Онлайн книга «Красота - самый веский аргумент»
|
– Ни на кого я не вешалась! – яростно подскочила к нему Дана. – Неужели? Между прочим, вы закончили программу? – Да вы что, смеетесь? Я только что вошла. Даже умыться не успела. Зато успела раздеться. Безразмерный халат был распахнут и лишь слегка прикрывал ее тело. – Не стойте на дороге, – сердито прикрикнул Гриффин. – У меня нет ни малейшего желания ни видеть, ни слышать вас, Маккенна. – Вот и прекрасно. А теперь отойдите… – Что касается программы, завтра я поднимусь на рассвете и закончу ее. Развязав галстук, он бросил его в кресло. – Превосходно. – Ну вот и все. Теперь я иду спать. И уж непременно воспользуюсь вашим советом и запру дверь на задвижку. – Зачем? – Как это – зачем? Затем, что… – Она умолкла. Гриффин расстегнул рубашку и, стянув ее с плеч, уронил на пол. – Что вы делаете, Маккенна? – Раздеваюсь. – Прекратите. – Судорожно сглотнув, она сердито схватила рубашку и протянула ему. – Соблаговолите надеть. – Это еще зачем? Я не имею обыкновения спать одетым, Андерсон. А вы предпочитаете не раздеваться? – Да… нет… я хотела сказать… – Что она собиралась сказать? Мысли ее смешались. И немудрено, ведь он стоит без рубашки. Загорелая кожа. Рельефные мускулы. Черные колечки волос на груди, подтянутый, плоский живот… – Так в чем же вы тогда спите? Он пристально смотрел на нее. – Что за дурацкий вопрос? – Дурацкий? Пристальный взгляд. Бездонный… – Отчего вы так разозлились на меня, Андерсон? Голос его звучал тихо и вкрадчиво. По спине у нее пробежали мурашки. – Вы знаете отчего. Вы обошлись со мной как с рабыней: Андерсон, сделайте то, Андерсон, сделайте се… – Вы не сводили с него глаз на танцплощадке. – Ничего подобного! – От смущения Дана покраснела. – Бедняга по уши влюблен в вас. – Не отводя взгляда, Гриффин медленно и решительно двинулся к ней. – Но вы его не любите. – Что за вздор. Вы понятия не имеете об… Что вы делаете? Он улыбнулся какой-то загадочной, коварной улыбкой, от которой у Даны тревожно защемило сердце, и потянул за пояс халата. Казалось, время остановилось. Гриффин не сводил с нее глаз. – Дана, – хрипло прошептал он. – Да! О да… И она очутилась в его объятиях. Дана ожидала, что он разденет ее прямо тут, в гостиной. Но он подхватил ее на руки и перенес в спальню. Темноту комнаты прорезал неяркий лунный свет. Здесь он поцеловал ее, нежно и страстно, заставив сердце Даны трепетать. Наконец медленно выпустил ее из объятий и поставил на пол. – Позволь мне взглянуть на тебя. Дана затаила дыхание, и Гриффин сбросил махровый халат с ее плеч. Никогда еще мужчина не смотрел на нее так. Не касаясь, не лаская и в то же время как бы касаясь и лаская – но не рукой, а взглядом. – Как ты красива, – прошептал он, и Дана знала, что это так. Пусть лишь на одну эту ночь. Только для него одного. Халат упал на ковер у ее ног. Минуту, показавшуюся ей вечностью, он молча смотрел на нее, потом протянул руку и развязал шелковые ленточки на ее корсаже. У него перехватило дыхание. Взгляд потемнел от желания. – Моя красавица. Опустившись на колени, Гриффин стянул полоску кружев, служившую ей трусиками. Затем склонился и приник горячими губами. Поцелуй словно зажег в ее крови пламя. Вздрогнув, она вскрикнула – и от неожиданности, и от едва сдерживаемой страсти. Пусть то, что должно случиться, не кончается никогда, промелькнуло у нее в голове. Он снова поцеловал ее. Из ее груди вырвался стон. Дана покачнулась и ухватилась за его плечи. – Нет, – выдохнула она. – Гриффин, прошу тебя… – Да, – яростно произнес он и, снова подхватив ее на руки, перенес на кровать. Дана смотрела, как он снимает с себя одежду. Как же он прекрасен! Широкоплечий, мускулистый… Он опустился рядом с ней, и она прильнула к нему, страстно отвечая на его поцелуи, выгибаясь ему навстречу, чтобы он мог коснуться губами ее груди, живота, вдыхая аромат его тела, так же как он вдыхал ее… – Гриффин, – прошептала она. – Я хочу… хочу… – Все что угодно, – отвечал он. В следующий миг он овладел ею, и последнее, что пришло ей в голову, прежде чем все смешалось в безудержном вихре, была мысль о том, что если такова ее ненависть к Гриффину Маккенне, что же будет, когда она наконец признается, что любит его? Несколько часов спустя Гриффин проснулся, сжимая Дану в объятиях. Она лежала, повернувшись на бок и положив голову ему на плечо. Гриффин чувствовал ее теплое дыхание. Спальню окутывала бархатная тьма ночи. Гриффин пошевелился. Дана вздохнула и лишь крепче прижалась к нему. Повернув голову, Гриффин уткнулся лицом в ее шелковистые волосы. Они пахли какими-то цветами. Может, лилиями? Или сиренью? Гриффин не слишком разбирался в цветах. На протяжении многих лет он дарил десяткам женщин только выращенные в теплице розы. Улыбка тронула его губы. Почему-то он был уверен, что на женщину, спящую в его объятиях, тепличные розы не произведут впечатления. Гриффин крепче прижал ее к себе. Кажется, есть на свете так называемая роза пустыни. Наверняка есть. Должно быть это совершенная, прекрасная роза с нежнейшим ароматом – но вся в острых шипах. Дана что-то пробормотала сквозь сон. – Что такое, любимая? – шепотом спросил он. Она вздохнула и произнесла его имя. Она видела сон, и он был в этом сне. Никогда не испытанное прежде чувство охватило его. Он был в ее сне, думал Гриффин; повернувшись к Дане, он прижался к ней и вскоре сам погрузился в крепкий сон. Когда Гриффин проснулся снова, на дворе уже стояло утро. Комната была залита ярким солнечным светом. Он повернулся к Дане… Но ее не было рядом. Можно было подумать, что эту ночь он провел в одиночестве. Простыни аккуратно расправлены, подушки взбиты. Усевшись, Гриффин озадаченно взъерошил волосы. Обычно первым уходил всегда он. Хотя, разумеется, не сразу покидал постель своей очередной пассии. Задерживался на полчаса, на час, иногда – хотя крайне редко – даже до самого утра. А на следующий день звонил, посылал цветы, делал какие-нибудь подарки, приглашал на обед или в театр – в общем, старался для приличия протянуть время. До тех пор, пока ему это не приедалось, а рано или поздно так всегда и происходило. |