Онлайн книга «Литературный призрак»
И так снова и снова, без конца. Командира я узнала. Встречала в деревне зимой накануне Великого Голода. Учился он из рук вон плохо, а работать не хотел — так, изредка клал кирпич. Сейчас он приближался к моей чайной с видом царя царей, повелителя Вселенной. — Мы красные дружинники! Мы прибыли по поручению революционного комитета! — проорал он так, словно силой голоса хотел повалить меня наземь. — Я прекрасно знаю тебя, Головастый, — (Головастый — так прозвали его в деревне за полную безголовость.) — Твоя матушка часто приносила тебя совсем маленьким мальчиком к моей сестре понянчить. Мне не раз случалось подтирать тебе задницу, когда обкакаешься. Я так рассуждала: эта молодежь — как медведь. Если почувствует, что ты боишься, — нападет. Будешь держаться как ни в чем не бывало — не тронет, пройдет мимо своей дорогой. Головастый наотмашь ударил меня по лицу. У меня на глазах выступили слезы, нос захрустел, лицо как обожгло. Но не эта боль поразила меня, а мысль, что младший поднял руку на старшего! Это же против законов природы! — Не смей называть меня «Головастый»! Мне это не нравится, — небрежно бросил он. Потом оглянулся и крикнул: — Дружинники! Эта буржуйская разбойница прячет от народных масс награбленное! А ну-ка, быстро разыщите его! Начните с комнаты наверху. Да ищите как следует! Эта старая кровопийца — хитрая тварь! Я коснулась носа, и пальцы стали красными. По лестнице застучали ботинки. Сверху донеслись шум, смех, грохот, звон. — Угощайтесь. — Головастый указал оставшимся внизу дружинникам на мою кухню, — И главное, помните: старая ведьма все это украла у вас. Но сначала разбейте к черту этот религиозный пережиток, разнесите его в пыль. — Только попробуйте!.. Последовал еще один удар, и я упала. Головастый наступил мне на лицо и вдавил мою голову в землю. Потом передвинул ногу мне на горло. Я кожей чувствовала рубчики на подошве его ботинка. Я подумала, он хочет задушить меня. — Вот погоди, я все расскажу твоим родителям. Я с трудом узнала свой голос — такой слабый и сдавленный. Головастый запрокинул голову и захохотал. — Она собирается пожаловаться мамочке с папочкой! Ой, держите меня, сейчас со страху наложу в штанишки! Да ты знаешь, что я плевать хотел на своих родителей? Знаешь, что Мао говорит? «Может, отец тебя любит и мать тебя любит, но председатель Мао любит тебя больше, чем отец с матерью». Я услышала, как разбили Учителя Будду. — У тебя будут большие неприятности, когда о твоих делах прознают настоящие коммунисты! — Этих ревизионистов мы скоро ликвидируем. Женскую партийную ячейку уже разоблачили — эти шлюхи снюхались с троцкистскими отщепенцами. Он поставил ногу мне на живот и глядел с высоты. В глазах потемнело, я плохо различала его лицо. На мою переносицу шлепнулся большой плевок. — Тьфу, шлюха! Знаю, с кем ты якшалась, слышал! У меня достало сил, чтобы возмутиться в ответ на оскорбление: — Что ты мелешь? — Раздвигала ноги перед феодалами! Сын Военачальника, вишь ты! Все знают, что твоя шавка в Гонконге сосет болты империалистам. Думает, ей удастся перехитрить нашу славную революцию! Чего делаешь большие глаза? В деревне сейчас никто не станет покрывать классовых врагов и предателей! Чего рыло-то воротишь? Забыла, как это приятно — когда мужчина сверху? — Он наклонился и зашептал мне в ухо: — Может, напомнить? — Он стиснул мне грудь. — В твоей мохнатой дырке еще, наверно, осталась смазка? Может, проверим? — Мы нашли ее деньги, генерал! Это известие меня спасло. Не появление дружинников. Головастый отошел, открыл мою шкатулку. Разгром домика тем временем продолжался. Съестные припасы парни уничтожали со скоростью саранчи. — Все награбленное тобой добро я конфискую в пользу Китайской Народной Республики. Может, хочешь обратиться с жалобой в Народный Революционный Трибунал? Он уперся коленом мне в плечо. Моя голова была прижата щекой к земле, но я старалась смотреть ему прямо в глаза. — Будем считать, что твое молчание означает «нет». А это что такое? Отвечай, черт возьми. Твое сучье отродье, если не ошибаюсь? Двумя пальцами он держал фотографию моей дочери. Вынув зажигалку, поднес ее к карточке. Вспыхнул уголок. Он наблюдал за моим лицом, пока огонь пожирал сначала мою девочку, потом лилию в ее волосах. Сердце мое обливалось кровью, но я страдала молча. Не хотела слезами доставить Головастому удовольствие. Он держал мое обгоревшее сокровище, пока огонь не обжег ему пальцы, потом отбросил. — Задание выполнено, генерал, — доложила девочка. Подумать только, среди них — девочка! Головастый убрал ногу с моего горла. — Ну ладно. Нам пора. Там, выше, нас ждут враги пострашнее, чем эта мразь. Прислонившись к Дереву, я смотрела на руины чайного домика. — Мир сошел с ума, — сказала я. — В который раз. — И снова придет в порядок, — откликнулось Дерево, — В который раз. Не надо так горевать, ведь это была всего лишь фотография. Ты не умрешь, пока не увидишь свою дочь. Тут что-то заскрипело, и рухнула крыша. — Я тихо живу. Занимаюсь своим делом. Никого не трогаю. Почему люди вечно приходят и разрушают мой чайный домик? За что? Почему они не оставят меня в покое? — Да, хороший вопрос, — прошептало Дерево. На следующий день выяснилось, что я легко отделалась. Я пошла в деревню одолжить что-нибудь из посуды. Монастырь был разграблен и разрушен. Многих монахов убили прямо в большом зале, во время медитации. Во дворе, за воротами с луной, я заметила человек сто монахов. Они стояли на коленях вокруг костра и жгли древние свитки из монастырской библиотеки, которые хранились с той поры, когда Учитель наш Будда ходил по земле со своими учениками. Их ступни были привязаны к запрокинутым головам. Они кричали: «Слава идеям Мао Цзэдуна! Слава идеям Мао Цзэдуна!» Без передышки. Между ними прохаживались красные дружинники и забивали камнями того, кого покидали силы. Возле школы к камфорному дереву были привязаны школьные учителя. На шее у них болтались таблички «Чем больше читаешь, тем глупее будешь». Повсюду висели портреты Мао. Я насчитала пятьдесят, потом сбилась со счета. Двоюродную сестру я нашла на кухне. Лицо белое, как стенка. — Где твои гобеленовые шторы? — Гобелен опасен. Это буржуйская ткань. Сожгла во дворе, пока соседи не донесли. — Почему все ходят с красными книжечками? Талисман от злых духов? — Это красный цитатник Мао. Он должен быть у каждого. Такой закон. — Скажи, как может один лысый жирный коротышка так оболванить целый народ? |