Онлайн книга «Ее главная ошибка»
Бронте попыталась помешать журналисту сфотографировать маленькую Эллу. — Что вам надо? — отрезала она. — Держитесь от нее подальше. Защелкали фотоаппараты. Их звук напоминал выстрелы из пневматической винтовки. Элла начала плакать. Бронте открыла заднюю дверцу автомобиля, вынула девочку из кресла и, прижимая ее к груди, вошла в отель. Сумка с DVD-дисками и фотографиями Эллы больно стучала по ее бедру. Репортеры преследовали ее, как стая голодных собак. Бронте бросилась к стойке регистратора, стараясь успокоить дочку и игнорировать вспышки фотоаппаратов, и протянула сумку портье. — Не могли бы вы передать это Луке Саббатини? — попросила она. — Он остановился в пентхаусе. Портье улыбнулся и положил перед ней магнитную карточку-ключ: — Синьор Саббатини попросил отдать вам ключ. Если вы дадите мне ключи от своего автомобиля, я отгоню его на парковку. Если понадобится помощь для малышки, пожалуйста, обращайтесь к нам, не стесняясь. Мы предоставляем детские кроватки и детское питание, а также услуги няни. — Э-э… Я не останусь здесь, — быстро сказала Бронте. — Я просто завезла сумку с… э-э… Я всего лишь хотела оставить для него сумку. Портье снова вежливо улыбнулся: — Синьор Саббатини специально предупредил меня, что вы получаете полный доступ в его номер люкс. Его на данный момент в отеле нет, но он скоро вернется. Он хотел, чтобы вы дождались его возвращения. Бронте заскрежетала зубами. У нее было два варианта: либо повернуться и еще раз пронести Эллу через толпу нахальных репортеров, либо подняться в номер Луки и провести там некоторое время до его возвращения. Обреченно вздохнув, она взяла сумку. — Спасибо, — поблагодарила молодая женщина. — Мы подождем его в пентхаусе. В номере царила блаженная тишина. Бронте наконец удалось успокоить Эллу, у которой началась истерика из-за криков папарацци у входа в отель. Ее личико было ярко-красным, из глаз лились слезы. Она принялась икать. — Не плачь, дорогая, — тихо говорила Бронте, осторожно качая дочку. — Тсс, все в порядке. Они уже ушли. Но надолго ли она избавилась от репортеров, вот что интересно. И откуда, черт побери, они узнали, что Элла — дочь Луки? Неужели он сделал какое-то заявление для прессы, не предупредив ее? Бронте стало страшно при мысли о том, что ей и Элле, возможно, придется привыкать к постоянному вторжению прессы в их жизнь. Удастся ли ей с этим справиться? Сможет ли она защитить малышку? Элла еще раз икнула и положила головку на плечо Бронте, закрыв глаза. Бронте отнесла дочку в спальню Луки. У нее засосало под ложечкой, когда она подошла к кровати, которая по размерам походила на футбольное поле. Она представила, как лежит здесь в объятиях Луки и их обоих переполняет нежность. И любовь… Нет! Бронте резко одернула себя: «Я больше не люблю его. Он убил мою любовь». И все же… В спальне витал аромат мускуса и цитрусов — этот аромат ей не удалось забыть даже спустя два года. Она осторожно опустила Эллу на середину кровати и обложила ее подушками с обеих сторон, чтобы малышка не упала. Бронте вышла из спальни, стараясь отмахнуться от предательских мыслей и воспоминаний о прошлом. Она всегда считала Луку очень сдержанным, но вчера вечером увидела его таким, каким никогда не видела прежде. Когда он взял ребенка на руки, его взгляд был полон страха и изумления. Бронте даже показалось, что в его глазах стоят слезы, когда он повернулся к ней. Дверь пентхауса внезапно открылась, и на пороге появился Лука. В руках он держал портфель и огромную сумку с игрушками. — Бронте, — произнес он, нахмурившись, — портье рассказал мне о происшествии с прессой у отеля. Элла в порядке? Бронте нервно сообщила: — Она была в ужасе. Потребовалось немало времени, чтобы ее успокоить. Она спит на твоей кровати. Лука опустил портфель и игрушки на пол и ослабил узел галстука. — Я должен был тебя предупредить, — проговорил он. — Я не знаю, откуда им стало известно об Элле. Я собирался сделать заявление для прессы, как только сообщу членам своей семьи… — Ты сказал родным? Лука снял пиджак и положил его на спинку одного из бархатных диванов. — Да, — произнес он. — Они были в шоке, как ты можешь догадаться, но обрадовались, особенно моя мать. Она не может дождаться того момента, когда увидит Эллу. Я обещал послать ей по электронной почте несколько фотографий девочки. Ты принесла их с собой? Бронте указала на сумку, которую она поставила возле аудиосистемы: — Я принесла все, что смогла найти. У меня даже есть прядь ее волос в спичечном коробке. Я разделила прядку на две части — для меня и для тебя, если захочешь взять. Лука открыл сумку и обнаружил там спичечный коробок. Бронте наблюдала, как длинные загорелые пальцы мужчины прикасаются к шелковистому завитку волос. Лука с грустью улыбнулся. Бронте сглотнула и достала из сумки один из альбомов с фотографиями Эллы: — У меня не было времени, чтобы сделать копии всех фотографий. Да ты и сам сумеешь сделать качественные копии. Это снимки первого месяца ее жизни. Лука взял альбом и сел на диван. Бронте не знала, что ей делать: то ли подойти и сесть рядом с ним, то ли оставить его в покое; пусть в одиночестве рассматривает фотографии. — Гм… Я думаю, пора проверить, как там Элла, — сказала она и выскочила из гостиной. Когда она наконец вернулась, Лука сидел перед огромным телевизором с плоским экраном и смотрел запись на DVD-диске. На экране Элла звонко смеялась, пока Бронте поднимала ее высоко в воздух. На следующей записи Элла в возрасте шести месяцев училась плавать. Сначала были слезы и крики, а затем девочка принялась радостно плескаться, постепенно привыкая к воде. Лука заметил Бронте и нажал кнопку отключения звука на пульте дистанционного управления. — Я не могу найти DVD с новорожденной Эллой. У тебя есть такой диск? — поинтересовался он. Бронте принялась рыться в сумке. Шло время, она стала нервно покусывать губу. Затянувшееся молчание плохо действовало на ее и так уже взвинченные нервы. — Не можешь найти? — спросил Лука. Она выпрямилась: — Должно быть, я его забыла, когда складывала все в сумку. — Я очень хотел бы его посмотреть, — настойчиво проговорил он. — Я подожду до завтра, если только ты сможешь его найти. Бронте уставилась на него: — Я знаю, что ты имеешь в виду. Так почему бы тебе не сказать об этом прямо? Лука откинулся на спинку дивана и высокомерно взглянул на Бронте. — А что я имею в виду? — спросил он. Она шумно выдохнула: |