Книга Любимая ученица. Книга 3. Осколок, страница 20 – Диана Морьентес

Поцеловал ее нежно-нежно, и тут же, прикрыв глаза, - крепко-крепко... Наташа всхлипнула и задержала дыхание, чтобы не расплакаться. Обвила руками его шею и, обмениваясь с Максимом глубоким французским поцелуем, только и слышала: "...пассажиры, будьте внимательны, с первой платформы отправляется...".

- Де-ву-шка! - раздраженно позвала проводница. - У нас расписание! Поезд ждать не будет...

По щекам полились слезы.

- Не реви, - улыбнулся Максим. - Ты же знаешь - если не понравится, ты всегда можешь вернуться назад!

Наташа спешно кинулась - обняла маму, потом еще раз чмокнула любимого и нырнула в тамбур, крикнув еще раз им обоим:

- Я позвоню!

Проводница уже держала флажок наготове, и поезд тронулся в ту же секунду.

Нет, нет, нет! Я никуда не поеду! - клокотало в голове, билось пульсом в висках и душило в груди, не позволяя сделать вдох. Я не могу без тебя! Я уже не могу! Зачем я это делаю? Стояла в тамбуре и глаз не сводила с закрытой двери, провожая прозрачным взглядом все, что проползало за стеклом, неумолимо набирая ход... Последняя пара слезинок сорвалась с ресничек и рухнула на щечки. Еще немного - и Наташа поймет, что происходит.

Как только поезд пересек с соответствующим грохотом железнодорожный мост через Сочинку - побрела к себе в купе. Забралась на верхнюю полку и мучилась часа два. Потом попутчики, семья с ребенком лет десяти, стали спрашивать ее, в чем дело, и она начала понемногу успокаиваться... Женщина ее очень внимательно слушала и с улыбкой сочувствовала. А Наталья выговорилась и, правда, боль стала меньше. Осталась просто тоска.

- Ну, вот и все, - вздохнул Максим, когда последний вагон поезда скрылся из виду.

В мыслях так и вертелось, смешиваясь с обидой: "Бросила меня. Оставила меня одного. Что теперь делать? Как жить дальше?" Вслух больше ничего не говорил: слишком тяжело пока.

Через пару минут остолбенелого стояния на опустевшей платформе в разум прорвался ласковый Женин голос:

- Максим, можно я приглашу Вас куда-нибудь пообедать?

Макс просканировал Женино лицо - показалось, что она кокетничает. Нет, не показалось. Улыбнулся, задумался на секунду и, глядя ей в глаза, медленно отрицательно покачал головой. Женщина растерялась, видимо, почувствовала себя неловко от его отказа, но вновь расцвела, когда он добавил хитро:

- Это я Вас приглашу!

- М-м! - восторженно протянула Женя. - Как скажете! Люблю инициативных мужчин!

По-джентльменски предложил взять его под руку, и они с Евгенией отправились через здание вокзала к стоянке - вниз по широкой закругленной каменной лестнице. Женщина ужасно гордо чувствовала себя рядом с этим красавцем-мужчиной и поймала себя на ревнивой мысли: Наташка же такая мелкая, глупая, ей бы кого-нибудь попримитивнее... А она ишь какого парня себе отхватила!

Максим привез Евгению в "Призрак". Не в ночной клуб, конечно, а во второй зал, который работает как раз днем и до двенадцати ночи. Это единственное кафе, в качестве которого он не сомневается. Хотя сам с легкостью согласился бы и на чебуречную, но Евгения же важный начальник в Администрации города, и что-то попроще может оказаться не ее класса. Не просчитался: Женя была в восторге. Официантка, по знакомству с Максимом, обслуживала их столик в десять раз тщательнее, хотя и без того в "Призраке" у персонала отшлифованные манеры. Жене понравился и интерьер, и меню, а когда принесли заказанные салаты и солянки, восторгалась еще и вкусом.

Флиртовала с ним напропалую. Макс понимал это совершенно отчетливо. И терялся. Не знал, как реагировать. Так же поначалу, еще в двадцать пять лет, не знал, как реагировать на кокетство школьниц. Грубо ответить - нельзя. А прозрачных намеков, что все эти улыбки на него не подействуют, - недостаточно. Ни ученицы, ни Евгения не воспринимают это всерьез.

- Максим, а можно я задам Вам вопрос сильно личного характера? - улыбнулась женщина, и Макс насторожился: этого еще не хватало! - Вы спите с Натальей? Точнее, я понимаю, что да. А давно?

- С начала этого года, - ответил он смело и, немного помолчав, перехватил инициативу: - Теперь я Вам задам личный вопрос. Она Вам родная дочь?

Евгения изменилась в лице, ее взгляд стал холодным, острым и металлическим, как вилка возле ее тарелки. Она даже не успела опомниться после его столь конкретного ответа - а тут еще эта тема... Все кокетство словно рукой сняло. Растерянно пробормотала:

- По-моему, Вы вмешиваетесь не в свое дело!

Максиму показалось, что это уже достаточно ясный ответ.

- По-моему, Вы тоже вмешивались не в свое, - улыбнулся он ей дружелюбно, и Евгения, вроде, поддалась его обаянию... Напомнил спокойным, приятным голосом: - Я на Ваш вопрос ответил честно. Хотя когда-то Вы собирались под суд меня отдать, если я пересплю с Вашей дочерью... Ну, так что? Родная?

Евгения опустила голову и несколько секунд бессмысленно вертела в руках вилку. Потом, обдумав что-то, покачала головой:

- Нет. А как Вы догадались?

- Просто сопоставил все, что знаю, - пожал Максим плечами, - обдумал. У меня же тоже есть дочь. Правда, родная. Сравнил. К тому же, знаете, Наташа же на Вас не похожа. Сначала я думал, что она похожа на отца, но когда познакомился с Алексеем... У него такая заметная, нестандартная внешность, что трудно было бы не обнаружить у Наташи хоть какие-то черты Вашего мужа, если бы они были.

Женщина вздохнула и тихо рассказала:

- У нас два года не было детей. Обратились к врачу и узнали, что у меня очень маленькие шансы. Я пробовала лечиться, но все бесполезно. Решили усыновлять. Хотели мальчика, младенца, чтобы разыграть перед соседями историю про беременность и роды... Но мальчики все были с какими-то болезнями. А тут как раз молодая мамаша принесла трехнедельную малышку - абсолютно здоровенькую и ужасно миленькую! А я как раз тогда "месяце на седьмом" находилась... У нас к тому времени уже разрешение органов опеки было, и мы сразу сделали вид, что у меня начались преждевременные роды. Так и забрали Наташку. Правда, эта юная особа, которая ее родила, успела назвать ее Эвелиной. Но мы подумали, что это слишком заметное имя - вдруг эта проститутка одумается и решит найти и вернуть себе свою дочь...

- Она была проституткой? - уточнил Максим.

- Да нет, девчонка шестнадцати лет. Я ее не видела, воспитатели в Доме ребенка рассказали, что эта школьница влюбилась в какого-то иногороднего спортсмена, залетела, а он спокойно вернулся к себе в город, и больше о нем ничего не слышно. А она родила, принесла ребенка домой, но родители не разрешили ей оставить малышку. Выгнали ее из дома. Они, видимо, люди строгого воспитания, и не позволили дочери позорить их семью. А она сама без жилья и без денег с малюткой бы просто не справилась. Отдала ребенка, чтобы вернуться домой. Вот так.