Онлайн книга «Тьма над Петроградом»
|
– Ты, что ли, Миколка? – спросил Борис, стараясь держаться твердо и решительно. – Привет тебе передавал Васька Хорь из Энска. Мы с ним вместе из каталажки бежали… – Васька Хорь, ботаешь? – Миколка ухмыльнулся. – А ведь он сейчас здесь, так что, мастрыга, мы ботву твою сейчас живенько проверим… Эй, Хорь, ты здесь? – Здесь он, только кемарит, с дороги беленькой хлобыстнул и угомонился! – раздался визгливый бабий голос из угла подвала. – Разворошить! – скомандовал Миколка. Кто-то бросился выполнять его приказ – слово Миколки здесь было законом. Откуда-то приволокли ведро воды, плеснули на валяющееся в углу бесчувственное тело. Спящий встрепенулся, вскочил, отряхнулся, как собака, и завертел головой. Борис с облегчением узнал своего сокамерника и товарища по побегу. Хорь, окончательно проснувшись и вспомнив, где находится, недовольно забормотал: – Вы чё, урки бессовестные, попусту банкуете? Чего человеку покемарить не дадите? Я же к вам с делом притаранился, как делегат от честной энской блатной публики, так вы должны ко мне со всем вашим уважением… – Никто тебя, Хорь, и не банкует! – пророкотал Миколка. – Мы к тебе только вопрос имеем. Тут какой-то мастрыга приполз, ботает, что дружок твой и ботву от тебя имеет… так вот ты глянь – честный это фраер или мастрыга позорный, жаба легавая… схоронить его вместе с дружком или ботать с ним, как с порядочным уркой? Хорь протер глаза, уставился на Бориса и расплылся в широкой улыбке: – Здорово, друган! Как добрался? В тюрягу больше не попадал? – Спасибо, Хорь, твоими молитвами! – Знаю я его… – Хорь обернулся к окружающим: – Честный фраер, мы с ним на одной шконке парились, вместе от кума ломанулись! – Он снова повернулся к Борису и продолжил: – Чего сюда-то заявился – тут урки лихие, им человека зарыть ничего не стоит! – Дело у меня есть, – ответил Борис. – Человека одного из ГПУ вытащить надо… – Ух ты, какой шустрый! – проговорил Миколка, от удивления перейдя на человеческий язык. – Вишь ли, человека ему вытащить надо! Мы с этими архангелами в кожанках по разным улицам ходим, чтобы лишний раз не сталкиваться! А тут никакого нашего интересу не предвидится, и мы должны в чужой бане свои веники ломать? Ты, может, и честный фраер, но приплыл не по тому адресу! Поищи в другом порту пыльным мешком ушибленных! – Не волнуйтесь, господа урки, я о вас не такого плохого мнения! – произнес в ответ Борис. – Мое предложение для вас очень даже выгодное, и опасности, считай, никакой. Потому как ГПУ, конечно, оно и есть ГПУ, и дела с ним иметь опасно, только в моем случае имеет место личный шкурный интерес одного сотрудника, и я уже придумал, как можно это дело обделать, к большой вашей пользе… Глаза Миколки заблестели. – Об чем идет речь? – спросил он деловым тоном. – Гоп-стоп, или сухая кидка, или фармазонка? – Нельзя ли по-русски? – взмолился Борис. – Я на вашем наречии ни слова не понимаю! – Ха! – выдохнул Миколка. – Дикий человек! Как это будет по-вашему… Ограбление? Кража со взломом? Мошенничество? – Налет. На мгновение в подземелье наступила тишина. – Ну, если этому фраеру нужен налет, – проговорил наконец Миколка, – будет ему налет. А где налет – там Семен Степанович. Без него такие дела не делаются. – Сенька Филимонов? – подал голос Рубель, тот карманник, который привел на малину Ордынцева и Саенко. – Он самый! – подтвердил Миколка. – Без него в таком деле не обойтись. Урки, кто последний видел Семена Степановича? Из уголовной толпы выкатился как колобок толстенький карлик с рыжей бороденкой на круглом румяном лице. Остановившись перед Миколкой, карлик встал по стойке «смирно» и доложил: – Час назад он со своими чижиками в «Культурном уголке» разговаривал! – Ну, Шарик Иваныч, ты и проводи нашего гостя в «Культурный уголок», – распорядился Миколка. – И скажи, что я просил Семена Степаныча с ним по-людски поботать. Может, и сговорятся.
Через полчаса Ордынцев и Саенко шли по Третьей линии Васильевского острова, едва поспевая за шустрым карликом, который колобком катился перед ними, вполне оправдывая свое прозвище. Прохожие, извозчики и автомобили терялись в особенном, густом и промозглом, василеостровском тумане. – Ну, вот он, «Культурный уголок»! – сообщил Шарик Иванович, остановившись перед неказистой дверью, ведущей в полуподвальное помещение. Карлик скатился вниз по ступенькам, толкнул дверь. Борис и Саенко следом за ним вошли в пивную. Это заведение старалось соответствовать своему выразительному названию: на маленьких оконцах, через которые можно было видеть только ноги прохожих, висели вышитые гладью занавески, на стенах – нарядные рушники. Правда, все это не отличалось чистотой, и нетрудно было догадаться, что об эти рушники и занавески некультурные посетители не раз вытирали грязные руки, а может быть, кто-то не постеснялся в них и высморкаться. Публика в пивной совершенно не соответствовала этому культурному направлению, она была шумная и разномастная – были здесь и ломовые извозчики в толстых ватных фуфайках, и кустари в замызганных фартуках, на минутку оторвавшиеся от своего промысла, чтобы промочить горло, да и застрявшие в пивной на целый день, и портные-латалы, по привычке скрючившиеся над грязным столом, как будто над своим вечным шитьем, и подозрительные типы с воровато бегающими глазами и слишком чистыми руками… К одному из таких субъектов и подкатился проворный карлик. – Здорово шамал, Турман! – проговорил он, сверкнув глазами. – Здоров, Шарик Иваныч! – отозвался тот. – По толку прикатил или так – пивка хлебнуть? – По толку! Ты Семена Степаныча не видал? Вроде он здесь был со своими мальцами… – Был, был! – подтвердил Турман. – Кола два назад отчалил, пошли на пересадку. Не иначе как в «Эдельвейс» перекантовались… – С пересадками сегодня Семен Степаныч пьет! – уважительно пояснил карлик для Ордынцева, направляясь к выходу из «Культурного уголка». – Это что значит? – поинтересовался Борис. – Это значит, из одной пивной в другую перебираются. Здесь по паре пива выпьют, потом в «Эдельвейс» на Первой линии, а оттуда уже на Петербургскую сторону рукой подать, в «Маньчжурию»… это у них сегодня такая фантазия случилась, а так-то они чаще в ресторане приличном гуляют… – Эй, Шарик Иваныч! – окликнул карлика Турман. – Этот кент с тобой, что ли? – Известное дело, – подтвердил Шарик и подозрительно уставился на Турмана: – А что? Не позволил ли ты чего лишнего? Имей в виду – Миколка будет недоволен! |