Онлайн книга «Будут неприятности»
Мама замолкает. Папа закрывает в ванной воду. – Справка у Машки в карманчике, – чеканит уже совсем одетая мама. – Я ушла. И она мгновенно исчезает. – Эй! – кричит папа, выбегая из ванной. – Ты куда? Папа с Машей приступом берут автобус. Папа с Машей на руках стоит на передней площадке. Шум, давка. – Уступите человеку место! – Не видите: папаша с ребенком. – Парень! Давай свою, у меня одно колено свободно! – предлагает папе молодой человек с мальчишкой на руках. Папа с готовностью передает Машку через головы. – А вот это неразумно! – шепчет ему чиновничьего вида дама. – Неизвестно, в каком контакте тот мальчик! – Отдайте ребенка! – пугается папа. – Нам сходить! Машку возвращают папе таким же образом, и хоть сходить им еще не надо, но раз уже так получилось, они выскакивают на одну остановку раньше. – Ура! – кричит Маша. – Будем гулять прогулкой! – Так не говорят, – объясняет папа. – Нет, говорят! – упорствует Маша. – Не люблю упрямых девочек, – говорит папа. – Мы гуляем пешком. – Пешком-мешком, – отвечает Маша. Папа достает газету и на ходу ее развертывает. – Пап! – говорит девочка. – Посмотри! – Ты что – воробьев не видала? – сердито говорит папа. – Разве ж это воробьи? – удивляется девочка. – Воробьи – маленькие. Как мышки. А эти – как кошки. – Смотри лучше под ноги, – говорит папа и быстро спрашивает: – Трижды три? – Сорок семь, – отвечает девочка. – Думай! – сердито говорит папа. – Шестнадцать? – дурашливо спрашивает девочка и объясняет: – Это не воробьи. Эти птицы обзываются галками. – Трижды три! – папа строг и недоволен. – Трижды три, – тянет Маша, – это… А маленькие галки – галушки? Но тут они подошли к калитке детского сада, и папа дернул ее на себя. Калитка не поддалась, потому что была закрыта, закручена бечевкой. Папа стал стучать по ней ногой. Маша засмеялась и стала стучать тоже. Так они стояли и стучали, и вся изящненькая металлическая ограда детского садика позванивала, дрожала и будто бы пела. – Черт знает что! – сказал папа. – Черт знает что! – повторила Маша. – Не ругайся! – сказал папа. – Где ты такое слышала? Маша смотрит на него лукаво: – Не скажу! На шум вышла нянечка. Она идет к ним по дорожке очень медленно и очень молча. Подошла к калитке, но вместо того, чтобы ее открыть, стала выискивать что-то на траве – ногами и руками раздвигает траву, и ни слова, ни слова. – Что же вы нас не пускаете? – угодливо спрашивает папа. – Машенька выздоровела и очень по садику соскучилась. – Нет, – говорит Маша, – я не соскучилась. Что вы ищете? – спрашивает она. – Не твое дело, – говорит папа. – Может, я могу вам помочь? Нянечка посмотрела на него внимательно, и все ее лицо выразило такую мысль: ну чем, чем ты мне можешь помочь в этой жизни, несчастный очкарик? Папа понял мысль и смутился. – Да, конечно, – пробормотал он. Нянечка носком зацепила какую-то бумажку, радостно ахнула, наклонилась и взяла ее, потом дунула на нее, насмешливо посмотрела на папу, слегка плюнула на листок и изо всей силы пришлепнула его к столбу, на котором ему, видимо, и полагалось висеть. Пришлепнула громко, даже вороны с шумом слетели с крыши. И ушла. Папа прищурился сквозь очки и прочитал: «У нас карантин». – То есть как?! – закричал он. – Мы же выздоровели! – Смотри, – сказала Маша, – у птиц кончилось собрание. Папа еще раз потряс калитку. – Что же нам делать? – крикнул он нянечке. Она остановилась, повернулась к ним и сказала: – А как же люди жили в старое время? Без садиков? – Какое время?! – закричал папа. – У нас же работа! А ребенок абсолютно здоров. Вот документ! – и он потряс над головой справкой. – А в садике – болезнь. – Нянечка закрыла за собой дверь в дом. – Ой! – сказала Маша. – Ой! Ура! Пошли скорей домой, меня дочка ждет! – Какая дочка? – пробормотал папа и потащил Машу к телефону-автомату. – Я ее положу спать, а ты мне почитаешь про Винни-Пуха, а потом, а потом… Ой! Что будет потом? – Суп с котом! – сказал папа, заходя в автомат. Маша прыгает возле и поет: Садик заболел – ура! Садик заболел – ура! У него температура сорок! Пусть ему вызовут врача! Я не буду ходить в больной садик! В больной садик дети не ходят. – Ах, черт! – говорит папа, потому что автомат съел монету. Высунулся из кабины, смотрит вокруг. Никого. Только из-за угла медленно идет старик с пустыми молочными бутылками. – Эй! – кричит папа. – Эй! Дайте двушку! – И протягивает старику рубль. Старик берет рубль, присаживается на камень и начинает отсчитывать из кошелька монеты. – Не надо! – вопит папа, схватив первую. – Не надо. Но старик тщательно считает. Маша стоит и смотрит, как он столбиками выкладывает монеты. – Аспидов! – кричит в телефон папа. – Аспидов! Я опоздаю минут на десять. Мне надо приткнуть ребенка. Карантин, черт его дери за ногу! Идет к Маше и берет ее за руку. Старик протягивает ему мелочь. – Папа, – спрашивает Маша, – а как ты меня приткнешь? – Черт! – говорит папа. – Проблема! – Черт! – повторяет Маша. – Дери его за ногу! – Перестань ругаться! – возмущается папа. – Тебя этому в садике учат? – Нет, – смеется Маша, – ты! – Я? – удивляется папа. – Я этого слова вообще не знаю. – Я тоже, – говорит Маша. – Черт! Черт! Черт! Не знаю совсем. – Получишь по губам, – сердится папа. – Ладно. Выхода нет. Ты едешь со мной на работу. Тетенька из бюро пропусков стоит насмерть. – И думать не думай, – говорит она папе. – У меня без пропусков не ходят – ни малые, ни старые. – Ладно, – отвечает папа. – Пусть тогда с вами посидит, я пришлю Аспидова с пропуском. – Пусть посидит, – соглашается тетя. – Но я за нее не отвечаю. – Не надо, – смеется папа, – не надо. Она просто посидит. – Я не отвечаю, учтите! – повторяет тетенька. |