Онлайн книга «Каратель»
|
Таранов неподвижно сидел на березе, всматривался в «резиденцию»… Там было тихо. Ирина и Александр лежали на постели в комнате Ирины. Амазонка курила и пускала дым кольцами. Дрожащие овалы поднимались вверх, меняли свои очертания, таяли. – Однако, – сказал Александр, – аппетиту вас, мадам, нынче изрядный… Неужели на Багамах самцов не было? – Были. – Откуда же такая ненасытность? – Трахаться, господин психолог, всегда нужно так, как будто в последний раз. – Почти афоризм. Подари. – Дарю. – Амазонка ногой отшвырнула смятую простынь, потянулась и сказала лениво: – Так ты мне так и недорассказал про Лидера… Что значит: исчез? Александр совсем уже собрался ответить, но в этот момент погас дисплей музыкального центра, стихла музыка. Одновременно зазуммерил пульт сигнализации: это означало, что система обесточена и, соответственно, не работает. – Тьфу, – сказал Александр, – свет выключили… Третий, между прочим, раз за неделю. Бардак, блин. Пойду переключу на аккумуляторное питание. – А откуда взялось аккумуляторное питание? – вяло поинтересовалась Амазонка. – Один умелец смастрячил. Если бы этот аккумулятор мог еще холодильник питать! Ладно, пойду переключу. – Да лежи ты, – сказала Амазонка, – успеешь… Расскажи-ка толком про Лидера. Таранов просидел на дереве минут десять – в «резиденции» было тихо. Видимо, спят… Иван слез с дерева и быстро добежал до забора, легко перекинул тело через забор в том месте, где срезал ленту с шипами. Прямо перед ним слабо поблескивала проволока сигнализации… Сейчас она была не опасна. – Пойду принесу пива, – сказал Александр. – А заодно уж включу эту сраную сигнализацию. – Валяй, папа… А мне принеси соку, – отозвалась Амазонка. Психолог поднялся с кровати, влез в джинсы и вышел из комнаты. Он спустился на первый этаж, открыл щиток, спрятанный за деревянной панелью, и щелкнул тумблером. Он поднялся наверх, остановился у холодильника и почесал голую волосатую грудь. Механически подумал: все-таки Ирка классная баба… а уж темперамент – вихрь… Он распахнул дверь огромного «Индезита», взял коробку сока и две бутылочки «Невского». Он вернулся в комнату Ирины, налил сок в бокал и подал его Амазонке. Ловко открыл пиво и сделал глоток прямо из горлышка. – Странно пропал Лидер, – задумчиво сказала Ирина. – Ага… – А что Председатель об этом думает? – Ахрен его знает. Во-первых, он в отъезде. Во-вторых, мне не докладывают. Но весь «Анти-клуб» трясли как грушу. – Странно, странно, – Ирина сделала глоток соку и повертела в руках запотевший бокал. – Впрочем, этого следовало ожидать. – Почему? – удивился психолог. И в этот момент ярко запульсировала красная точка на пульте сигнализации. – Что такое? – спросил психолог. Амазонка усмехнулась: – Гости к нам, Саня… встретить надо. – Какие, на хрен, гости?! – Я думаю, один наш общий знакомый… Одевайся! Иван отбросил в сторону не нужные уже ножницы и вытащил из-под пятнистой куртки АПС. По большому счету это было ни к чему: справиться с двумя сонными людьми, которые не ожидают нападения, можно и без пистолета… Он выждал еще пару минут и осторожно пошел к дому, держась возле кустов… Он обошел пруд, пересек дорожку. Дом спал. И весь мир спал. И только комары звенели настойчиво и гнусно. Он осторожно обошел дом против часовой стрелки, высматривая открытые окна, но все окна первого этажа были заперты… Зато входная дверь оказалась гостеприимно распахнутой, как будто приглашала: входи. Несколько секунд Иван размышлял, потом поднялся на крыльцо. Дверные петли не издали ни малейшего звука. Таранов шагнул в дом. Он держал пистолет у бедра, внимательно вглядывался в полумрак холла. Кажется, все здесь осталось так же, как было полгода назад. Темнела пасть камина, тикали часы, и желтый диск маятника ходил туда-сюда… туда-сюда… Иван сделал шаг, другой – мгновенно и остро ощутил опасность. А тело уже пронзила боль, свело судорогой. Таранов выронил пистолет, упал, задергался на полу. Сверху, с галереи второго этажа ударил свет фонаря. Голос психолога произнес: – Вот это да! Такого эффекта, признаться, не ожидал. Ирина ничего не ответила. Она держала в руках предмет, похожий на складной мужской зонтик. Он «зонтика» вниз, к телу Таранова, змеились два тонких проводка… Электрошоковое устройство 107У-СП выстреливает два гарпунчика на расстояние до четырех с половиной метров. Гарпунчики пробивают слой одежды толщиной в два пальца. Разряд тока гарантированно выводит человека из строя на 15–20 минут. Ни физические кондиции, ни волевые качества жертвы при этом не играют никакой роли. – Ну, здравствуй, Олег, – сказала Ирина. Таранова она знала под именем Олег или псевдонимом Африканец. – Как ты себя чувствуешь? – Отлично, – буркнул Таранов. Он сидел в кресле, скованный по рукам и ногам. На журнальном столике стоял поставленный на попа фонарь, луч света бил в потолок. – Не похоже, – сказала Ирина. Она кивнула на электрошокер и добавила: – Пакостная, в сущности, штука… Таранов промолчал. Ирина вскинула на него глаза – темные, пронзительные, спросила в лоб: – Мстить пришел? Иван снова промолчал… Впрочем, ответ и не требовался. – Мстить, – сказала Ирина. – А ведь я тебя пощадила, Олег. Я ведь держала тебя на прицеле. – Лучше бы убила. – Ну, это-то никогда не поздно… Кофе хочешь, Африканец? – Нет. – Правильно, электричества все равно нет, кофеварка не работает… Я держала тебя в прицеле, но пощадила. А ты пришел мстить. – Зачем ты убила Светлану? – Светлану, – задумчиво произнесла Амазонка. – Светлану… Ей подходило это имя. Соответствовало. – Зачем? Зачем ты ее убила? Что она тебе сделала худого? Амазонка была без косметики. И даже в неярком свете фонаря было видно, что она уже не очень молода, – легли на загорелой коже морщинки, обозначились морщинки на шее. – Объяснить? – произнесла Ирина. – Объясни. – Я бы объяснила, да ты все равно не поймешь… Любая баба-брошенка поймет. А ты – мужик, тебе не дано. – А вдруг? – Да ладно… ладно тебе, Африка. Это все – бабское, сволочное, пакостное. – Как электрошокер? – с издевкой спросил Таранов. – Хуже, Олег, хуже… Я, конечно, виновата перед тобой очень. Не стоило мне убивать твою Светлану. Но вдруг накатило что-то – беда! Захотелось кому-то отомстить за изуродованную жизнь свою. Мне ведь скоро тридцать шесть. А хорошего, настоящего – нич-чего не было, Олег… Ты понимаешь? – Таранов не ответил. Амазонка сказала: – Не понимаешь… Ничего ты не понимаешь. Мне мама всегда говорила: доча, у мужиков вместо головы – член! Не верь никому. Всего добивайся сама… Я и не верила. Я добивалась… Вот – добилась! Семьи нет, детей нет… Ни х…я нет! Ты понимаешь? |