Книга Бегом на шпильках, страница 9 – Анна Макстед

— Натали, дорогуша. Это не вопрос, это — название темы диспута.

— Ага. Понятно. Видишь ли, Франни, у меня на этой неделе просто завал на работе и…

— Послушай, Натали, не хочешь идти — так и скажи. Это твое право.

— Да нет, что ты, дело совсем не в этом. Я…

— Ты просто не хочешь идти. Никаких проблем! Кстати, я вчера вечером разговаривала с Бабс.

— Что?! — Я глотаю воздух. С трудом, но справляюсь с собой и говорю: — Ты что, звонила ей в гостиницу? В «Райскую бухточку»?

— Вряд ли это было бы уместно. Они с Саймоном прилетели еще вчера утром. Бабс сама мне позвонила.

— Но, но… — начинаю я. Однако вовремя останавливаюсь. Спокойствие, только спокойствие.

— Почему же она не позвонила мне? — блею я, спокойная, как горящий танк.

Франни испускает счастливый вздох и отвечает:

— Не может же она звонить всем подряд.

Нанеся нокаутирующий удар, Франни беззаботно переходит на другие темы. Но я уже ничего не слышу — я в смятении; у меня отнимается язык — я уязвлена. Она звонила Франни! Франни, а не мне?! Бабс всегда звонит мне! Даже когда мы жили вместе, мы с ней созванивались по три раза на дню.

Жду, пока Франни закончит свой монолог (надо сказать, чертовски длинный монолог). Потом звоню Бабс.

— Алло? — отвечает сонный голос.

— Бабс! — восклицаю я. — Это я! Почему не позвонила? Как все прошло? Классно отдохнули? Там жарко? Наверное, ты теперь вся возмутительно загорелая?

Недолгое молчание на том конце провода, после чего Бабс начинает приторно-слащавым голоском:

— Ой, это ты, Нэт? Привет, подруга. А который сейчас час?

Бросаю взгляд на часы.

— Э-э, без четверти десять.

Бабс испускает протяжный стон.

— Я тебя убью! Это же самая середина ночи!

Чувствую себя, как когда-то давным-давно, когда мне было шесть лет и я случайно столкнулась в коридоре с голым отцом.

— О нет! — пищу я. — Я тебя разбудила?

— Ладно, чего уж там, — зевает она. — Сама виновата. Надо было отключить телефон.

— Просто я страшно обрадовалась, узнав, что ты вернулась. Ты… ты звонила Франни, и я…

Ответа нет, но до меня доносится сиплый голос где-то на заднем плане:

— Кто это?

И затем — приглушенный ответ Бабс:

— Натали Миллер.

Натали Миллер. Сколько у нее еще подруг по имени Натали?

— Извини, Нэт, — продолжает Бабс: на этот раз прямо мне в ухо. — Он дома. Так что ты там говорила?

— Да так, ничего особенного, — отвечаю я сердито. — Просто ждала, что ты дашь о себе знать, — вот, собственно, и все.

— Не сердись, пожалуйста! Мы же только вчера вечером вернулись!

— Я знаю, — поспешно говорю я. — Но…

— Натали, — начинает Бабс, — ты еще хуже моей матери. Я, правда, собиралась дать тебе полный отчет сразу же, как проснусь. А Франни я вчера звонила только потому, что той очень хотелось, чтоб я к ней сегодня днем заехала, а я — если честно — чертовски устала, и мне сейчас не до развлечений.

Ухмыляюсь в трубку.

— О да, конечно, Бабс, прости. Так… как прошел медовый месяц? Наверняка чудесно?

— М-м-м, да, все отлично, — отвечает Бабс, зевая во весь рот. — Бр-р-р! Спасибо.

Решаю, что раз уж она сейчас, судя по всему, в полном трансе и мне вряд ли удастся ее растормошить, так нет смысла и спрашивать о сексе. Вместо этого говорю:

— Свадьба получилась шикарная, Бабс, — просто фантастика! Всем очень понравилось.

Наконец-то в ее голосе слышны нотки радости.

— О, спасибо! Правда? Нам тоже. Нэт, я даже не могу передать, как классно все получилось! Полный дурдом, но все равно — классно. Ждем не дождемся фотографий. Правда, все как-то второпях, но, — правду люди говорят, — это был самый лучший день в нашей жизни!

Хихикаю. А я и не знала, что брак дает не только выигрыш на налогах, но и солидные дивиденды.

— Откуда ты знаешь, если тебе не известно, что там, в жизни, еще впереди? — Это я так начинаю ее поддразнивать.

— Что правда, то правда, — соглашается Бабс. — Хорошо: скажем, почти самый лучший. Самым лучшим будет тот, когда я рожу нашего первенца.

Призвав на помощь все свое самообладание, умудряюсь не брякнуться в обморок.

— Ты… ты, часом, не беременна?

Бабс хихикает.

— Пока что нет. Мы еще упражняемся. Так, говоришь, свадьба тебе понравилась?

— Очень, — отвечаю я с жаром. — Все было замечательно. С удовольствием снова увиделась с Энди. На самом…

— Бр-р! Знаю-знаю! Я сама ужасно рада, что он вернулся! Он, кстати, тоже был рад тебя увидеть: сказал, что глазам своим не поверил, обнаружив, сколько ты сбросила…

Чертов наглец.

— Это он к чему? К тому, что до этого я была жирной свиньей? — Выдавливаю из себя смешок. — Ладно, Бабс, лучше угадай, что еще я хотела тебе сказать про свадьбу. Ты знаешь парня, который сидел за моим столом?

— Э-э, там было полторы сотни гостей. Напомни.

— Крис! Крис Помрой?

— А, Крис. Как же. Давний приятель Сая.

— Ну, так вот… — Делаю глубокий вдох и приступаю к рассказу о Крисе. Когда, спустя восемь минут, я умолкаю, наступает долгая пауза.

— Бабс? — говорю я. — Ты все еще там?

— О Нэт, — шепчет она. — А как же бедняга Сол? Он же на тебя молится.

Не знаю, что ответить. Наконец слово опять берет Бабс.

— Послушай, — говорит она. — Я сейчас все равно ничего не соображаю: голова как вата. Давай поговорим позже, когда я полностью проснусь. Я тебе сама позвоню. Пока.

Сижу за столом, хлопая челюстью, будто деревянная марионетка, а затем достаю из сумки бумажный клочок, демонстративно разглаживаю перед собой и набираю нацарапанный на нем номер. Кладу трубку как раз в тот момент, когда возвращается Мэтт.

— У тебя вид кошки, пробравшейся на маслодельню, — отмечает он. — Полагаю, «Телеграф» уже грызут удила?

— Нет, извини, — говорю я. — Они так и не позвонили. Я им сама позвоню через секунду. Но… у меня сегодня свидание. Вечером. С убийственным парнем!

— Я так понимаю, это не Сол. Ну-ка, давай, выкладывай.

Мэтт — в отличие от Бабс — горит желанием подтолкнуть меня на путь греха. У него снова хорошее настроение, так как наш директор по связям с общественностью, похоже, пришел в неописуемый восторг от его идеи с «Телеграф»: эксклюзивные снимки Джульетты в Вероне в их праздничном выпуске ко Дню святого Валентина. Хорошая реклама для нашей весенней премьеры «Ромео и Джульетты».