Онлайн книга «На условиях любви»
– У тебя должен быть большой букет, – возразила Гленис, рассматривая очередной шедевр флористов. – Это самый важный день в твоей жизни; все должно быть идеально. Бруни листала брошюру, в которой были представлены различные букеты невесты, и размышляла о том, что идеального в браке ее родителей. Мама до сих пор подчинялась требованиям отца, жертвуя своими нуждами ради него. Что в этом идеального? – Я выбрала розы, – сообщила Бруни ассистенту флориста. – Кремовые. Выйдя из цветочного магазина, женщины начали один за другим обходить свадебные салоны, но ни в одном не могли найти подходящего платья. – Мне нужно сесть на диету, – заключила Бруни, хлопая себя по животику. – Ты слишком переживаешь из-за своей фигуры, – покачала головой Гленис, одернув платье, которое примеряла дочь. – Я весила по меньшей мере килограммов на пять больше, чем ты, когда выходила замуж. – Но ты же выходила замуж по любви. Гленис замолчала. Бруни повернулась к матери. Та с отсутствующим видом разглядывала фату. – Мам? – Что, милая? – Ты хочешь, чтобы я связала свою судьбу с Кейном, или нет? – спросила Бруни, взяв руки матери в свои ладони. – Знаю, пока он еще не завоевал твое сердце, – слабо улыбнулась Гленис. – Но он окажет нам большую услугу, женившись на тебе. – Звучит так, будто тебе не терпится избавиться от меня. – Что ты такое говоришь, дорогая! Просто твой отец... он стал другим с тех пор, как Остин... покинул нас. Бруни захотелось кричать от негодования. Почему родители не могут признать, что брат умер! Не ушел, не уехал, а умер. Вздохнув, Бруни крепко обняла мать. Краем глаза девушка заметила свое отражение в зеркале. Она выглядела как меренга без клубники и взбитых сливок. – Мне не нравится это ужасное платье, – заявила Бруни, тут же снимая фату. – Я хочу что-нибудь простое и элегантное. Неужели во всем Сиднее не найдется подходящего платья? Оно нашлось в Паддингтоне. Кремовое, длинное и не слишком пышное, элегантное и без лишнего шика – словом, идеальное. Кейн позвонил этим же вечером, как будто чувствуя, что Бруни нашла именно то, что искала. – Алло? – Привет, Бруни. – Кто говорит? – Ты знаешь, так что перестань притворяться. – Я просто хочу, чтобы ты представлялся, когда звонишь. – Разве у тебя нет определителя номера? – Есть, но это ничего не меняет. Цифры мне мало о чем говорят. – Это в тебе от отца. – Что ты имеешь в виду? – Твой отец натворил дел, – пояснил Кейн, перебирая какие-то бумаги. – Кредиторы дышат мне в спину, пока мы тут говорим. – Я не... – Конечно, нет, – перебил ее Кейн. – Ты чем-то занята сейчас? – Нет, – честно призналась Бруни. Ей и правда нечего было делать. – Отлично. Я заеду за тобой через пятнадцать минут. И прежде чем Бруни нашлась, что на это ответить, Кейн повесил трубку. Бруни посмотрела на себя в зеркало. И хотя Кейн так бесцеремонно прервал их разговор, ей отчего-то хотелось улыбаться. Ровно через пятнадцать минут Бруни открыла дверь своей квартиры. Кейн уже ждал ее там. Он был одет в костюм, а на его волосах видны были бороздки от расчески. – Готова? Бруни кивнула. Только в машине Кейн сообщил, что купил билеты на балет, чем поразил девушку. – Никогда бы не подумала, что ты поведешь меня на балет, – призналась она. – Я люблю хорошие танцы, как и любой другой мужчина. – Должна признаться, я не могу представить, чтобы ты выделывал балетные па. Кейн рассмеялся. От его смеха мурашки пробежали по телу Бруни. Она почти перестала дышать. – А я вот тебя отлично представляю. Я много раз видел, как ты танцуешь. – Ты меня видел? – в изумлении уставилась на него девушка. – Но где? – В бальном зале на вилле в Мерсифилдс. – Надеюсь, тебе нравилось то, что ты видел? – стараясь не смотреть на Кейна, поинтересовалась Бруни. – Еще бы! – признался он. – Это было для меня откровением. Бруни могла себе представить. Иногда трико так сдавливало все ее тело, что она едва дышала. Значит, Кейн видел ее в моменты, когда она представляла себя новой звездой мирового балета. А может быть, и тогда, когда тело не желало ее слушаться и она уже хотела выбросить из головы свою мечту о сцене... – Пойдем, – голос Кейна вернул Бруни в реальность. – Я не хочу пропустить первый акт. Бруни ходила на балет много раз, но почему-то именно сегодня «Золушка» вызвала у нее целую бурю эмоций. Когда занавес опустился, Бруни восторженно зааплодировала. Она знала, насколько аплодисменты поддерживают артистов. – Спасибо, – поблагодарила Бруни Кейна. – Мне очень понравилось. – Не за что, – ответил Кейн, вставая. – Но почему ты плачешь? Бруни быстро отвернулась, ей было стыдно за свои слезы. – Ничего я не плачу, – пробормотала она, опустив глаза. – Это из-за чьих-то духов, – соврала девушка. – У меня аллергия на некоторые запахи. Это мой крест. У меня очень чувствительный нос. – Надеюсь, запах моих духов тебя не раздражает, – сказал Кейн, пропуская ее вперед. Бруни чувствовала его руку на своей талии, и слова терялись в ее взволнованном мозгу. – О, нет. Мне очень нравятся твои... то есть не думаю, чтобы они... просто я чувствительная, вот и все. – Пойдем, – улыбнулся Кейн. – После всех этих балетных па я ужасно проголодался. Бруни с нескрываемым удовольствием отправила еще кусочек черничного чизксйка в рот, мысленно пообещав себе, что завтра же сядет на диету. Расположившись напротив, Кейн с интересом наблюдал за Бруни. В отличие от невесты он почти не притронулся к десерту. – С каких это пор ты пристрастился к балету? – полюбопытствовала Бруни, смакуя очередную порцию торта. – Я бы не сказал, что я фанат балета, но некоторые постановки мне очень нравятся. – А любимый балет у тебя есть? – Скорее нет. Как насчет тебя? Бруни разглядывала одинокие ягоды черники на своей тарелке и думала, что же ей ответить. Назвать «Золушку»? А как же «Лебединое озеро», «Жизель», «Петрушка»?.. – Мне нравится атмосфера балета, – нашлась девушка. – Я люблю пластичность актеров, их эмоциональность, яркие костюмы – все. У человека должен быть настоящий талант, чтобы он смог в танце передать настроение и чувства своего героя. Так же, как и любой актер на сцене или в кино. |