Книга Любимая ученица. Книга 1. Эволюция чувств, страница 3 – Диана Морьентес

-- Я просто хотела кое-что сказать... -- начала она, потупив взгляд. Где-то в глубине души всё же надея­лась, что он сам задаст ей более конкретный вопрос. Но учитель молчал. Медленно продолжала: -- Помните ту записку с названием "Тебе"?

-- Стишок, который я нашел на стуле пару дней назад, -- добавил он. -- Помню.

-- Это я написала... -- на одном дыхании выпалила ученица. Максим Викторович немного подождал, скажет ли она еще что-нибудь, и признался:

-- Я знаю. Твоя подруга только что сказала мне это.

Наташу как током шарахнуло. Она вдруг резко взглянула ему прямо в глаза, но, встретившись с теплым океаническим взором, смутилась.

-- Когда? -- рассеянно переспросила Наташа.

-- Только что. Она поджидала меня возле учительской. Теперь ясно: чтобы сообщить мне это раньше тебя.

Он улыбался с едва заметным налетом высокомерия, но Наташа этого не видела, стыдливо опустив голову. Тема явно не была ему интересна, он даже не садился, стоял, держа руки в карманах брюк, прислонившись к своему учительскому столу на подиуме и периодически поглядывая в окно, но терпеливо попытался продолжить нужный девчонке разговор:

-- Ты знаешь, не советовал бы тебе дружить с такими, как она.

-- Таня, да? А то, может, мы с Вами разных людей подразумеваем...

-- Да, кажется, Таня. Я еще не запомнил все ваши имена. С тобой за одной партой сидит. Знаешь, если бы не Таня, я даже и не подумал бы, что это письмо для меня. Я решил, что просто из чьей-то тетрадки выпало - там же ни подписи, ни обращения не было, просто стихотворение. Я его сохранил на всякий случай, вдруг кто-нибудь искал бы свою пропажу. Я тебе верну его, вложу в твою тетрадку.

Наташа ужасно покраснела, наверное. Сама себя и подставила! Переживала, боялась, в сотнях вариантов представляла себе его реакцию, когда он читал эту бумажку... Почему-то представляла себе, что он сидит и сравнивает почерк на записке с почерками в тетрадях, пытаясь выяснить, кто написал... Успокаивала себя тем, что ее обычный "левый" почерк совершенно ужасен, а в записке все довольно красиво: буковка к буковке. И все равно опасалась, что он ее вычислит. Она даже и мысли не допускала, что для него эта записка ничего не значит.

Можно было промолчать - и все осталось бы как прежде. Осталось бы тайной.

Или так даже лучше? Поговорила с ним - и многое узнала. Про Таньку, например.

-- Да не нервничай ты, всё хорошо, -- подколол учитель, глядя на ее нервные попытки отодрать себе ногти. -- Еще Таня сказала, что ты меня лю­бишь.

Он развлекается после рабочего дня, практически смеется над ней, над ее смущением - Наташа разгадала это и не знала, как себя вести. С одной стороны, готова была позволить ему все, что угодно, но с другой - ее чувства заслуживают уважения! Уязвленная гордость требовала мести.

-- Таня сказала, что я Вас люблю? А с чего она это взяла? -- Наташа подняла голову и так естественно изобразила удивление, не страшась его взгляда, не боясь его опыта, его возраста или школьного статуса, что Максим Викторович кивнул одобрительно:

-- Вот и мне это показалось странным.

Она, не отрываясь, смотрела ему в лицо, не зная, как правильно играть в эту игру, опасаясь, что он поставит ее в неловкое положение, а учителю, наоборот, все меньше хотелось издеваться над ней. Да, эти девчонки с их пылкими любовными записочками уже вызывают лишь тяжкий вздох "ну вот опять", но сейчас он был уже на шаг от того, чтобы предложить ей "ничью" - за смелость.

-- Давай поговорим по душам, -- предложил он. -- Мне часто пишут записки, -- поняв, что вечеринка будет долгой, Максим Викторович сел напротив нее с другой стороны парты. -- Здесь, в школе, мне безразлично, кто автор. Вы все мои ученики, к тому же всего лишь седьмой класс! Но ты отличаешься от остальных. Ты же и сама ощущаешь себя взрослее, я прав? Понимаешь, я же слышу, о чем вы шушукаетесь - вы же не внимаете моим просьбам сидеть тихо. Я слышу, как ты рассуждаешь о жизни, о людях. Да, твои рассуждения чаще всего незрелые, совсем неправильные, но факт налицо - ты не поверхностный человек. Ты любишь размышлять, анализировать. Поэтому меня и удивили Танины слова. Ты меня совсем не знаешь. А умные девчонки не влюбляются только во внешность.

Вдруг Наташа вспомнила, что он красивый... А когда она умудрилась забыть об этом?!

-- А как же любовь с первого взгляда? -- стремление к истине всегда вело Наташу к знаниям. -- Это же только во внешность!

-- Я не верю в любовь с первого взгляда, -- ответил Максим Викторович.

-- Я тоже, -- кивнула она. Теперь Наташа уже смело разговаривала с ним, и чем больше они общались, тем больше этот человек ей нравился.

Он тряхнул головой, откинув с лица свою длинную челку, и облокотился на стол, став Наташе значительно ближе.

-- А зачем тогда ты написала мне записку?

Наташа растерялась: он загнал ее в тупик. Она обдумала его вопрос, обдумала весь предыдущий разговор и поняла, что не находит ответа. Можно сказать, что хотела порадовать его, сделать ему приятное, но ведь это неправда!

-- Я не знаю, -- тихо призналась она. -- Это было импульсивно.

-- Тогда пообещай, что больше не будешь совершать бесцельных поступков. Понимаешь, как-то немножко нелепо выглядит со стороны: ты сделала "что-то", а зачем - не знаешь. Не делай ничего необдуманно, чтобы не жалеть потом об этом.

-- Хорошо, -- послушно согласилась девочка.

-- Пойдем по домам, -- предложил Максим Викторович. -- Поговорим по дороге. Мне с тобой по пути.

Когда они вместе вышли из школьных дверей, Наташа спросила:

-- А откуда Вы знаете, где я живу?

-- Дело в том, что я живу на твоей улице, и каждый день мы с тобой сталкиваемся плечом к плечу и идем в школу. Ты не заметила?

-- Нет. Для меня вообще сама дорога в школу - это так, досадная необходимость, поэтому я и не замечаю, что тво­рится вокруг меня.

-- Досадная необходимость?! -- возмутился мужчина. -- Дорога прямо в Солнце - это досадная необходимость?! Люди вокруг тебя - досадная необходимость? Посмотри, мелкий полез в лужу, его мама в панике, а мелкий по-настоящему счастлив! А ты можешь быть счастливой, стоя в луже? Ты хорошо учишься, и я считал тебя любознательной. А тебе, оказывается, не важно, что творится вокруг тебя. Ты ведь любишь свой город, но вряд ли полностью осознаешь его красоту, да? Ты сама себя ограничиваешь, не позволяешь себе прочувствовать масштаб. В двенадцать лет это неудивительно, -- поправил он сам себя. -- Ты будешь становиться старше, и мир заиграет сотнями красок - для тебя! С каждым годом ты будешь видеть его все четче. Сначала выйдешь за пределы школы, потом за пределы своего района...