Книга Рок, страница 76 – Борис Седов

- Слушаю и повинуюсь, - ответил Наринский и, отпустив наконец ее руку, удалился преувеличенно твердой походкой.

Посмотрев ему вслед, Рита вздохнула и сказала:

- Вот настоящий джентльмен! Не то что некоторые. Некоторые посмотрели друг на друга и пожали плечами.

- Вовремя он отвалил, - сказал я. - Через двадцать минут явится Боярин.

- А что - мы готовы, - развел руки Костя. - А ты готова?

И он посмотрел на Риту.

- Я готова всегда и ко всему, - отчеканила она и презрительно посмотрела на нас. - Даже к тому, что Боярин увидит меня в такой компании.

Я оглядел нашу компанию и не нашел в ней ничего предосудительного.

Двое вполне приличных молодых мужчин, один из которых в темных очках по причине стеклянного глаза, и сногсшибательная темная шатенка в белом деловом костюме и простых очках в толстой темной оправе.

Нормальная компания.

- Это Боярин пусть считает честью встретиться с нами, - сказал я, наливая себе пива.

Мы сидели в том самом кафе «Рокси», за тем самым столиком, что и в прошлый раз. Место, которое только что освободил академик Наринский, с минуты на минуту должен был занять Владимир Петрович Бояринов, уважаемый человек, глава преступной группировки, контролирующей русский сектор рынка драгоценных камней и драгметаллов в Америке.

Он был нужен мне для того, чтобы можно было приступить к основной части моего, вернее, теперь уже нашего с Костей и Ритой плана. Именно его знание темы могло оказаться неоценимым в той комбинации, которая сидела в моей голове, как осиновый кол в груди вампира. Он, конечно, будет всего лишь фигурой в нашей игре, фигурой, но не пешкой. Но, как и любая фигура, он может пойти в размен, о чем ему знать, конечно же, не обязательно.

- Ага, идет, - подал голос Костя.

Я обернулся и увидел очень приличного джентльмена в полосатом костюме и дорогих штиблетах, который, удивленно глядя на Риту, приближался к нашему столику.

Подойдя, он оглядел всех нас, потом с подозрением посмотрел на Риту и сказал:

- Я случайно не ошибся столиком?

- Ни в коем случае, - сказал я, вставая и подавая ему руку. - Я - Константин, он же - Знахарь. Это - мои помощники. Мой тезка Константин и известная вам Маргарита.

Боярин машинально пожал протянутые руки и, снова уставившись на Риту, хотел что-то сказать.

- Позвольте объясниться, - прервал я его, - Маргарита всегда была со мной, а у покойного Марафета находилась лишь в качестве моего агента. Этого не объяснить в двух словах, и я обещаю вам, что чуть позже для вас не будет ничего неясного в этой комбинации. А самое главное, насколько мне известно, вы ничуть не пострадали от того, что вас, вы уж простите, не ввели в курс дела. Сейчас все встанет на свои места. Прошу вас!

И я радушно указал ему на свободное кресло.

Боярин, нахмурившись, покачал головой, но в кресло уселся и, мало того, расстегнув пиджак, обернулся и щелкнул пальцами.

На щелчок примчался расторопный черный парнишка, и Боярин, подчеркивая, что пока что он сам по себе, сказал:

- Двойной эспрессо.

Мальчишка умчался, а Боярин, обернувшись к нам, сказал:

- Ну что же, уважаемый Знахарь, раз вы любезно назначили мне встречу, то вам и слово.

Я кивнул и ответил:

- Совершенно верно. Вы, в свою очередь, любезно согласились на это встречу прийти, и я считаю себя обязанным изложить вам некоторые свои соображения и предложения.

Боярин кивнул и, слегка смягчившись от моей любезности, посмотрел на меня несколько приветливее, чем минуту назад.

- Для начала я буду краток, - сказал я, - а уж потом, когда мы придем к принципиальному согласию, а я не сомневаюсь, что так и случится, можно будет развивать тему и углубляться в частности.

Боярин опять кивнул, и в этот момент мальчишка принес кофе.

Взяв с блюдца миниатюрную толстенькую чашечку, Боярин поднес ее к губам и покосился на Риту. Заметив это, она повернула голову к нему и улыбнулась. Черт ее знает, где она только научилась этим многозначительным улыбкам и взглядам! Скорее всего, это заложено в каждой женщине, просто не каждая знает об этом, а из тех, кто знает, далеко не каждая умеет это использовать…

Да- а-а…

- Так вот. Для начала я буду краток, и пусть вас, Владимир Петрович, не смущает моя откровенность в некоторых вопросах. Вы знаете, кто я?

- Ну, по слухам - знаю, - ответил Боярин, пригубив ароматный кофе, - а лично, как вы понимаете - нет.

- Да, конечно, - кивнул я, - а вам известно, какие события начали происходить в… э-э-э… в специфической части русской диаспоры с того момента, как я в очередной раз ступил на американский берег?

- Еще бы не известно, - хмыкнул Боярин, - горы трупов и море крови. Все только об этом и говорят.

Я специально не употреблял жаргонных выражений и прочей уголовной лексики. Пусть знает, что уровень дела, в которое я его хочу втянуть, гораздо выше примитивного вымогательства.

- Правильно. Все так и есть. Но, прошу вас принять мои слова на веру, во всех случаях инициатором бойни был не я. Каждый раз кто-то чего-то от меня хотел. Ну, собственно говоря, не «чего-то», а просто моих денег. А кое-кто пытался выполнить заказ одного питерского подонка, вора в законе Стилета, который посмел объявить за меня награду. Причем не из своих денег, а из моих, после того, как выбьет их из меня. Все желающие подохли. Даю вам слово, что я не начинал ни одного из этих прискорбных инцидентов. Вы мне верите?

Боярин внимательно посмотрел на меня и ответил:

- Во всяком случае, я пока что не вижу повода вам не верить. А кроме того, я и сам знаю, что некоторые… как бы их назвать… неосмотрительные люди купились на обещания вора в законе Стилета и попытались сдать ему Знахаря, который, как мне известно, тоже является вором в законе.

- Так и есть, - сказал я, - вор в законе Знахарь.

Я заметил, что Боярин следует моему примеру и говорит на нормальном языке. Это было хорошим знаком, и я продолжил.

- Дело, которое я хочу предложить вам, самым прямым образом касается русского криминалитета Америки, но… - Я сделал паузу. - Но по уровню оно так же далеко от авторитетов, воровских понятий и прочей уголовной лабуды, как Большой театр от сельского клуба.

Боярин слушал меня с возрастающим интересом, и я, к своему удовольствию, не увидел в его глазах жадно подпрыгивающей жабы, предвкушавшей утолщение мошны. Обычно при разговоре о каком-то грядущем деле собеседники выдавали себя тем, что я отчетливо слышал, как у них в головах начинали вертеться колесики счетчика, умножающего и складывающего возможные прибыли. Проще говоря, почти все мои бывшие партнеры думали в первую очередь о деньгах. А Боярин ждал от меня изложения конструкции, которую я для него приготовил.