к ней. Если бы он смотрел на нее как раньше, Джессика чувствовала бы себя уютнее.

Наконец она отвела взгляд, поправила очки и, откашлявшись, заговорила:

– Я решила произвести в поместье Кросслинов кое-какие изменения. – Но прежде чем Джессика успела сказать еще что-то, Картер перебил ее:

– Искренне соболезную по поводу смерти вашего отца.

Неужели, подумала Джессика, но кивнула ему в знак благодарности.

– Теперь я осталась в поместье одна, и оно приносит сплошные убытки.

Дело было не только в деньгах, но Джессике не хотелось посвящать Картера Маллоя в истинную суть проблемы.

– Я хочу все изменить таким образом, чтобы получать солидную прибыль. Гордон посоветовал поговорить с вами. Честно говоря, я была не в восторге от этой идеи.

Она молча смотрела на него, наблюдая за его реакцией.

Но реакции не последовало. Он заговорил на удивление спокойно, и это еще больше стало раздражать Джессику.

– И почему же?

Она не стала ему подыгрывать:

– Мы всегда недолюбливали друг друга. Поэтому, как мне кажется, нам будет трудно работать вместе.

– Совсем не обязательно, что и сейчас мы будем относиться друг к другу так же, как в детстве.

– Надеюсь, вы изменились.

– Именно поэтому вы и пришли.

– Да, – неуверенно проговорила Джессика, нехотя признавая его правоту. – Не знаю, насколько можно верить тому, что говорил о вас Гордон.

Она окинула кабинет взглядом: стол с какими-то свертками, архитектурными макетами, небольшой столик с чертежными инструментами, стена, увешанная чертежами…

– Эта обстановка никак не вяжется с образом человека, которого я помню.

– Ну, я тогда был совсем другим, уличным мальчишкой. Сколько лет мы не виделись?

– Семнадцать, – быстро проговорила она и тут же пожалела о своем поспешном ответе. Особенно когда заметила промелькнувшую в его глазах радость по поводу того, что она помнит этот факт. Это ее совсем раздосадовало.

– Вы не знали, что я стал архитектором?

– Откуда я могла это знать?

Картер пожал плечами и продолжал с совершенно невинным видом:

– Мы ведь можем стать хорошими друзьями?

– Неужели? – произнесла она, постаравшись придать своему тону как можно больше сарказма. Похоже, он наслаждался ее смущением. – Мы никогда не сможем стать хорошими друзьями.

– В вас говорит прежняя Джессика, надменная и высокомерная до мозга костей. Но все изменилось, дорогая моя. Теперь я занимаю приличное положение в обществе. И у меня есть достойные близкие друзья. Например, Гордон.

– Но он до этого никогда мне не рассказывал о вашем головокружительном карьерном росте. Последнее, что я о вас слышала, – Джессика с трудом сдерживала свой гнев: так ее возмутило то, что он посмел назвать ее «дорогая моя», – вы угоняли машины.

Тут терпение Картера лопнуло. В его голосе послышалась жесткость.

– Да, в молодости я совершил много ошибок, но дорого за это заплатил. Мне пришлось начинать с самых низов и самому пробиваться в этой жизни. Я всего добился без посторонней помощи.

– И сколько людей пострадало, пока вы пробивались наверх?

– Я никому не причинил зла, когда делал карьеру. Слишком многих ранил до этого, – признался он. Лицо его помрачнело, и все тело напряглось. – Я сжег слишком много мостов, которые потом пришлось восстанавливать. Я постоянно чувствую вину за свое прошлое. Именно поэтому и согласился встретиться с вами, когда Гордон позвонил. В детстве вы были довольно жестокой особой, но теперь я понимаю, что сам был во многом виноват.