Онлайн книга «Конкурс комплиментов и другие рассказы от первого лица»
|
Моя долгоиграющая проблема, естественно, стала достоянием подруг. Они мне посоветовали купить телефонный аппарат с определителем номера. Вычислить обманутую жену, поговорить с ней. Не поможет – заявить в милицию. Толковый совет. Я так и сделала. Тем более, что до возвращения моего мужа из рейса осталось всего ничего. Когда она позвонила в очередной раз, на новом аппарате номер мгновенно высветился. Я даже не пыталась что-то в трубку говорить, быстро на бумажку цифры записывала, потому что, как в память номер загонять и доставать, из инструкции не поняла. В платной справочной мне сообщили: номер принадлежит Козлову Виктору Владимировичу. Имя ничего мне не сказало. В круг моих знакомых этот блудливый субъект определенно не входил. Я давила на кнопки аппарата со свирепой злостью, словно хотела их внутрь загнать. Ответил мужской голос. – Виктор Владимирович? – Да, это я. – Послушайте, господин хороший! Ваша жена регулярно названивает мне и обвиняет в смертных грехах. Мне это надоело! Или приструните ее, или я подам заявление в милицию! И тут он сказал такое, что моя злость мгновенно улетучилась, вместо нее возник страх, замешенный на недоумении: – Инна Александровна! Понимаю ваше состояние. Извините, пожалуйста! Это – недоразумение. – Недоразумение? – пробормотала я. – Откуда вы знаете мое имя? Кто вы такие? В трубке отчетливо послышались какие-то крики, рыдания, звон бьющейся посуды. – Простите! – торопливо зачастил Виктор Владимирович. – Сейчас не могу разговаривать. – Идите к черту! – закричала я. – То есть не идите, а стойте! Немедленно объясните, что происходит! – Завтра! – перекрикивал он нараставший шум. – Завтра на работе вам все объясню. Простите! Несколько секунд я слушала короткие гудки «занято», потом положила трубку на рычаг. Завтра? На работе? Ничего не понимаю! На душе было неспокойно, поселилась неясная тревога и всю ночь не давала уснуть. Хорошо, что сын у родителей. Дважды вставала, с опаской обходила квартиру и проверяла замки входной двери. Мне казалось, что я попала под чье-то наблюдение, в мою жизнь вторглись непрошеные, коварные личности, манипулируют мной, преследуют цели, о которых я не могу догадываться. Ревнивая жена, которую я в глаза не видела, – глупость! Но сколько больших бед начиналось с маленьких глупостей! И на следующий день на работе все валилось у меня из рук. Вздрагивала от каждого телефонного звонка, испуганно всматривалась в каждого человека, входившего в кабинет. Он подошел ко мне в коридоре во время обеда. – Инна Александровна! Вы в столовую? Пойдемте вместе. Я приросла к полу. Ткнула в него пальцем: – Виктор Владимирович Козлов! – Совершенно верно. Мы знакомы лет пятнадцать. Что значит «знакомы»? Приветствуем друг друга при встрече, как люди много лет работающие в разных подразделениях, но на одном этаже. Если перекинулись когда-либо парой слов, то эти моменты в моей памяти не отложились. В столовой мы загрузили подносы и сели за столик. У меня аппетита совершенно не было. Виктор Владимирович жевал с монотонностью барана. Склонился над тарелкой, предоставив мне на обозрение свою лысеющую макушку, и молча предавался процессу пищеварения. Менее всего он был похож на бабника, жуира и сокрушителя женских сердец. Скорее напоминал старую, побитую жизнью моль. – Итак, – заговорила я, – жена ревнует вас ко мне? Уточняю: именно вас и лично ко мне? Постаралась говорить спокойно, без ехидства. Но Виктор Владимирович, похоже, и не очень заботился оттенками моего голоса. Понуро кивнул и подвинул к себе тарелку с бифштексом. – Но это же бред! – возмутилась я. – Хватит вам жевать! Объясните, как ей взбрело подобное в голову? Он отложил вилку, но глаз не поднял: – Ксюша увидела, как мы поздоровались. – Что сделали? – На Приморском бульваре, несколько месяцев назад. Мы гуляли, вы шли навстречу, кивнули мне и улыбнулись. – Когда? Господи, да не важно когда! Что дальше? В постели нас застукала, письма перехватила? – горячилась я. – Поздоровались – чего, заметьте, не припоминаю, и потом? – Все. – Как все? Ваша Ксюша обрывает телефон и осыпает меня оскорблениями. – Ей показалось, будто мы, – замялся Виктор Владимирович, – по-особому переглянулись… как тайные любовники. – Ну, знаете! – Я задохнулась от негодования. – А если ей завтра покажется, что у меня в сумке бомба, она камнями в меня начнет швырять? Ваша жена здорова или больна на всю голову? – Инна Александровна! Не горячитесь и, пожалуйста, извините! Я постараюсь сделать все возможное, чтобы звонки прекратились. – Виктор Владимирович набрался мужества и посмотрел мне в глаза. – Сделайте милость! Уж постарайтесь! Хотела еще прибавить пару грозных предупреждений, но осеклась – язык не повернулся угрожать этому человеку с выцветшими усталыми глазами. Ничего у Виктора Владимировича не вышло. Ксюша продолжала звонить. Причем я стала понимать, что хватается она за телефонную трубку на пике припадка ревности. Извергнет проклятия, бросит трубку, порыдает и затихнет. Я сама вслед за ее звонком набирала номер Козловых, убеждала рыдающую Ксению Михайловну: – Клянусь всем самым дорогим! Родителями, мужем, ребенком! Ну не было у меня ничего с вашим мужем! Не было! Даже в мыслях! – Как вы можете клясться ребенком? Для вас нет ничего святого! Разговаривать с ней – все равно, что общаться со сломанным роботом, у которого все программы сгорели, кроме той, что утверждает: Инна Александровна – очень плохой человек, она – любовница моего мужа. Брошенная мною в пылу, в запале фраза про бред и больную голову Ксении Михайловны постепенно превратилась в уверенность. Не мог нормальный, психически уравновешенный человек быть настолько непробиваемо упертым! Для нее не существовало аргументов, логики, доводов, клятв, уверений. Только слепая убежденность в неверности мужа, в коварности разлучницы и их (нашем) желании одурачить бедную страдалицу. А страдала она действительно отчаянно. Мои неприятности казались детскими невзгодами по сравнению с этим комком голых кровоточащих нервов. Мне было жаль ее до слез. А что делать? Вызвала Виктора Владимировича на разговор. На том же месте, в столовой, в обед. – Поймите! – невольно горячилась. – У вашей жены явное отклонение. Невроз, психоз, депрессия – не знаю, что! Ей нужно подлечиться. Ведь существуют таблетки, лекарства. Покажите ее специалистам по психике. Он вяло жевал, словно пища вкуса не имела и процесс ее поглощения он выполняет механически. |