Онлайн книга «Здравствуй, счастье»
|
Лицо Эдварда просияло. – Гектор, – сказал он и открыл дверцу, чтобы выйти. Собака, приветствуя его, пыталась положить свои огромные лапы ему на плечи. Растерянно улыбаясь, Оливия смотрела, как Эдвард присел, чтобы огромный пес свободнее мог излить свои чувства к нему. Она отстегнула ремень и вышла из машины: Эдвард взглянул на нее, смущенно усмехаясь. – Гектор живет подальше, если ехать вверх по дороге, – объяснял он, пока пес прыгал от радости. – Я знаю его еще с тех пор, как он был щенком. – Он всегда так восторженно вас встречает? Эдвард засмеялся и встал, продолжая гладить большую квадратную морду. – Каждый раз. Он это делает от души, разве не так? Оливия посмотрела на него. На джинсах и свитере были видны отпечатки грязных лап, волосы Арчера спустились ему на глаза; внезапно ее сердце наполнилось невероятной радостью, и она испугалась, что не сможет произнести ни слова. – Да, – тихо ответила она, – это так. По правде говоря, я решила, что он ваш. – Хотелось бы. Но я не представляю, что делать с таким псом в городе. Может быть, позже, если я останусь тут навсегда… Гектор, виляя хвостом, подошел к Оливии. – Не бойтесь, – успокоил Эдвард. – Он как большой котенок. Она рассмеялась. Пес терся головой о ее ногу. – Вижу, – сказала она. Наклонившись, Оливия погладила его, но было видно, что он подошел к ней просто из вежливости, а настоящим хозяином считал человека, который стоял рядом с ней. Эдвард любовно хлопнул его по крупу. – О'кей, мальчик, иди домой. Увидимся перед отъездом. Он взглядом проводил пса, который неохотно направился к лесу, и протянул руку Оливии. – Как насчет пятидесятицентовой экскурсии? Эдвард проводил ее к крыльцу, предупредив, что верхняя ступенька покосилась, и ввел в дом. Как она и думала, этому жилищу было лет триста, и построили его первопоселенцы Нового Света. Что касается «рухляди», то и тут она оказалась права. Внутри сохранилась старинная мебель, сделанная вручную из сосновых, дубовых и кленовых досок, которая очень подходила этому дому и была со вкусом подобрана. Конечно, именно такая обстановка и должна была быть в жилище Эдварда. «Он сам – частичка дома, – подумала Оливия, наблюдая, как он роется в огромном холодильнике. – Он даже чем-то похож на этот дом, – такой же крепкий, сильный и обветренный, бесхитростный и простой». – Эй? Оливия вздрогнула. Эдвард с улыбкой смотрел на нее. – Думаете, как бы повежливее намекнуть, что дом нужно привести в порядок? Оливия покачала головой. – Это замечательный дом, – тихо произнесла она. Его улыбка стала шире. – Где бы вы хотели устроить пикник? Оливия рассмеялась: – Может быть, на берегу? Погода чудесная. Правда, на дворе зима, и если у вас тут нет… – Предлагаю в гостиной. Я разведу огонь в камине, постелим одеяло и включим музыку. – Он улыбнулся, захлопнув дверцу холодильника. – Единственное, чего нам будет не хватать, это песка и муравьев. Они навалились на сыр с крекерами, вино, хрустящий хлеб и завершили трапезу фруктами и шоколадом. Потом Эдвард разлегся на своей половине одеяла, подпер рукой подбородок и посмотрел на Оливию. Уголки его рта растянулись в улыбке. – А теперь расскажите мне о себе, – предложил он. Радость, которая еще несколько мгновений назад наполняла все ее существо, исчезла. Она почти забыла, зачем он привез ее сюда, и вот несколько простых слов вернули ее в мир реальности. «Расскажите мне о себе», – сказал он, а имел в виду – «расскажите мне о Риа». – Особенно нечего рассказывать, – ответила Оливия, пожав плечами. – Вы уже знаете, что мы познакомились, когда мне было десять, а ей одиннадцать. Мы почти постоянно были вместе, мы дружили, действительно дружили, пока ее не отправили в пансион. – А что было до этого? – Я уже говорила, что не знала ее до… – А что за девочкой были вы? – спросил он. – Тихоней, уткнувшейся носом в книгу? Она удивленно посмотрела на него. – Откуда вы знаете? – Просто угадал. – Я любила читать все подряд, – вздохнув, подтвердила она. – Особенно мне нравились сказки. Но Риа… – И куклы. Держу пари, вы обожали играть с ними. Ее лицо озарилось улыбкой. – Да, – подтвердила Оливия. – Обожала. Одну куклу я звала «Бетти». – Она села на колени перед камином и стала смотреть на огонь. – А Риа мало увлекалась куклами. – Но ведь вы очень дружили, – тихо сказал он. – Да, мы были неразлучны. – Она запнулась. – То есть вначале. А потом Риа отправилась в пансион… – А вы – нет? – Конечно, нет. Так что не могу вам ничего сказать о том, чем занималась Риа, когда… – Почему? – Что «почему»? – переспросила она. – Почему вы тоже не поступили в пансион? Разве вам не хотелось? Она рассмеялась. – Ужасно хотелось. Все дети, которых я знала, поступили туда. Но это очень дорого. Моя тетушка не могла позволить себе такие расходы. Вот почему я повторяю, что не могу вам помочь выяснить что-нибудь о Риа. Наверное, в жизни Риа было много примечательных моментов, но я не… – Вы чувствовали себя одинокой? Кроме пожилой тетки, вам не на кого было положиться. Что она собой представляла? Оливия вздохнула, вспомнив свою «великую тетю Мириам». Той так и не удалось до конца осознать, какая ответственность на ней лежала, что значит – воспитывать ребенка. – Она была хорошая женщина, – искренне сказала Оливия, – и у нее было доброе сердце. Иначе я бы попала в приют. – Но она не испытывала к вам особых нежности и любви, – мягко заметил Эдвард. Оливия покачала головой. – Нет. Она не была похожа на маму, которую я потеряла. Ни в чем. Девушка замолчала и, не отрываясь, смотрела на отблески огня. Потом откашлялась и добавила: – Вы сами остались без отца. Так что не нужно вам рассказывать, что это такое. – Да, я помню, как переживал тогда. Но мне повезло: я продолжал жить с матерью; она жутко обращалась со мной… – Эдвард замялся, – пока не появился Чарлз Райт. – А он был… был… то есть он постоянно?.. – Оливия перевела дыхание. – Для вашей матери, наверное, было ужасно потерять его, а потом вдруг узнать, что он… он… Она не могла сказать большего, пока Эдвард по-прежнему думал, что она была любовницей его отчима. У Оливии перехватило дыхание. И тут она почувствовала, что непременно должна заставить его поверить в ее слова. |