Книга Подари мне ночь, страница 19 – Мелани Милберн

Кэсси вспыхнула.

«Впрочем, разве когда-нибудь было иначе?» — с горечью подумала она. Все без исключения верили ее отцу и продолжали ему верить, хотя его уже шесть лет не было в живых. Ни в прошлом, ни тем более сейчас у нее уже никогда не будет человека, который бы верил ей и на чью поддержку она могла бы рассчитывать.

— Ты знала про свою беременность, когда объявила о том, что уходишь от меня? — спросил Себастьян.

— Нет. Я узнала об этом уже в тюрьме после стандартного медицинского осмотра и теста на беременность. Когда пришли результаты, я… я была в шоке. Никак не предполагала такого, так как принимала таблетки.

Себастьян услышал в ее словах отзвук прежнего потрясения, и его гнев стал утихать. На тот момент Кэсси было всего восемнадцать… Да, она вела себя разнузданно, но узнать, что ты залетела, хотя и предохранялась, тем более узнать об этом в тюрьме… Да, немало нервных клеток она тогда сожгла.

— Тогда я тебе и написала, — продолжила Кэсси. — Я просила о встрече, так как считала, что должна сообщить тебе об этом лично.

— Я не получал никакого письма, — сказал Себастьян.

Она так наловчилась лгать, что сам черт не разобрал бы, когда она лгала, а когда говорила правду! И актерским талантом не обделена — глаза-то как заблестели! Как по заказу. Ложь или не ложь, но он все-таки слегка вздрогнул. И все же по-прежнему было непонятно: чего же Кэсси добивается? Чтобы уехать с острова и продержаться хотя бы какое-нибудь время, ей нужны деньги. Может, она все-таки рассчитывала получить их в обмен на свое молчание?

При мысли о том, что первые годы своей жизни его сын провел в тюрьме, а не во дворце, как и должно было быть, Себастьян снова почувствовал гнев. Ему даже страшно было представить, чего только его сын не наслышался и не насмотрелся в тюрьме!

— Ты ведь мне не веришь, верно? — с горькой складкой у рта спросила Кэсси.

— Я могу сказать лишь, что не видел этого письма. Возможно, оно просто не дошло до меня.

— Может быть, твой отец прочел его и от греха подальше решил уничтожить? — нерешительно предположила Кэсси.

Себастьян задумался.

— Я бы не хотел думать об этом, — медленно сказал он, — но я ничего не могу доказать.

— Иными словами, ты все-таки предпочитаешь считать, что лгу именно я, — нахмурилась Кэсси.

— Ты только и делала, что лгала мне. Поставь себя на мое место. Стала бы ты верить мне в подобной ситуации?

В глазах Кэсси сверкнули слезы.

— Пожалуйста, не забирай у меня Сэма! — попросила она. — Ему будет очень тяжело это пережить — я знаю. Пожалуйста, только не забирай у меня Сэма!

Себастьян крепился, стараясь не поддаться на ее мольбы, но сердце-то у него было не каменное! Кэсси и так пришлось столько всего пережить. Было очевидно, что она любила их сына…

— Я не собираюсь вас разлучать, — проскрежетал зубами Себастьян. — Я не слепой и вижу, как сильно вы нуждаетесь друг в друге. Я просто хочу получить ответы на некоторые свои вопросы.

— Я тоже не могу сказать, что абсолютно тебе доверяю, — неожиданно сказала Кэсси. — Ты привез меня сюда против моей воли и, более того, даже велел меня запереть.

— У меня не было иного выбора.

— Тебя только это и волнует? — не поверила Кэсси. — Что подумают люди?

— Черт возьми, Кэсси! Да не волнует меня, что люди подумают! Я пытаюсь защитить Сэма. Он единственный, кто ни в чем не виноват. Меня волнует, как я смогу оправдаться перед ним за пять пропущенных лет.

Кэсси, об этом не подумала и поэтому была несказанно пристыжена. Она поставила себя на его место. Себастьян только что узнал о том, что у него есть сын. Сколько же всего он уже пропустил! И что самое ужасное — это уже не повторится, этого уже не вернуть. Она не только лишила Себастьяна радости видеть, как растет их сын. Сэм также был лишен счастья знать своего отца, чувствовать его любовь и поддержку. У Кэсси заныло сердце.

— Я не говорила ему, что ты его отец, — тихо сказала она, опуская глаза.

— Но ты когда-нибудь собиралась ему об этом рассказать?

Кэсси молчала. Мысль о письме не давала Себастьяну покоя. Что, если кто-то его перехватил? Если письмо действительно существовало, но не дошло до него, он не мог винить Кэсси в том, что она не решилась написать ему еще раз. Ведь даже его сестра Лиззи — и в то время еще ее подруга — оставила Кэсси, пусть и по требованию отца.

И еще Сэм. Славный робкий мальчик, выглядевший так, словно с минуты на минуту его маленький мирок, ставший более-менее упорядоченным, снова разрушат до основания. Мать была средоточием этого мира, его центром, его якорем.

— Он должен знать, — твердо сказал Себастьян. — Я сам скажу ему об этом.

Кэсси взглянула на него с беспокойством в зеленых глазах.

— Ты хочешь признать Сэма? — недоверчиво спросила она.

Себастьян приложил кулак к груди:

— Он мой сын, разве нет? Или ты думаешь, что, узнав о сыне, я от него откажусь?

— Нет, я просто… Просто я думала, что в связи с коронацией и вообще…

— Сейчас это не главное. В следующие пару недель я хочу с ним познакомиться поближе. Мне нужно решить вопрос, касающийся и Сэма, и моего будущего.

— Тебе не нужно ради него отказываться от трона. Я бы этого не хотела.

Себастьян несколько секунд изучал ее лицо.

— Почему ты снова согласилась со мной встречаться? — внезапно спросил он. — Зачем тебе понадобилось рисковать, когда ты знала, что правда о ребенке в любую секунду всплывет наружу?

— Я хотела видеться с тобой…

Себастьян надеялся, что в этот раз Кэсси говорит правду. Она выглядела хрупкой и измученной, совсем не напоминая ту Кэсси, которую он знал в прошлом.

— Ты не возражаешь, если я лягу спать? — Она с силой потерла переносицу. — У меня с обеда жутко болит голова.

— Я не знал, — обеспокоенно нахмурился Себастьян. — Тебе следовало об этом сказать. Стефанос покажет тебе твою комнату. Она рядом с комнатой Сэма и недалеко от моей, если ночью тебе что-нибудь понадобится.

— Спасибо.

— Кэсси?

Она повернулась и взглянула на него. Лицо ее было бледным, глаза потухли.

— Да?

— Спасибо, что сохранила ему жизнь, — сказал Себастьян. — У тебя были причины поступить иначе, но ты этого не сделала.

— Я не могла, — четко произнесла она. — Я бы ни за что не смогла ни лишить его жизни, ни отдать в детский дом! Я сама выросла, не зная матери. Это огромная дыра в моей жизни. Я не могла допустить, чтобы мой ребенок прошел через то, через что прошла я.

Кэсси говорила сдержанно, но Себастьян чувствовал в ее словах невысказанную боль. Почему он раньше не видел в ней этого? «Может, потому, — подумал он, — что наши прежние встречи, как правило, начинались и заканчивались одинаково — сексом. У нас и времени-то не было на разговоры по душам!»