Онлайн книга «Блудная дочь»
На следующий день моя жена развернула бурную деятельность. Послала своего человека в архив, проверить по бумагам, как и что проходило в роддоме. Там все оказалось без сучка без задоринки: мадам Анастасия числилась у них на сохранении два месяца перед родами. До этого, с ее слов (так и записано), наблюдалась за границей, при посольстве. Аня вообще вроде бы и не рожать поступала, а тоже как бы на сохранение, но не «сохранила». Выкидыш. Ни слова нигде ни про какую девочку-олигофрена умершую. Формально прицепиться не к чему. Конечно, можно уговорить мальчика сделать анализ крови, все тогда станет ясно. Но он может и не захотеть. И так травма для него страшная. Он уж совсем ни в чем не виноват. Что же делать? Попробовали мы мыслить логически. Если эта воровка решилась на кражу чужого ребенка, значит, сама родить не могла. Надо поискать в ее прошлом. Девичью фамилию найти, где жила до замужества. Если наблюдалась по месту жительства, то хоть что-то да прояснится. Мы очень торопились. Хотели к интервью иметь реальные факты, чтоб мразюгу к стене припереть. Помогли нам кое-какие добрые люди. Узнали и девичью фамилию, и адрес ее прежний. И, представьте, в районной женской консультации, в архиве, как миленькая хранится ее карта. И там – выписка больничная вклеена, из которой следует, что за месяц до замужества была у Анастасии операция, после которой она забеременеть не смогла бы ни при каких условиях по техническим женским причинам: сделала аборт в домашних условиях, перфорировали ей матку, заразу занесли, потом больница, хирургическое вмешательство «по жизненным показаниям». Вот так вот. И – интересное дело – через месяц после операции – замуж. Моя жена объясняет, что случай вполне типичный. Было, вероятно, у девушки два кадра на примете: одного любила, другого пасла как выгодную партию. От любимого забеременела, а тут, видимо, престижный кавалер решился сделать предложение. Может, позвонил из Америки, может, в отпуск приехал. Ему могли запросто в посольстве его сказать: – Пора тебе, милый друг, жениться, мы неженатых долго не держим. Естественно, он сделал выбор в пользу остаться в Штатах. Ну и позвал замуж эту свою вялотекущую подругу, вроде знакомы давно и так далее. Она, конечно, радостно согласилась. Надо было только устранить маленькое препятствие, по-быстрому и тихо. У многих вполне получалось без трагических последствий, а у этой – вон что вышло. Жила она поживала с мужем, вполне довольная новыми условиями, но потом он мог ребенка захотеть. Это ж как бывает – у всех есть, а у нас нет, непорядок. Тем более если любви не было, а только взаимный интерес, ребенок требуется, чтоб сцементировать и поддержать имидж семьи. Кстати, вполне вероятно, что муж вообще не в курсе того, что она совершила. Она могла симулировать беременность, а потом улетела в Москву «на сохранение». С кем-то у нее тут была договоренность. И лежала она себе «на сохранении» в ожидании подходящего случая. Как охотник, окопалась в засаде, добычу высматривала. Тут ведь что нужно было, чтоб совпало: чтоб девочка пришла рожать неопытная, безропотная, да чтоб при этом ребенок был «чистый» – не от алкоголиков с неизвестно каким анамнезом, а с заранее понятной хорошей наследственностью. Вот в какие сети попалась наша Аня. Она не знала, что ребенка ей обязаны были показать сразу, как родился. Что она должна была сама подтвердить пол новорожденного, чтоб потом не было претензий. У нее были права, но она о них понятия не имела и для защиты себя ей просто не хватило опыта. Каждого хоть раз в жизни да обворуют. Кошелек стырят, так потом знаешь, как его положить, чтоб не облегчать задачу ворью. Это и есть опыт, когда представляешь, что может случиться, если не побережешься. Когда опыта нет – ты самая удобная жертва. К моменту встречи с Аниным сыном у нас были неопровержимые доказательства против Анастасии. Аня вдруг стала очень бояться за мальчика. Вот материнское сердце какое! Ей не хотелось рушить его мир. Если он близок с теми, кого считает матерью и отцом, для него это станет таким ударом, после которого не всякий взрослый и социально надежный человек сможет оправиться без последствий. Она твердила, что сама во всем виновата. Да, у нее украли ребенка. И сердце ее чувствовало и знало это. Но почему же она молчала? Почему не велела мужу позвонить в милицию? Прямо и настойчиво сказать о своих подозрениях. Потребовать провести экспертизу. Ведь муж-то несмышленышем не был. Но все повели себя как несчастные животные, обреченные на убой. Их ведут, они предчувствуют, упираются, но идут же в конце концов. Вот и она. У нее ребенка отняли, а она молчит. Только смотрит во все глаза. И молчит. Характер такой, что ли, был. Или слишком научили старших уважать. На той, что украла, лежит вина. Но и на ней, она нам все повторяла, вина не меньшая. И как объяснить мальчику, где она была все эти годы? Чего ждала? Однако она не могла отказаться от желания увидеть его вблизи, просто за руку взять, в глаза заглянуть. Решили так: придем за интервью. И честно потом Мишин журнал напечатает это интервью. Будем фотографировать, на видео писать. Никаких разговоров на волнующую нас тему. Произойдет что-то само по себе, тогда – да. Аня будет с нами как ассистент, моя супруга тоже. Она, кстати, исходя из горького опыта, прихватила с собой средства первой медицинской помощи. Аня пошла в парикмахерскую, чтобы прическу сделать точно как в сериале у мальчика. Фото его взяла. Парикмахерша тут же: – Так вы его мама! Я сразу узнала, как вы вошли. Мы вашего мальчика просто обожаем, ни одну серию не пропускаем! Ах, какая же вы, должно быть, счастливая с таким сыном! Подстригла – один в один. В назначенный час звоним в дверь. Открывает чинная домработница: – Проходите, пожалуйста. Взглянула на Аню и говорит: – Ой! И Аня на нее смотрит – глаз не сводит. Перед ней та самая домработница, что приезжала к ней за сцеженным грудным молоком. Столько лет прошло, а вот встретились и с первого взгляда безошибочно друг друга узнали. Правда, у Ани еще и сходство с сыном феноменальное, как тут не узнать. Мы проходим в гостиную. Там восседает Анастасия. Стол накрыт по полной программе. Она щебечет, что сын вот-вот будет, в пробке застрял, но буквально с минуты на минуту… И тут – Аня возникает в поле ее зрения. Страшно видеть, когда человек все понимает без слов. Вроде все молчали – и не молчали. Тишина, а все слова – в воздухе, как пули трассирующие, высвечиваются. – Марья Степанна! – произносит наконец решительно Анастасия. – Вызовите немедленно милицию. – Да-да, – подтверждает Миша, – вызовите, Марь Степанна, скорее милицию. Марья Степановна почему-то никакую милицию не вызывает, а стоит и смотрит, как окаменелая. |