Онлайн книга «Один против всех»
|
Я отделился от стены и поймал мужичка за ветхий рукав. - Не меня ли вы ищете, любезный? - спросил я и оттопырил нижнюю губу, как это делал дуче Муссолини. Мужичок резко остановился, словно наткнувшись на невидимую стену, посмотрел на меня снизу вверх, дернул несколько раз головой и выговорил: - Должно быть - вас. Покажите документик, пожалуйста! Просьба предъявить документ далась ему нелегко, он потупился и стыдливо стал рассматривать грязный ноготь, торчащий из сандалеты выпуска благословенных пятидесятых годов. Я предъявил паспорт на имя Совкова. Мужичок дрожащей рукой взял его, прочитал фамилию и, не удосужившись сравнить фотографию с оригиналом, вернул мне документ. - Вас… Вы… - он откровенно трепетал и благоговел. - Меня просили передать… Вот!.. - Он вытащил из кармана завернутый в газетку пакет. - Там деньги, - сказал он и добавил, снизойдя на шепот: - Доллары! Посчитайте, пожалуйста! Я небрежно сунул пакет в карман. - Нет, вы посчитайте! - жалобно вскричал мужичок. - Там же деньги, доллары! - Тише! - сказал я ему. - Вы привлекаете внимание! - Да, да, извините, я больше не буду! Он понял, что допустил серьезный промах, возможно, поставил под угрозу нечто очень важное, касающееся судьбы России или даже персоны престолонаследника. - Я не подумал. Извините. Готов понести… Я шел весь день… Мне сказали, что нельзя пользоваться общественным транспортом, там воры, карманники, инородцы. Конечно, русские воровать не пойдут… Я шел через весь город, чтобы принести, вовремя принести… Я ведь не опоздал? - Он с надеждой заглянул мне в глаза. - Нет, вы все сделали правильно, вас отметят. Как вас зовут? - Не надо! Зачем вы… Я - так, я ради дела… - Всякий труд должен быть вознагражден! - веско сказал я. Похоже, эта мысль была для него внове. Я разорвал газету и вытащил купюру в сто долларов. - Это - вам, за труды. Так как вас зовут? - Палыч, - тихо сказал он, неотрывно глядя на дензнак Соединенных Штатов Америки. - Не надо имя… Зачем имя… Кто меня по имени-то… Просто, Палыч. Он потянулся было к купюре, потом отдернул руку. - Я не возьму! - сказал он дрожащим голосом. - Отчего же, вы заработали эти деньги, рисковали жизнью, сами же говорите - через весь город, пешком. - Я их внесу в партийную кассу! - торжественно сказал он. - Давайте присядем, Палыч, - я снова взял его за рукав и насильно усадил в кресло. - Мы же товарищи по партии, правда? И эти деньги я вам даю, как товарищ товарищу, именно вам, а не в партийную кассу. Вы знаете, я только что приехал в город, у меня здесь нет никого из знакомых и мне нужен человек, из наших, партийцев, которому я мог бы доверять. Вы меня понимаете, Палыч? Он преданно слушал меня, наклонившись вперед и нервно перебирая пальцами. - Может возникнуть необходимость передать кому-нибудь записку, отнести что-то по нужному адресу, ну, мало ли что, вы понимаете? Поэтому мне нужен свой человек, так сказать, доверенное лицо. Вы мне подходите, и я даю вам деньги для того, чтобы вы оделись поприличнее и хорошо питались, мне нужен здоровый, работоспособный помощник. Его лицо прояснилось, руки спокойно легли на колени, он выпрямился в кресле. - Это партийное задание? - спросил он. - Это очень важное партийное задание и, к тому же, секретное. Вы понимаете, конспирация! - Понимаю, - серьезно сказал он. - Никому ни слова. Даже товарищам из Комитета? - Особенно им! Есть вещи, не мне вас учить… - Конечно. Я все понял, - он решительным жестом взял деньги. - Когда первое задание, товарищ Совков? - Оставьте мне телефон, я с вами свяжусь. Он продиктовал номер телефона, и, судя по цифрам, Палыч действительно шел через весь город, аж из Ульянки. - Я могу идти, товарищ Совков? - Да, вы свободны, благодарю за службу. Он с достоинством поклонился и вышел из гостиницы. Швейцар дверь перед ним не открыл. Человек, сидевший в дальнем углу холла, аккуратно сложил газетку и тоже поднялся. Я едва заметно кивнул головой - «хвост», присланный Годуновым, включился в работу… * * * Вечером я приехал в клуб «96», где была назначена встреча с Годуновым. У входа стояла очередь из людей разного пола и ориентации, мечтающих попасть в клуб. Известный зарубежный певец давал здесь единственный концерт в городе. Я дисциплинированно встал в конец очереди и стал ждать. Спешить было особо некуда, а публика в очереди стояла прелюбопытная. Верзила Гоша, бдительно отсекающий членов клуба от простой, недостойной розово-голубого внимания публики, увидел меня, вышел из дверей и взял за руку. - Вас ждут! - сказал он бархатным голосом и игриво подмигнул. - Дурашка, видишь, с кем надо трахаться, - сказал кто-то за моей спиной, - а мы с тобой все в очереди, в очереди… Я легко добрался до комнаты, где мы встречались в прошлый раз, пройдя через зал ресторана практически незамеченным. Все внимание было устремлено на пустую эстраду, где ожидалось появление великой звезды гей-культуры… А звезда сидела тем временем в компании Годунова и пила пиво с сардельками. - Знакомься, Леша, это певец мирового класса Мари Молмонд, сегодня он гость нашего клуба. Я кивнул, не зная, как принято здороваться в их среде. Целоваться, даже со звездой, мне не хотелось, а вдруг эта штука - заразна… Звезда сделала глоток пива, громко рыгнула, вытерла рот тыльной стороной ладони и поправила волосы на виске. - Хай! - сказала звезда по-английски. - Хай! - согласился я с ним. Зато Годунов оказался многословнее. Он долго говорил по-английски, показывая на часы и на дверь, звезда в это время смотрела на меня и водила языком по ярко накрашенным губам. - Тайм! - наконец рявкнул Годунов и ткнул звезде под нос часы. - Тайм, - согласился Мари Молмонд и встал. Уже в дверях он повернулся и сказал: - Бай-бай, бэйби! - обращаясь явно ко мне. Я неуверенно помахал рукой, лицо звезды просияло, и он выпорхнул за дверь, кокетливо взбрыкнув ножкой. - Не надо было этого делать, - сурово сказал мне Годунов. - Теперь тебе валить надо, он не отстанет! - Сразу, что ли, валить? - не понял я. - Ну, не сразу, после концерта, Молмонд своих бабок не упустит. Так что давай сразу к делу. - Давай, - согласился я, едва ли не впервые пожалев о своей неотразимой сексуальности. - Клинику я тебе нашел, - сообщил Годунов, - клиника хорошая, мирового класса, но - подпольная. Вернее, легальная, даже известная, «Клиника на Гагаринской» называется, но операции там делают не только официально, но и «по блату», а чаще всего просто за большие бабки. Сейчас операция по перемене внешности стоит на первом месте у мужиков, как у баб - наращивание грудей. Желающих много, а мастеров - чуть. Но ты не бойся, сделают там тебе все по высшему классу и почти даром. |