Онлайн книга «Созвездие верности»
|
Солнце еще не взошло, но Румер и не думала о сне: нервы у нее были на пределе, и она молилась, чтобы в дверях появился Зеб. Он был так близко, всего лишь перейти дорогу, и она мысленно представила себе, как он лежит в постели. Интересно, спит ли он так же плохо, как и она, и ощущает ли он связь между ними, – не то чтобы новую, но и заметно отличавшуюся от того, что было раньше, – которая мерцала подобно золотой нити. Вздохнув, Румер собрала кроликов и поехала в свой ветеринарный офис на Шорроуд. Много лет назад на этом повороте дороги стояла темно-коричневая конюшня, в которой было стойло пегой лошадки, получившей от Сикстуса шуточное прозвище Старушка. Румер всегда любила лошадей, и та кобылка стала одной из первых. Румер купила конюшню и прилегавшую к ней землю, но на второй год владения во время сильного урагана конюшня развалилась. Теперь она вспомнила об этом, и ее взгляд беспокойно скользнул по останкам рухнувшего строения. Одинокие доски и бревна торчали из земли подобно некой абстрактной скульптуре. Отперев офис, Румер взяла небольшую бутылочку и несколько упаковок молочной смеси для детенышей животных. На столе лежала записка, которую Матильда оставила после вчерашнего рабочего дня: «Звонил Эдвард». Румер сунула записку в карман. Потом она завернула одного крольчонка в мягкую тряпку и покормила его из подогретой бутылочки. Она напоила и его братцев с сестренками, а затем пошла проведать своих пациентов – приходившего в себя после операции колли, двух стерилизованных кошек и обезвоженную гончую. Она управилась с делами ровно в семь, за час до приезда Мати. Размяв затекшую шею, почувствовала скопившуюся внутри энергию от долгого предвкушения того мгновения, когда же они с Зебом наконец-то останутся наедине – каждый раз им мешало какое-нибудь событие катастрофического масштаба. Спиленные деревья, злобный истребитель вредителей… Что дальше? Зная, что лишь одно могло избавить ее от избыточного напряжения, Румер забралась в свой грузовичок и направилась на север, чтобы повидаться с Блю. У нее было достаточно времени покататься на Блю, поболтать с Эдвардом, а потом еще успеть вернуться на работу. Миновав ворота фермы «Писдейл», Румер свернула на каменистую подъездную дорожку. Эдварда нигде не было видно – обычно он уже не спал в такой час, – но окна первого этажа были открыты настежь, и хлопчатые занавески слегка трепыхались на ветру. Погладив пару местных кошек, она прошагала по двору прямиком к каменной стене, где ее дожидался Блю. – Готов порезвиться? – спросила она. – Сгоняем с тобой к реке… – Румер? Услышав свое имя, она обернулась. Позади нее стоял Эдвард, засунув руки в карманы своих старых штанов. Румер нервно сглотнула, вспомнив их последнюю ночь и то, как она повела себя, увидев Зеба на свадьбе Даны. – Привет, Эдвард, – подойдя к нему, сказала она. – Как поживаешь? – Спасибо, отлично, – ответил он со своим любимым новоанглийским акцентом. – А ты? – У меня тоже все в порядке. Морщинки тревоги избороздили его лоб, и Румер перестала улыбаться. Она поняла, что он припас для нее плохие новости. – Что случилось, Эдвард? – Давненько тебя не видел. – Знаю. – Похоже, ты очень занята. Блю начал скучать… – Для Блю я всегда свободна, – сказала она. – Я навещаю его каждый день. – Но только в те часы, когда меня не бывает дома? – Ох, Эдвард! – Слишком много времени уходит на свидания с Зебом? – Не так уж и много, – ответила она. – Но бывает. – Наверное, все к тому и шло. Особенно учитывая вашу давнюю историю. Теперь я наконец-то прозрел. – Ну, тут есть разные причины. Румер наблюдала за тем, как солнце поднималось над деревьями на другой стороне луга и его медовый свет медленно растекался по каменной стене и серым скалам. Еще она думала о том, что Эдвард ошибался насчет их давней истории, которая лишь мешала им начать все сначала. – Я кое с кем встречаюсь, – признался он. – С Энни Бенц. – Да, я видела ее здесь на днях. Я рада за тебя, Эдвард. – Как это мило с твоей стороны – порадоваться за меня. Румер промолчала. Она чувствовала, что Эдвард напряженно ждал от нее какой-нибудь колкости в ответ на свой сарказм. На ней были старые одежки, в которых она кормила кроликов, и на груди у нее остались ворсинки шерсти вперемешку с пятнами молочной смеси. – Я оставил тебе записку в офисе, – сказал он. – Знаю – я решила не перезванивать, а сразу же приехать. – Я тут подумал. Я вынужден просить тебя подыскать новый дом для Блю. – Для Блю? Он кивнул, и белесая челка упала на его покрытый морщинами лоб. Он прикрыл глаза от яркого солнца. – Мне очень жаль, Румер. Но Энни чувствует себя неловко, когда ты рядом. У нас с ней все только начинается, понимаешь? И я не хочу, чтобы она огорчалась. К тому же ей известно, что ты значила для меня. Я так надеялся, что однажды между нами завяжется нечто серьезное… – Но ведь это и есть дом Блю, – ошеломленно произнесла Румер. – Просто я… просто я никогда не думала, что ему придется жить где-либо еще. – Я мог бы предложить тебе продать его, – сказал Эдвард. – Но я знаю, что ты не согласишься. Пока можешь держать его здесь; уверен, что ты найдешь для него хорошее местечко – например, в «Конюшнях Блэк-Холла». Или в «Ривер Фармс», в Хоторне. Румер взяла себя в руки и с трудом кивнула. – Да, разумеется, Эдвард. Пусть Энни не переживает… – Прости, – сказал он. – Все так запуталось. Я столько времени ждал, что в наших отношениях наступят перемены, но раз ничего подобного не происходит, я хочу устраивать свою жизнь… – Мне очень жаль, что этого не произошло, – вздохнула Румер. – В самом деле? – спросил он. Румер молчала. – Я так и думал. В голосе Эдварда, как лед в бокале, звякнула прохладца, его глаза помрачнели. Как бы она ни определяла их нынешнее состояние – друзья или почти любовники, – это был разрыв, причем окончательный, и по идее такое событие не могло пройти для них безболезненно. Тем не менее Румер воспрянула духом и чувствовала себя так, словно у нее с плеч свалилась тяжеленная ноша. – Спасибо тебе за то, что разрешал держать его здесь все эти годы. – Зато я мог видеться с тобой каждый день… Можешь кататься на Блю сколько угодно, пока не найдешь для него новое место. – Эдвард… мне правда жаль… – Мне тоже. Он чмокнул ее в щеку, сделал шаг назад и остановился. |