Книга Путь страсти, страница 48 – Дженнифер Эшли

— Плохо, — наконец бросил Лайам.

— Согласен, — кивнул Шон.

Какое-то время братья молча потягивали пиво.

— О людях позаботились? — поинтересовался Шон.

— Отец позвонил. Можешь о них забыть.

— Они мертвы?

— Живехоньки, — хмыкнул Лайам. — Чуть в штаны не наложили со страха. Отец сказал, они готовы были руки ему целовать, лишь бы он отпустил их подобру-поздорову.

Шон, кивнув, молча поднес к губам банку с пивом.

— Думаю, это еще не конец, — продолжал Лайам.

— Угу.

— Каллум, кричавший, что не желает иметь ничего общего с людьми, нанял их, чтобы они устроили пальбу возле баров и ресторанов. Я сообщил вожакам других кланов о его происках. Не могу сказать, что они были в восторге. Но пока он находится под защитой своего клана. Они обещали не спускать с него глаз. Думаю, какое-то время он будет тише воды ниже травы. Жаль — я бы с радостью перегрыз ему глотку за то, что по его милости едва не погиб Эли.

— Я бы тоже. Не говоря уж о его семье.

Лайам покачал головой, зрачки его сузились, и он разом стал похож на огромного кота.

— Если с нашей подачи между кланами начнется война, прольются реки крови. Тогда люди ополчатся на нас, а крайними, как всегда, окажутся оборотни. Холера! — рявкнул он, разозлившись, что никак не может отыскать единственно верное решение. — Завари эту кашу кто-то из «диких», давно бы уже грохнули его, и дело с концом!

— Если бы за этим стоял кто-то из «диких», ничего бы вообще не случилось, — буркнул Шон. — Оборотни нанимают людей, чтобы те стреляли по оборотням?! Тебе самому не смешно? Нет, все дело в ошейниках. Не будь их, и проблемы бы не было.

— И вот мы вернулись туда, откуда пришли. Люди, нанятые Каллумом, стреляют по барам, где обычно собираются оборотни. Запугивают владельцев, и те в итоге указывают оборотням на дверь. Их примеру постепенно следуют хозяева других заведений. А пропасть, разделяющая людей и оборотней, с каждым днем растет. — Лайам, глотнув пива, с мрачным видом задумался. — Но зачем? Кому это нужно?

Шон пожал плечами. Он вновь подумал об Андреа и нетерпеливо заерзал, едва удержавшись, чтобы не сорваться с места.

— Люди для Каллума ничто, — проворчал он. — Расходный материал.

— Немного унизительно для них, ты не находишь?

Шон и сам это знал. Братья задумались — оба догадывались, что за этим что-то кроется.

— Давай попытаемся представить себе ход его мыслей. Мы стали сильнее, мы теперь лучше организованы. Вот Каллум и подумал: для чего приноравливаться к людям, когда можно попросту их перебить?

— Ты сказал, все, кто сидел в баре, были бастетами? — задумчиво пробормотал Лайам. — И ни одного волколака или вербэра. Решили с ними не связываться? Странно... ты не находишь?

— Не думаю. Появление Андреа они расценили как оскорбление — и не только потому, что она наполовину фэйри. — Шон ухмыльнулся: — Видел бы ты их физиономии, когда она бросилась на Каллума и вцепилась ему в глотку! Ну и зрелище!

— В следующий раз не забудь фотоаппарат. — Лайам широко улыбнулся: — Ты везунчик, парень!

— Знаю. — Все тело Шона ныло от тоски по ней. Но облегчить эту боль могла только Андреа.

Взгляд Шона сам собой устремился к дому напротив. Лайам понимающе ухмыльнулся:

— Она подходящая подруга для тебя. Давно я уже не видел тебя таким... м-м-м... оживленным.

Это уж точно с того самого дня, как погиб Кенни. Шон пожал плечами:

— Я не слепой, Лайам. Андреа не отказала мне — но не потому, что по уши влюбилась в меня. Проклятие, бедная девочка... у нее просто не было выбора!

— Вот как? Ну так предоставь ей его. Пойди к ней и скажи, что она свободна. Это будет наша общая тайна, так что Джаред ни о чем не узнает.

В глазах Шона полыхнула злоба. У него чесались руки врезать Лайаму в челюсть. Разорвать узы, связывающие его с Андреа?! Он что, рехнулся?! От ярости у него помутилось в глазах.

Когда багровая пелена рассеялась, Шон увидел, что Лайам хохочет. Надрывается от смеха.

— Будь ты проклят!

Лайам согнулся от хохота.

— Между прочим, я бы отреагировал так же, если б кто-то посоветовал мне отправить Ким обратно, к людям!

Шон, стараясь успокоиться, глотнул пива.

— Наверное, я спятил, не иначе...

— Такова любовь! Понимаешь, что тебе будет незачем жить, если она уйдет. И знаешь, что готов умереть ради нее, так?

— Все верно.

Шон вдруг вспомнил, как рассказывал Андреа об отце, о том, как он до сих пор оплакивает свою первую любовь. Дилан не смог спасти свою подругу, а теперь, когда он вынужден уступить место вожака сыну, его мучает страх, что он не сможет защитить и Глорию. И это убивает его.

— Ким сказала, что Глория указала отцу на дверь, — буркнул он.

Лайам кивнул:

— Да. Домой он не вернулся.

Шон задумчиво поковырял ногтем этикетку.

— Отец в состоянии сам позаботиться о себе. Он справится.

— Именно это я и говорю себе, — буркнул Лайам.

— Может, в один прекрасный день мы поверим в это? Как думаешь?

Лайам рассмеялся:

— Держу пари, он хочет, чтобы мы сами решили эту маленькую проблему. Без его помощи.

— Возможно... хотя и обидно. — Шон снова глотнул пива. — Тяжелую работу придется взять на себя нам с тобой.

— Отец правильно воспитал нас обоих. Теперь мы обязаны сделать так, чтобы он мог нами гордиться.

— Согласен, — кивнул Шон. — Ни Каллум, ни его дружки не сообразили, как можно нейтрализовать ошейники. Кстати, как подвигается дело?

Лайам уставился в темноту. Ноздри его раздулись — он настороженно принюхивался, пытаясь обнаружить, не подслушивают ли их.

— Не так быстро, как хотелось бы, — понизив голос, пробормотал он. — Нужно держать все в тайне — не хочу, чтобы кто-то пострадал.

Придвинувшись к самому уху брата, Шон рассказал ему о том, что услышал от Андреа, — что на нее ошейник не действует. В глазах Лайама блеснул огонек.

— Она знает почему? — с любопытством спросил он.

— Говорит, что понятия не имеет. И я ей верю. Однако она смогла воспользоваться магией меча, чтобы исцелить Эли. И избавила от боли меня самого. Может, все дело в ее даре, как думаешь? Возможно, это он не дает ошейнику причинить ей боль.

— Интересно, может, у всех полукровок так же?

Шон пожал плечами:

— Если даже и так, думаю, они предпочтут держать язык за зубами.

— Согласен. — Лайам снова уставился в темноту. К вечеру сильно похолодало. — Как ты думаешь, она согласится нам помочь?