Книга Любимая ученица. Книга 3. Осколок, страница 37 – Диана Морьентес

- Я по ним соскучился, - улыбнулся парень.

Он стоял к Наташе спиной - готовил мясную солянку, нарезал разные виды продуктов. А Наташа торчала попой, повиснув на подоконнике и разглядывая большие пушистые снежинки. Катюха повторяла за Наташей все ее действия, и сказала, что это не "снежинки", а "снежины" или даже "снежинища". Наташа с умилением вспоминала, как Катя и кошку, и белку, и даже вилку и подушку называла ласково - без обидного суффикса "-к".

- Макс, а когда ты научился готовить?

- Когда стал жить отдельно.

А Наташа научилась готовить, когда стала жить с Максом. Правда, живя в общаге без него, кажется, что так и не научилась. Эти вечные макароны да супчики моментального приготовления наносят грандиозный вред желудку, и Наташа с радостью бегает поживиться на этаж ниже, к подруге по группе, которая готовить тоже не умеет, но вкуснятину всегда имеет. Но еда, приготовленная Максом, все равно вне всякой конкуренции!

- У тебя очень хорошо получается!

- Талантливый человек талантлив во всем! - улыбнулся Макс кокетливо. И подумав, добавил: - Это тебе намек.

* * *

- Помнишь, как ты меня поцеловал? - спросила Наташа мечтательно.

И Макс с ехидцей ответил:

- Не помню. Разве такое когда-нибудь было?

- В "Мельнице", в первый раз...

Он с пониманием кивнул и, изобразив Наташин ностальгический тон, улыбнулся:

- Ты была маленькая и железобетонно-упрямая!

- Неправда! Я всегда тебя слушалась!

- Даже когда я просил не приходить ко мне в кабинет?

- Зато ты сам меня поцеловал!

- Да. До сих пор не понимаю, каким местом я тогда думал?!

- Не жалеешь об этом?

- Нет.

Телефонная трель помешала Наташе узнать еще какие-нибудь пикантные подробности Максимовых переживаний нескольколетней давности.

- Подойдешь? - попросил он, валяясь на кровати лицом в подушке. И пояснил: - Ну, типа меня нет дома.

Наташа направилась в прихожую за телефонной трубкой.

- Алё?

- Натусь, это Инесса, - сказала трубка, и Наташе показалось, что женщина чем-то расстроена. - А Макс дома? - спросила Инесса и принялась оправдываться: - У меня мама умерла, надо хоронить, а денег совершенно нет. Хотела занять.

- Да, да, подожди секунду, сейчас позову. Я тебе сочувствую!

- Спасибо.

Наташа хотела наговорить Инессе каких-нибудь соболезновательных фраз, но что-то совсем растерялась. Да что фразы? Деньги - вот что сейчас ей поможет. Отправилась в комнату и положила руку Максиму на спину:

- Котик, подойди, это Инесса.

- Скажи ей, что я умер! - буркнул Макс, не забыв обиды за пощечину на дискотеке.

- Макс, подойди, - мягко настаивала девушка. - И не шути с ней так - она этого не поймет. Ей маму хоронить надо, хочет занять денег на похороны.

- Маму хоронить?! - вдруг подскочил парень.

От его обиды не осталось и следа. Кинулся в прихожую в ту же секунду.

- Инка, ты как? - доносился из прихожей его встревоженный голос.

- Макс, мне несколько тысяч нужно, если тебе не трудно, - начала Инесса извиняющимся тоном. - На похороны. А то, понимаешь, вся зарплата уже несколько месяцев уходила на лекарства, больницы, а надо еще за квартиру заплатить...

- Ин, это без проблем. Давно она умерла?

- Да вот... "Скорую" жду... Пару дней назад из больницы выписали, сказали, что, мол, сколько можно ее держать там, улучшений нет...

Инесса всхлипывала и, видимо, отворачивалась от телефона.

- Я сейчас приеду, - сказал Макс твердо. - Не раскисай!

Положил трубку, и, ринувшись одеваться, попутно спросил у Наташи:

- Ты не против, если я привезу ее пожить к нам на недельку-другую?

Наташа застряла в дверном проеме и уставилась на него большими круглыми глазами. Так опешила от его вопроса, что вообще разучилась думать на какое-то время. Максим взглянул на нее мимоходом и пояснил:

- Мама - это вся ее семья. У нее больше никого нет. Ей, наверно, поначалу будет трудно оставаться одной в той квартире. Ты не против?

Уже практически выбегая в подъезд, на шаг вернулся к Наташе. Поцеловал ее в щечку и предпринял очередную попытку уговорить свою непокорную девчонку:

- Нат, она позвонила не потому, что ей сию минуту нужны деньги. Еще "скорая" не приехала, тело в морг не отвезли... Я не представляю, каково ей сейчас! У нее нет отца, нет братьев-сестер. Она не может иметь детей. Не замужем. Она ужасно любила свою мать! Как ты думаешь - остаться в такой момент одной, да еще и в квартире, где "вот на этой самой кровати еще недавно лежала мама"...

Наташины глазки смотрели совершенно непримиримо. И даже ревниво.

- Перестань! - приказал Макс грозно и с нежностью. - Я очень хочу, чтобы ты меня поняла, но у меня нет времени объяснять. Если это повредит нашим с тобой отношениям, то я звать ее к нам не стану. Но я никогда себе этого не прощу. Я не могу кинуть своего друга в такой ситуации! Не могу! Мы всегда друг другу помогаем! Я тоже жил у нее, когда с родоками сильно поскандалил...

- Поступай, как считаешь нужным, - сдалась девушка. - Не мне давать тебе указания о дружбе и о любви. И не мне решать, кого считать твоим другом и почему. Поступай, как хочешь.

- Проблем не будет? - уточнил Максим для проверки ее серьезности.

- Не будет, - пообещала она грустно.

- Спасибо! - сказал он и поцеловал ее оскорбленные губки.

Наташа даже не обняла его. Он уже ушел, закрыв за собой дверь, а она так и стояла еще в прихожей, скрестив руки на груди и пытаясь разобраться, как вести себя лучше всего. Как выкрутить ему руки и не настроить его против себя? Или, действительно, надо уступить? Ладно, уже согласилась, чего теперь злиться! Развернулась и обреченно пошла к Катюшке - отвлечься.

"Скорая" уже находилась у подъезда, когда Максим вышел из машины и направился к лифту. Тело как раз на носилках выносили из квартиры двое мужчин в белых халатах. Инесса стояла у распахнутой настежь входной двери и, чтобы не рыдать на весь подъезд, зажмурившись, закрывала себе рот носовым платочком, зажатым в ладони. Макс подошел, только слегка толкнул ее к себе в объятия и поцеловал сквозь пушистые волосы. Самому было очень тяжело осознавать, что этой милой, приветливой, еще такой молодой женщины больше нет.