Онлайн книга «Обнаженное солнце»
|
Но разве здесь можно хоть на что-то опереться? Даже глагол «видеть» здесь не имеет однозначного смысла, и кто знает, скольких слов это еще касается? Как часто они с Глэдией не будут понимать друг друга, сами о том не ведая? – Вы давно замужем, Глэдия? – спросил он. – Десять лет, Элайдж. – Сколько вам лет? – Тридцать три. Бейли почувствовал смутное удовлетворение, Ей вполне могло быть все сто тридцать три. – Ваш брак был счастливым? – продолжал он. – Что вы имеете в виду? – смутилась Глэдия. Бейли растерялся, Как определить, что такое счастливый брак? И что понимают под счастливым браком соляриане? – Ну, например… вы часто встречались? – Что? Хочу надеяться, что нет. Мы не животные, знаете ли. Бейли вздрогнул. – Но вы ведь жили в одном доме? Я думал… – Разумеется, раз мы были женаты. Но у меня свои комнаты, а у него – свои. Он занимался очень важным делом, которое поглощало почти все его время, у меня – своя работа. Мы общались по видео, когда было нужно. Но вы ведь виделись, верно? – Об этом, как правило, не говорят. Хорошо, мы виделись. – Есть ли у вас дети? Глэдия с негодованием вскочила на ноги. – Это уж слишком. Что за неприличные… – Ну-ка спокойно. Спокойно! – Бейли стукнул кулаком по ручке кресла. – Не создавайте мне трудностей. Я расследую убийство, понятно вам? Убийство. Убит ваш муж. Хотите вы, чтобы убийца был обнаружен и понес наказание, или нет? – Вот и спрашивайте про убийство, а не про… – Мне приходится задавать самые разные вопросы. Вот, например, я хотел бы знать, принесла вам горе смерть мужа или нет. – И добавил с намеренной грубостью: – Глядя на вас, этого не скажешь. – Я жалею обо всех, кто умирает, – надменно ответила она, – особенно если человек молод и представляет ценность для общества. – А то, что он был вашим мужем, не влияет на ваши чувства? – Он был назначен мне, и мы… да, мы встречались по графику… и… – быстро проговорила она, – если уж вам так нужно знать, у нас не было детей, поскольку их нам еще не предписывали. Не могу понять, какое все это имеет отношение к сожалению о смерти человека. Может, и не имеет, подумал Бейли. Это зависит от нравов и обычаев, а их-то он и не знает. Он сменил тему. – Мне говорили, вы можете рассказать, как произошло убийство. Она вдруг вся напряглась. – Я нашла тело – так это называется? – Значит, самого убийства вы не видели? – О нет, – выдавила она. – Ну хорошо, расскажите мне, как вы его нашли. Не спешите, рассказывайте своими словами. – Он откинулся на стуле и приготовился слушать. – На тридцать второй пятой… – начала она. – Сколько это по стандартному времени? – быстро спросил Бейли. – Не могу сказать. В самом деле не знаю. Вы сможете выяснить потом. Голос у нее дрожал, и глаза широко раскрылись. Слишком серые, чтобы назвать их голубыми, решил Бейли. – Он пришел ко мне, – продолжала Глэдия. – Это был наш день по графику, и я знала, что он придет. – Он всегда приходил в назначенные дни? – О да. Он был очень сознательный человек, истинный солярианин. Никогда не пропускал назначенных дней и всегда приходил в одно и то лее время. Подолгу он, разумеется, не оставался, Нам не предписывали де… – Она никак не могла выговорить это слово: и Бейли кивнул. – Как я уже сказала, он всегда приходил в определенное время, чтобы не создавать неудобства. Мы немного разговаривали. Эти встречи – сущее мучение, но ему никогда не изменял такт, – такой был человек. Потом он уходил, чтобы поработать над каким-то своим проектом – не знаю, каким именно. На моей половине у него была специальная лаборатория, где он мог работать в назначенные дни. Была у него, разумеется, и своя лаборатория, гораздо больше этой. Чем же он занимался в своей лаборатории, подумал Бейли? Скорее всего, фетологией, что бы это ни означало, – Он не показался вам каким-то необычным? Взволнованным? – Нет. Нет. Он никогда не волновался, – Она подавила смешок. – Всегда полностью владел собой, как ваш друг. – Она указала на Дэниела, который при этом не шелохнулся. – Понимаю, Продолжайте, пожалуйста. – Вы не возражаете, если я немного выпью? – прошептала Глэдия. – Сделайте одолжение. Глэдия слегка нажала на подлокотник. Не прошло и минуты, как вошел молчаливый робот и подал ей какой-то теплый напиток (Бейли было видно, как он дымится). Глэдия пригубила его и отставила. – Вот так будет лучше. А можно задать вам нескромный вопрос? – Спрашивайте что хотите. – Знаете, я ведь много читала о Земле. Меня она всегда интересовала. Такой странный мир… извините, я не то хотела сказать. – Любой мир кажется странным людям, которые в нем не живут, – чуть нахмурился Бейли. – Вы совсем другие. Я хотела задать вам один вопрос… надеюсь, что вам, как землянину, он не покажется грубым… Солярианяна я никогда бы о таком не спросила. Ни за что. – Спрашивайте, Глэдия. – Вот вы и ваш друг – господин Оливо, да? – Да. – Это ведь не видео? – То есть? – Я говорю о вас двоих. Вы ведь находитесь в одной комнате? – Да, мы оба здесь. – И вы могли бы дотронуться до него, если бы захотели. – Мог бы. – О-о. – Она окинула их взглядом, в котором читалось – что? Отвращение? Возмущение? Бейли пришло в голову: а что, если встать, подойти к Дэниелу и отвесить ему оплеуху? Интересно, как бы она реагировала? – Вы хотели рассказать о событиях того дня, когда муж пришел навестить вас. – Бейли был уверен, что отступление от темы, сколь оно ни интересно, все же было вызвано именно нежеланием рассказывать дальше. Глэдия снова пригубила свой напиток. – Тут особенно нечего рассказывать. Я видела, что он собирается уйти, и знала заранее, что так будет – он всегда занимался какой-нибудь творческой работой. Поэтому я вернулась к своим занятиям. А минут пятнадцать спустя услышала крик. Она замолчала, и Бейли поторопил ее: – Какой крик? – Кричал Рикэн. Мой муж. Слов никаких не было, просто крик – испуганный. Нет! Скорее удивленный, выражающий потрясение. Я раньше никогда не слышала, чтобы он кричал. Она приложила ладони к ушам, как будто крик все еще звучал в них, и ее покрывало соскользнуло вниз, обнажив тело до талии. Она этого не заметила, а Бейли уставился в блокнот. |