Онлайн книга «Второе дыхание»
|
Наконец показалась деревня – одна улица, семь домиков в ряд. Поднимая за собой столб пыли, остановились у крайнего дома, темного и покосившегося. – По-моему, этот, – неуверенно сказала Надя. – Был вроде крайний. – «Вроде», – усмехнулся Аркадий. Они подошли к калитке, висевшей на одной петле, и в растерянности остановились. – Ну и чего ждем? – недовольно спросил муж. Оглядел дом и заросший бурьяном участок и с усмешкой заметил: – Ну, чувствую, здесь мы сказочно обогатимся. Просто вырвемся из лап нищеты. Надя беспомощно оглянулась вокруг, не решаясь зайти во двор, и увидела старушку, семенившую к ним из соседнего дома. Надя обрадовалась и махнула старушке рукой. Наконец та подошла к ним – крошечного росточка, в темной юбке, резиновых сапогах и светлой косынке на голове. – Здравствуйте! – обрадовалась Надя. – Ну наконец-то! – ответила старушка. – А мы-то вас ждали на Пашины похороны. – Телеграмма поздно пришла. Поняли, что не поспеем. Старушка кивнула. – Не боись, похоронили мы Пашу правильно. Как положено похоронили. Надя закивала. – Да-да, конечно! Мы и не сомневались, спасибо вам за все. – Да что ты, девка! Мы с Пашей всю жизнь рядом прожили. Вместе родителей хоронили, вместе горе мыкали. Что ж, я свою подружку родную не похороню по-людски? Что ж вы в дом не идете? Устали небось с дороги. Надя кивнула и толкнула калитку рукой. Дверь в избу разбухла и поддалась с трудом. Зашли, в нос ударил запах затхлости и сырости. – Окна открывайте, – велела старушка. – Год не топлено. А так дом у Паши теплый был. Без щелей. Вдвоем с ней мхом все щелки прошли. И оконца на зиму тряпками затыкали. И печка у Паши хорошая была. Крепкая. Еще отец ее с братом клали. С умом клали, для себя. Аркадий курил на крыльце. Надя с трудом раскрыла рассохшиеся рамы. В дом ворвался свежий осенний воздух, пахнувший прелой травой. – Иди, милок, – позвала старушка. – В сарае дрова поколи малость. Надо печь растопить. Колун там же, в сарае. – Да мы ненадолго, – ответил Аркадий. – Скоро поедем. Старушка всплеснула руками. – Как так? Такой путь проехали, и без ночевки? Она посмотрела на Надю. Та растерянно пожала плечами. – Оставайтесь! Я вам баньку истоплю. В лес утром сходите – уже опята пошли. Целыми наволочками носим. Аркадий пожал плечом и пошел к сараю. – А ты устраивайся, дочка. Старушка махнула рукой и пошла к двери. – Спасибо! – крикнула вслед Надя. Она выглянула в окно: Аркадий, сняв куртку, здоровенным колуном колол темные, короткие столбики бревен. Надя огляделась. На металлической кровати с панцирной сеткой лежала свернутая перина. В углу у печки стояла метла с совком. Надя подняла плетеные коврики с пола и вынесла на крыльцо. Потом начала мести избу. В окно крикнула Аркадию: «Принеси воды!» – и вынесла из сеней два ведра с отбившейся кое-где эмалью. Нашла кусок мешковины, вымыла полы, вытерла мокрой тряпкой пыль с буфета, стола и подоконников, перемыла нехитрую теткину посуду – пару грубых тарелок, чашек и алюминиевых ложек с вилками. Аркадий зашел с улицы с охапкой дров. Присел у печки и открыл вьюшку. – Умеешь? – удивилась Надя. – Был опыт, – кивнул он, вздохнув, – в годы молодые. Надя внимательно посмотрела на мужа. В избу зашла соседка. Поставила на стол миску с яйцами и солеными огурцами. – А банька будет часа через два готова. – Оглядела избу, заметила: – А у вас здесь уже красота! Вот бы Панечка порадовалась! Надя присела на табуретку. – Спасибо вам за все! – А потом смущенно спросила: – А звать-то вас как? – Тетя Нюра я. Ты не помнишь меня совсем? Надя покачала головой: – Нет, извините. – Идем, девка, картошки тебе дам, – махнула рукой соседка. – Самой в подпол тяжко лезть. Надя накинула ветровку и вышла за Нюрой. Нюрин домик стоял рядом с Пашиным. Такой же темный и заваленный на один бок, только во дворе был порядок: метеные дорожки и последние астры у крыльца – фиолетовые и розовые. В доме было тепло, и «плакали» запотевшие окна. Надя полезла в подпол и набрала картошки. – Как же вы одна управляетесь? – удивилась она. – Почему одна? У меня сын в Питере. Сноха, внучка. Приезжают в августе, картошку копают, капусту снимают. Продукты привозят, лекарства. Сын еще среди зимы ездит. И весной. Это раньше было тяжело, когда скотину держала – корову, поросенка. А сейчас чего? Одни куры. Какая с ними возня? Надя чмокнула Нюру в сморщенную щеку. – Спасибо вам! – В баню-то приходите! – крикнула ей вслед Нюра. Аркадий сидел на маленькой скамеечке у печки и подбрасывал дрова. Дом уже начал набирать тепло. Надя почистила картошку и стала накрывать на стол. – Проголодался? – спросила она мужа. Он кивнул. – Но поедим после бани. Перед баней оно неправильно. Надя открыла гардероб и вынула оттуда две ветхие, залатанные простыни. Нюрина баня стояла за домом, на краю огорода. Крошечная, кривобокая, с одним подслеповатым оконцем, но топилась по-белому. Соседка дала кусок мыла и жесткую льняную тряпицу вместо мочалки. В маленьком предбаннике Надя разделась и, замотавшись в простыню, зашла в парилку. Аркадий стоял у печки и ковшом поддавал воду на камни в жерле. Испаряясь, вода яростно шипела и вырывалась густым, тяжелым и плотным паром. У Нади перехватило дыхание, и она закашлялась. – Садись на полати! – крикнул Аркадий. Потом уселся рядом и крякнул: – Хорошо! Напарившись, они выскочили в предбанник. Аркадий скомандовал: – Снимай простыню! Я тебя окачу! Надя замотала головой. Муж пожал плечами и вылил на нее ведро холодной воды. Потом они снова пошли в парилку. Там было уже совсем жарко и трудно дышать, а Аркадий все удивлялся, какая у Нюры замечательная баня. Нюра постучала в дверь и поставила на табуретку крынку холодного яблочного компота. Потом они мылись в предбаннике, и Надя терла себя жесткой тряпицей до красноты. – Давай потру спину, – предложил Аркадий. – Справлюсь, – ответила Надя. Потом, усталые, сидели на лавочке у Нюриного дома и отдыхали. К вечеру стало прохладней, и Аркадий набросил Наде на плечи свою куртку. Он сидел, курил и смотрел вдаль, на темный и густой лес на краю поля, прямо за Нюриным домом. – Господи! Хорошо-то как! |