Книга Великое таинство любви, страница 10 – Кэтти Уильямс

— Вы делаете такое предложение всем женщинам, с которыми встречаетесь? — спросила она.

— Нет… Нет, пожалуй.

— Конечно. Такой тон позволителен только с официанткой из ночного клуба. Более того, предполагается, что она, дурочка, охваченная благоговением, должна немедленно пасть к вашим ногам.

— Женщины, с которыми я встречаюсь, сели бы поближе ко мне с самого начала и безо всякой просьбы. Скажи, ты точно так же держала бы круговую оборону, встреться мы не в ночном клубе? — полюбопытствовал Доминик. — Если бы я не знал, чем ты зарабатываешь на жизнь?

— Мы бы не встретились.

— Ты не ответила.

— Я не обороняюсь, — уклончиво ответила Мэтти. — Я просто реалистка. Мы с вами с разных планет. Ради бога, посмотрите, как одеты вы и как — я! Могу поклясться, что ваш костюм не висел на вешалке в универмаге на Оксфорд-стрит в день распродажи.

— Это разговор ни к чему нас не приведет.

— А я и не хочу куда-либо идти с вами…

— Тогда почему ты здесь?

Мэтти вспыхнула до корней волос.

— Потому что вы меня заставили, — не очень убедительно ответила она.

— Не будь смешной и не делай из себя пассивную жертву обстоятельств. Неужели ты на самом деле так себя чувствуешь? Здесь? Со мной?

— Вы не понимаете.

— Объясни.

— Я хочу домой.

— Нет, не хочешь. Давай поднимемся в мою квартиру. Там удобнее разговаривать, чем здесь.

— Опаснее, вы хотели сказать.

— Ты считаешь меня опасным?

— Девушке не повредит излишняя осторожность.

— Ты думаешь?

— Я не вчера родилась, мистер Дрекос.

— Перестань называть меня так. Мое имя — Доминик. И ты не ответила на мой вопрос.

— Вы вполне определенно высказали свои намерения на мой счет, мистер…

— Я никогда не навязывался женщине и не принуждал быть со мной, если она того не хочет. Давай поднимемся, и я гарантирую полную безопасность.

— Только на полчаса. Затем я уйду, и вы пообещаете мне, что больше не появитесь в клубе, хорошо?

Он не ответил. Вместо этого он поднялся на ноги и выжидательно посмотрел на Мэтти, будто желая убедиться, что она осознает, какое решение только что приняла.

Подняться наверх в его квартиру! Это же еще один шаг к краю бездны! Но ведь после этого вечера они никогда больше не увидятся…

* * *

Конечно, Мэтти предполагала, что его квартира будет роскошна, но не могла даже представить себе насколько. Она наблюдала за Домиником и не могла не отметить, насколько он органичен в этом интерьере. По ее телу пробежала дрожь, когда она подумала о том, как далеко позволила себе зайти.

— Нравится? — спросил Доминик, включая суперсовременную кофеварку. Мэтти нервно облизнула пересохшие губы и села на один из высоких деревянных табуретов, стоящих вдоль стойки.

— А кому бы не понравилось?

— А где ты живешь? — Он пододвинул к ней низкую и широкую белую кружку и уселся напротив.

Вот этого она и опасалась. Оказаться наедине с этим мужчиной, вот так — лицом к лицу… Но она тут же вспомнила его нелицеприятное, хотя и небезосновательное замечание о том, что она вовсе не жертва обстоятельств и выбор все время оставался за ней, и взяла себя в руки.

— Боюсь, что эта информация не разглашается. — Они одновременно склонились над своими кружками, поднеся их к губам, и их взгляды встретились.

Доминик подумал, что он может смотреть на это лицо бесконечно. И дело было не только в правильности черт или глазах пронзительного зеленого цвета, и не в белокурых волосах, струящихся по спине. В этом лице он видел ум и юмор, ранимость и отвагу, тщательно скрываемые за враждебностью и цинизмом, так не шедшими этой девушке.

Ему очень нравились их словесные баталии. Она каждый раз бросала ему вызов, и он принимал его с удовольствием.

— Ладно, задам другой вопрос. — Он снова склонился над кружкой, не отрывая взгляда от лица Мэтти. — Чем ты занимаешься в свободное от работы время?

— Зачем вам это знать?

— Честно говоря, у меня самые обычные вопросы, которые задают люди, чтобы ближе познакомиться.

Мэтти задумалась над ответом, размышляя одновременно, почему этот мужчина приводит ее в замешательство.

— Пытаюсь выкроить время, чтобы поспать.

— А как долго ты работаешь в клубе?

— Семь или восемь месяцев.

Она продолжала смотреть на него своими удивительными глазами с настороженностью, как будто ожидая нападения. Тем не менее она сняла жакет и подтянула рукава свитерка, обнажив тонкие, изящной формы руки, покрытые золотистым пушком. На запястье у нее были самые дешевые пластиковые часы на широком розовом ремешке.

Доминик и сам понимал, что они с разных планет. Он тут же напомнил себе, что не намеревается заводить с этой девушкой серьезные отношения, а рассчитывает лишь на ни к чему не обязывающую интрижку.

— А до того?

— До того я работала в ресторане.

— Работать ночью и спать днем… Ты прямо как вампир.

— Я не только сплю днем, я еще…

— Что?

— Послушайте, не надо делать вид, что вас это хоть в какой-то мере интересует!

— А ты перестань быть настолько уверенной, что можешь читать меня, как раскрытую книгу! — Он смягчил свои слова кривой улыбкой, и Мэтти, не удержавшись, улыбнулась в ответ. — Теперь скажи, чем же ты еще занимаешься днем.

— Я… Ладно, скажу. Я посещаю курсы. — Мэтти опустила глаза, тут же отругав себя за разглашение столь личной информации.

Она подумала о Фрэнки, вдруг осознав, что ни разу за весь вечер не вспомнила о нем.

— Какие курсы?

— По маркетингу, — резко ответила Мэтти.

— Маркетингу?

— Да! По маркетингу! — Она смотрела на Доминика и видела Фрэнки, слышала его едкие замечания по поводу ее стремления чего-то добиться, напоминания о том, что она бросила школу в шестнадцать и, по сути, ничего не умеет. — Да, я бросила школу, когда мне было шестнадцать! Да, я вряд ли произвожу впечатление человека, способного быть хорошим маркетологом! Но я стану им! А то, что по ночам я работаю в ночном клубе, одетая в обтягивающее подобие одежды, не означает, что у меня нет мозгов! Можете считать меня белокурой пустышкой, но я не такая!

— Я считаю, это замечательно.

— Что?!

— Я считаю, что это замечательно.

Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу, затем взгляд Мэтти спустился от его бездонных черных глаз к губам, греховно чувственным губам, чтобы тут же метнуться в сторону.