Онлайн книга «Любимая ученица. Книга 4»
|
- Я тебя ненавижу! - прошептала и снова спрятала лицо у него на плече. - А я тебя люблю. Отпустил ее руки и обнял за талию. Ее ладошки медленно поползли по его груди вверх и обессилено обхватили шею. Саня прав, этот мужчина надежен. Он не оставит ее в трудную минуту одну, что бы она ни говорила и как бы себя ни вела... Тихо попросила: - Помоги мне... Я схожу с ума... Я простила тебя, поняла. Разумом. А сердце отказывается подчиняться... Помоги! Обнимал ее и не мог сказать ни слова. В голове вертелось только одно: 'Что я наделал?!' Неужели, знать эту девушку столько лет оказалось недостаточно, чтобы предвидеть, как трудно ей будет пережить измену? Где-то за пределами кабинета, из зала, раздавались приглушенные басы - ди-джей настраивал аппаратуру. Сегодня тридцать первое декабря. Сегодня у кого-то праздник... Гладил девушку по спине, расчесывал пальцами ее длинные мягкие волосы и говорил ей на ушко: - Я кричу в постели только с тобой. И между ног ласкаю только тебя. И все остальное тоже только с тобой. Малыш, мне с тобой хорошо. Я не занимался сексом ни на этом диване, ни на этом столе, ни уж тем более на тренажере. Я ни на секунду не забывал о тебе, клянусь... Наташа заглянула ему в лицо и проткнула его долгим рентгеновским взглядом. Максим не отводил глаза. - Это ведь ложь? - задала вопрос совершенно уверенным тоном. Мужчина обиженно пожал плечами: - А, может быть, и правда - но какая разница? Все равно ты сама решаешь, верить или нет. Он больше ничего не стал ей говорить, чтобы дать время подумать над его словами. Когда-то он уже высказывал свое мнение о том, что люди верят только в то, во что хотят верить. Девушка молча отстранилась от него и начала наводить порядок на рабочем столе, где только что прошел ураган по имени 'Наташа'. Разгребая документы, как бы невзначай попросила мужчину: - Поделись опытом, как тебе удалось забыть о моей измене? - До сих пор не удалось, - ответил тот, покачав головой. - И в постели поначалу иногда возникали всякие нехорошие мысли. Просто стараюсь не упрекать тебя в этом. Постоянно напоминаю себе, что прошлого не изменишь... А вообще, знаешь, был такой момент... Убеждал себя, убеждал, что простил тебя. Но на самом деле простил только тогда, когда по-настоящему понял - я уже не буду у тебя первым. Никогда. Смирился... Не могу быть первым, зато могу быть лучшим! А для меня это гораздо важней. Наташа обдумывала его слова и раскладывала карандаши и ручки по стаканчикам. Максим ее не отвлекал, пока она не закончила уборку. Потом равнодушно спросил: - Тебе еще интересно, зачем мы сюда пришли? И тут Наталью осенило: - Да, кстати! Зачем? Максим открыл стеклянные дверцы шкафа и достал оттуда несколько музыкальных дисков. Протянул их девушке. Наташа взяла их, еще не совсем понимая, что это, но через секунду, удивленно раскрыв рот, быстро перелистала коробочки. - Это музыка с Выпускного вечера! - восторженно воскликнула девушка. - И мои песни! Сердце сжалось. Хотя на концертах ее школьная рок-группа все исполняла живьем, но все свои творения ребята обязательно записывали на диски. На память. Обложки этих дисков она узнаёт сразу и наверняка. Их копии - у нее в сердце, и разум идентифицирует их со стопроцентной точностью, возвращая мысли в прошлое. - Откуда они у тебя? - подняла глаза, на которые снова набегали слезы, только теперь уже от тоски по прошлому. - Тамара Владимировна отдала. Ты знаешь, она больше не работает у нас в школе ('У нас в школе' тоже метко пронзило затертую память). Она теперь директор в четырнадцатой. Я их иногда слушаю, когда остаюсь здесь один. Включаю в зале погромче и пью вино за барной стойкой... Максим погладил ее по щеке. Указал на диск: - В основном вот этот. На обложке ребята из группы поставили свои подписи и обвели их сердечком. Только тогда и придумали свое название 'Heartbeat' - сердцебиение. С сомнением спросила саму себя: - Кто-нибудь в школе знал, как называется наша группа? Я помню, нас спрашивали, почему мы 'Хоббиты'. - Хочешь, поставим что-нибудь из этого сейчас? На полную громкость... Можешь даже спеть нам, здесь и 'минусовые' композиции есть. - Да я уже тексты забыла, - с сожалением призналась девушка. Когда выходили из кабинета, прихватив два диска, Наташа остановила Максима и извинилась за свои вспышки гнева: сегодня и на лестнице несколько дней назад. Макс поцеловал ее в лоб и сказал: - Я прощу тебе все. Потому что не существует для меня других женщин, и я не могу позволить себе потерять эту единственную! Она говорила ему такие же слова в одиннадцатом классе. Это было обещание ее собственного изобретения. Обещание, выполнить которое сейчас самое время. И он так нагло напомнил ей об этом! Речь шла о ее измене, и чтобы доказать свою преданность, щедро клялась на будущее: 'Я прощу тебе все, потому что нет в мире других мужчин, и потерять этого единственного я не могу...'. И ставила его тогда перед выбором: 'Или прости меня, или нет. Ничего среднего я не выдержу...'. Сейчас точно такой же выбор должна сделать сама. Это не он ее 'отлично понимает'. Это она лишь в эту минуту, спустя столько лет, поняла, наконец, его. Странно было слышать свой пятнадцати- и шестнадцатилетний голос в дискоклубе. Воспоминания не отступали ни на шаг. Максим позвал Наташу за отдельный стол, набирал по сотовому номер запаздывающего деда Мороза и угощал любимую сливочным ликером. Девушка откровенно любовалась им. Обида обидой, но мужчина он что надо! Эта работа в клубе придала ему какого-то шика. Раньше бросались во внимание его длинные волосы. Сейчас же в его стрижке не было ничего необычного: хоть и не короткие, но вполне обычные пряди, челка, спадающая на лоб и постоянно поправляемая пальцами. Наташа вдруг вспомнила его черно-белую фотографию - 'со шрамом на лбу'. Действительно, напоминает сейчас того парня на снимке. Только на лбу не шрам, а легкие морщинки... Ему это идет: сразу видно - умный, опытный... Он знает то, до чего Наташе еще далеко. То, что Наташа переживает только сейчас, он уже пережил... Сколько лет назад? Ведь его возраст по внешнему виду угадать довольно трудно. Из-за звукоизоляции сотовый ловил здесь слабо. И телефон деда Мороза был вне зоны действия сети. - Может быть, дед Мороз тоже здесь? Ты, на всякий случай, посмотри вокруг, - усмехнулась девушка. Максим извинился и отправился звонить на улицу. Сказал, что ненадолго. Его осанка и походка всегда говорили об уверенности в себе. Наташа с удовольствием проводила его взглядом - такой эффектный мужчина! Черные, не особо классические расклешенные брюки, похоже, с заниженной талией, но этого не видно за рубашкой - тоже черной, но с широкой серой полосой справа - вертикальной, с треугольно раскинутым воротником и подчеркнуто-небрежно расстегнутыми рукавами. Наташе вдруг показалось, что эта одежда - из дорогих магазинов: слишком уж идеально сидит на нем. |