Книга Наследство старого вора, страница 33 – Борис Седов

Гвоздь же, который следил за ней, едва не роняя слюну, принял эту мимолетную улыбку за одобрительный знак и, подмигнув приятелям, сполз с насеста.

Лина увидела его отражение в стеклянной морде игрального автомата. Гвоздь, повернувшись к дружкам и думая, что девушка его не видит, недвусмысленными жестами показал, что он будет делать с нею. Жесты были изобретательны и разнообразны, они обещали немало плотских удовольствий, но Лине стало только противно. По сравнению с Артуром Гвоздь выглядел, как гиена рядом со львом, и не вызывал ни малейшей симпатии.

Подойдя к Лине, Гвоздь взгромоздился на соседний табурет и сказал автоматчику:

- Василий, принеси нам с девушкой пивка.

- Я не пью пива, - кокетливо ответила Лина, чувствуя, что встает на тонкий лед опасного приключения.

- А что ты пьешь? - спросил Гвоздь. - Это ничего, что я сразу на «ты»?

- Ничего, - Лина развратно улыбнулась, - а пью я сок или кофе.

- Какой сок? - развивал знакомство Гвоздь.

- Ананасовый.

- Василий, - Гвоздь энергично пошевелился на табурете, - мне пиво, а девушке - ананасовый сок и кофе.

Василий кивнул и пошел в буфет, а Гвоздь, снова повернувшись к Лине, сладким голосом спросил:

- Ну и как нас зовут?

У Лины аж свело челюсти, но она не подала виду и ответила:

- Меня-то? А меня Валентиной зовут.

- Валюха, стало быть, - удовлетворенно сказал Гвоздь.

- Ага, - кивнула Лина.

Она представила себе всех этих Валюх и Зинок, глупо хлопающих глазками и восхищающихся бандитскими подвигами, и себя среди них. Интересно, подумала она, а если бы он узнал мое настоящее имя - Акулина, - он стал бы называть меня Линькой?

Василий принес небольшой подносик с пивом, соком и кофе и стал расставлять заказ на узкой полочке сбоку от автомата.

А Гвоздь, барским жестом достав из кармана толстый бумажник, широко открыл его и, хвастливо показав Лине толстую пачку тысячных купюр, сказал:

- Во, Валюха, смотри! Выиграл! Фарт - это, понимаешь, дело тонкое… Могу и поделиться, мне не жалко. Слышь?

И он многозначительно толкнул Лину локтем.

У нее снова свело зубы, но игра стоила свеч, и Лина, поведя плечиком, ответила:

- Да я и сама девушка не бедная. Меня деньги не интересуют.

- А что тебя интересует? - Гвоздь расплатился и убрал бумажник. - Может, вмазаться хочешь или по коксу?

- Пока не хочу, - Лина догадалась, что речь идет о наркотиках, - может быть, потом…

- Ну смотри… - Гвоздь присосался к бутылке с пивом.

- А что это у меня тут такое выпало? - спросила Лина, указывая на экран, где образовалось каре.

- Во, коряга! - обрадованно завопил Гвоздь, увидев на экране каре на восьмерках. - Ну ты фартовая, Валюха! Жаль только, что ставка маленькая. Давай, жми, может быть, файф выскочит!

Лина неуверенно нажала на кнопку, но ничего особенного не выскочило.

- Так, - Гвоздь взял на себя инициативу, - давай для начала ставку поднимем…

Он пощелкал кнопками, и числа в графе выигрышей поменялись на более внушительные.

- Во, другое дело. Давай, жми!

Лина нажала, и снова выпало каре, но на этот раз ее выигрыш составил уже четыре тысячи рублей.

- Точно говорю, фартовая!

Гвоздь по-свойски приобнял Лину за плечи и сильно прижался к ней.

- Ну, давай, жми. Если сейчас будет пятая восьмерка - ты выиграешь пятнадцать косарей.

- То есть как это - пятая? - удивилась Лина. - Их же всего четыре тут.

- Ну, это если джокер выскочит. Он за любую карту канает, - объяснил Гвоздь.

Он все еще покровительственно обнимал Лину, и она, чтобы освободиться от неприятного прикосновения, уронила на пол ложечку для кофе, которую держала в левой руке.

Гвоздь снял руку с Лины и, подняв ложечку, положил ее на автомат.

- Ну, давай, жми, - он уже по-хозяйски поднял руку, чтобы снова облапить Лину, но она чуть посторонилась и сказала:

- Жарко…

- А я вообще жаркий, - ухмыльнулся Гвоздь.

- Это хорошо, - кивнула Лина и нажала на кнопку.

С электронным шуршанием выскочила дама бубей.

- Не, не то… - разочарованно протянул Гвоздь. - А так бы пятнадцать косарей, считай - пятьсот бакинских!

Он отхлебнул пива и, рыгнув, спросил:

- А ты вообще чего любишь, Валюха? Ну, я в смысле, если не деньги?

- А я красивые вещи люблю, - хищно улыбнулась Лина, - у меня к ним страсть. Особенно старинные. Мне по гороскопу серебро полагается.

- Серебро… А чо не золото? Золото - оно покруче будет!

- Нет, я не люблю золото. У него блеск дешевый. А вот серебро - это другое дело.

- О! - Гвоздь сладко прищурился и сказал: -Слышь, Валюха, а у меня для тебя как раз кое-что имеется. Вещь старинная, цены немалой… И как раз серебряная. Только она дома у меня. Поехали, покажу! Она тебе точно подойдет. Только веди себя со мной хорошо, - и погладил ее по круглой коленке.

Лина помолчала и, чувствуя, что приближается к повороту, за которым опасность может стать реальной, игриво спросила:

- А что за вещь? Может, она и не стоит того, чтобы нам с тобой специально к тебе ехать?

Она нарочно сделала ударение на словах «нам с тобой», и Гвоздь, попавшись на элементарный крючок, затараторил:

- Да ты чо! Вещь такая, что тебе в самый раз. Повесишь на грудь, а грудь у тебя высший сорт, прямо как яблочки, и между яблочками как раз… Это… Короче, объясняю. Старинный серебряный медальон. Овальный и открывается.

Гвоздь перевел дух и присосался к пиву. Опустошив бутылку, он повернулся к бару и сказал:

- Васек, давай еще пивка! А Валюхе моей - шампанского.

Сердце Лины стучало не то чтобы быстро, но как-то резко, и она, глубоко вздохнув, капризно спросила:

- А какое там у него шампанское?

При этом она расправила плечи, и черная футболка туго обтянула ее грудь, которую Гвоздь только что довольно метко сравнил с яблочками. А поскольку бюстгальтера она не носила, то Гвоздь, увидев это, вздрогнул и сказал:

- Не, точняк, этот медальончик как раз для тебя. Он, между прочим, антикварный и стоит немалых бабосов. Так что поехали, примерим. И вообще…

- Может, и поедем, - благосклонно ответила Лина и многозначительно улыбнулась, - только я не услышала ответа.

- Какого ответа? - нахмурился Гвоздь.

- Насчет шампанского. Если сладкое - я не буду. Лучше полусухое.