Онлайн книга «Случай Растиньяка»
|
– Катька, что с тобой? Ты что там – заснула? – нетерпеливо спросила Этери. – Фирочка, прости, я неважно себя чувствую. Кажется, я вчера простудилась… – «Надо будет рассказать Этери, – мелькнуло в голове у Кати. – Но только не сейчас. Сперва я с ним самим поговорю». – Извини, что-то меня всю ломает. – Ну, попей горяченького. У тебя лекарства есть? Может, привезти? – встревожилась Этери. – Нет, спасибо, у меня все есть. – Кате хотелось поскорее закончить этот разговор. – Галерею закрой, – распорядилась Этери. – Нечего мне клиентов заражать. Я тебе попозже позвоню. – Нет, Фирочка, не надо, я, может, усну… Посплю, и все пройдет. – Ладно, давай. Позвони, если что. Катя обещала позвонить и с облегчением повесила трубку. Который же все-таки час? Без десяти пять. Еще час галерея могла бы работать. Ладно, бог с ней, галерея – это еще не самое страшное. Катя заставила себя раздеться и снова легла, теперь уже под одеяло. Согрелась, и стало легче. Может, и правда простуда? «Топазики дешевые, – навязчиво всплывало в памяти. – Культурную афишу осваивать… Она знает, что мы вчера были в театре. Кто-то описал ей даже мои украшения. Кто? Нина? Не может быть. Уж скорее эта ее школьная подруга Тамара. Неприятная особа. Но зачем ей? Мы с ней и двух слов не сказали. И Германа она не знает. Нет, это знакомый Германа, поедавший меня взглядом. Противный тип. Этот, как его?… Леонид Яковлевич. Он мог описать и внешность, и украшения. Да, но откуда ему известно, где я работаю? Где живу? Ладно, приедет Герман, его и спрошу. Да нет, ни о чем я спрашивать не буду, не больно-то и важно. Выгоню, и все». Кате вроде бы чуть-чуть полегчало, она заставила себя встать и съесть немного супу. Может, и правда простуда? Может, и правда обойдется? Мысль неотвязно возвращалась к Герману. Как он мог? «Я разведен… Ну что вам – паспорт показать?» Надо, надо было потребовать паспорт… А ведь хотела же его проверить! По кредитной карточке все можно узнать. Хотя… может, у него куча паспортов, как у какого-нибудь Мэлора? Мобильник, правда, всего один, но это ничего не значит. Кате неприятно было сравнивать Германа с безвозвратно канувшим Мэлором, но по сути он такой же жулик. Нет, жена назвала его Германом Ланге, значит, паспорт один и тот же. Хотя бы для них двоих. Каждая перепись населения выявляет больше замужних женщин, чем женатых мужчин. Имея штамп в паспорте и семью на руках, а порой и две семьи, мужчины упорно считают себя холостыми и свободными от обязательств. Заводят новые связи. Вот и Герман такой же… А ответственность за ребенка общество всегда возлагает на женщину. ВыЂноси, роди, воспитай… Считается, что дети есть только у женщин. У мужчин детей нет. Интересно, есть ли у него дети от этой бульдожины? «Мы же предохранялись! – сделала мысль новый поворот. – С самого первого раза. У Германа была с собой пачка презервативов. Уже тогда надо было насторожиться. Обычный рабочий день, ничто вроде бы не предвещает, но мужчина всегда в полной боевой готовности. Солдат в мундире. Нет, он мог захватить презервативы вечером, когда мы пошли в «Гнездо глухаря», – вступился за Германа адвокат в душе у Кати. – Все равно ненавижу, – оппонировал ему возмущенный бабий голос прокурора. – Пошел на первое свидание и уже приготовился на всякий случай. Надо будет провериться». А ведь это она виновата. Как дура предложила ему, что будет предохраняться сама, купила таблетки. Таблетки не всегда срабатывают… Но ей так хотелось чувствовать в себе Германа, а не резинку… «Дура, дура, дура!» – в ярости твердила себе Катя. Герман вернулся через день ранним утром и позвонил прямо из аэропорта, сказал, что заедет. – Приезжай, – коротко откликнулась Катя. Она тщательно подготовилась, все продумала. Надела свою любимую джинсовую юбку от Нины Нестеровой и старую рубашку из джинсовой ткани, купленную когда-то на распродаже. Очень осторожно, очень тщательно подкрасилась. Неброско, но чтоб впечатление было. Чуть тронула ершиком с тушью самые кончики ресниц. Еле заметно подвела карандашом тонкие светлые брови. Никакой помады. Пожалуй, стоит скулы обозначить, а то уж очень она бледна. Катя втерла в щеки и растушевала немного румян. Заранее сложила и упаковала его подарки. Ну вот, она готова. О сердце лучше не думать. – Я привез тебе подарок, – начал он с порога. Он привез ей чудный подарок: инкрустированный столик с музыкой. Поднимаешь крышку – играет мелодия. Под крышкой ящичек, скажем, для ниток с иголками, и еще один потайной ящичек, допустим, для документов. И еще он хотел сказать, что ему безумно понравился ее рисунок, переброшенный по электронной почте. Ничего этого Герман выложить не успел. – Оставь его себе, – холодно проговорила Катя, увидев столик. – И все остальное забери. – Она не дала себя обнять, не пустила его наверх, провела в мрачное при опущенных ставнях и искусственном свете помещение галереи. – Здесь была твоя жена. – Изольда? – невольно вырвалось у него. – Не знаю, она не представилась. Низенькая, поперек себя шире, бульдожья челюсть, вся в бриллиантах. – Да, это Изольда, – подтвердил Герман. – И ты на ней женат. – Катя, послушай… – Нет, лучше ты меня послушай. Она все о нас знает. Даже какие подарки ты мне дарил. Она явилась сюда назавтра после театра и упомянула топазы. Кстати, вот они, возьми. – Катя… – Я уже тридцать два года Катя, скоро тридцать три будет. Герман, ты мне солгал. Я же спросила, и ты сказал, что не женат. – Мне пришлось на ней жениться… – Пришлось? – насмешливо переспросила Катя. – После ночи страстной любви? Как человек порядочный, ты спасал ее честное имя? Она нарочно дразнила его, нарочно говорила обидные вещи, чтобы он вспылил и ушел, хлопнув дверью. Но Герман не вспылил. Он смотрел на нее с такой болью, что Катино сердце чуть не дрогнуло. – Ты не понимаешь, каково мне было… – О нет, я отлично понимаю: жить с ней несладко. Она себя здесь показала во всей красе. Но ты женился на ней. Уж точно не по любви. – Мне пришлось на ней жениться, – с ненавистью заговорил Герман, – потому что ты не представляешь, как трудно провинциалу пробиться в Москве. Она – дочь моего шефа. Изольда Голощапова. Я только поэтому женился. Мне пришлось… И опять Катя его перебила: – Думаешь, твой случай уникален? Ошибаешься, он давно описан в литературе. Я бы сказала, это случай Растиньяка. – Кого? – машинально переспросил Герман. – Ты, конечно, Бальзака не читал, но попробуй прочесть. Роман называется «Отец Горио». Тебе будет скучновато, зато узнаешь, кто такой Растиньяк. Молодой человек из провинции приезжает в столицу и заводит амуры с богатыми женщинами. Чтобы пробиться, как ты говоришь. Это называется «взошел на цыпочках». Правда, твоя Изольда совсем не цыпочка… Ну, скажем, гусыня, несущая золотые яйца. Растиньяк хоть охотился на хорошеньких… |