Книга Тень доктора Кречмера, страница 9 – Наталья Миронова

* * *

Несколько дней они провели как в раю. Вера показала Коле сочинский дендрарий, самшитовую рощу, другие живописные уголки. Она обеспечила даже транспорт. О том, что у Коли есть водительские права, Вера узнала еще в Москве и в письмах посоветовала ему взять их с собой. На следующий же день после приезда она отвела Колю на авторемонтную станцию, где какой-то хмурый небритый тип, весь черный от тавота, шедший под именем «дядя Витя», даже не здороваясь, сполоснул руки бензином, провел их в тесную, захламленную контору, сунул Коле какую-то бумагу и ткнул потемневшим пальцем:

— Распишись тут.

Это была доверенность на вождение машины.

— А разве ее не нужно заверять у нотариуса? — нерешительно спросил Коля.

— Обойдутся, — мрачно отрезал дядя Витя, протягивая Коле ключи.

— Дядю Витю все знают, — с гордостью добавила Вера.

— Ты вытащила его из горящего дома? — полюбопытствовал Коля, пока они шли к новенькой темно-синей «мыльнице».

— Нет, — растерялась она, — а почему ты…

— Почему он доверил тебе машину? Он же фактически не мне доверил, а тебе. Меня он в первый раз видит.

— А-а… Я помогала его сыну по математике.

— И?

— И он не остался на второй год.

— Больше вопросов нет, — засмеялся Коля.

* * *

Вера вспомнила, как это случилось, и улыбнулась. Как-то раз, проходя в школе мимо кабинета директора, она увидела в «предбаннике» забавного мальчишечку. Она знала, что его фамилия Колесников, он учился в параллельном классе. Мальчик сидел, понурив круглую белобрысую голову с вихром на макушке, прижимая к животу портфель, как щит, и с тоской глядел исподлобья на закрытую дверь кабинета. Ни дать ни взять школьник с картины Решетникова «Опять двойка»!

— Неприятности? — спросила Вера, войдя в «предбанник».

— Папку к директору вызвали, — уныло сообщил мальчик.

Вера нахмурилась. Вызов в школу не просто кого-нибудь из родителей, а непременно отца означал, что втайне школьное руководство рассчитывает на строгость. Проще говоря, на порку. Об этом никогда не говорили вслух, но это подразумевалось.

— Что ты натворил?

— По математике кол схватил, — сказал мальчишечка. — В четверти пара.

— Бить будет? — участливым шепотом продолжила расспросы Вера.

— Не, папка у меня молоток! — Мальчик расплылся в улыбке, но тут же снова понурился и тяжко вздохнул. — Но пилить, конечно, будет.

— А за что кол?

— Не понимаю тангенсы и котангенсы.

— А синусы и косинусы? — невольно улыбнулась Вера.

— Тоже не очень, — со скорбным вздохом признался мальчик и торопливо добавил: — Да на кой они мне, эти синусы, век бы их не видеть! Вон, папка у меня — лучший механик в городе! И без всяких синусов. Я тоже в моторах здорово секу, даже ему иногда помогаю. Вырасту — в гонщики пойду. Не нужна мне вся эта математика.

— Нет, не скажи, с математикой все же лучше, — возразила Вера. — Она ум в порядок приводит. Это не я, это Ломоносов так сказал. Хочешь, я тебе объясню? Про синусы? У тебя тетрадка чистая есть? Да нет, учебник не нужен, — добавила она, увидев, что мальчик вытаскивает из портфеля до боли знакомый учебник Погорелова, — ты мне тетрадку дай, сейчас я тебе все сама нарисую. Тебя как зовут?

— Ваней.

— А меня Верой. Будем знакомы.

Вера очень быстро поняла, что Ваня Колесников отстал от школьного курса и наверстывать придется не только тригонометрические функции. Ей не раз приходилось видеть таких вот несчастных школяров, выпавших из учебного процесса. Отвлекся, заскучал, не уловил объяснение учителя, а дальше все идет само собой: вскочить на подножку уходящего поезда уже невозможно, поезд катит куда положено, а забытый пассажир остается на перроне.

Уже давно этот мальчик махнул на себя рукой, даже не пытаясь бежать за ушедшим поездом. На уроках математики сидел, тоскливо уставившись в окно, отставал все больше и больше и понимал, что, беги не беги, поезд все равно не нагонишь. Но Вера, ехавшая в поезде, заметила отставшего пассажира и решительно рванула стоп-кран.

Нащупав «точку отсчета», она начала объяснять материал — очень подробно и терпеливо, по миллиметрам, поминутно проверяя, понятно ли ему. Поэтому они продвинулись не очень далеко, когда дверь кабинета открылась и вышла директриса, а следом за ней — озабоченно хмурящийся дядечка в пиджачной паре, но без галстука. Пиджачная пара сидела на нем как-то косовато: ему явно был привычнее рабочий комбинезон.

— Нелюбина? — опешила директриса. — А ты что здесь делаешь?

— Здравствуйте, Анна Яковлевна, — Вера торопливо поднялась со стула. — Не ругайте Ваню, — обратилась она уже к обоим. — Он просто отстал немного. Я с ним позанимаюсь, и мы все нагоним.

— Ну, если сама Нелюбина с ним позанимается, — сказала директриса хмурому дядечке, — тогда я за него спокойна. Наша отличница! Вундеркинд!

Но дядечка уже настроился ругать сына.

— Вечно с тобой, Ванятка, одна морока! — Он перевел взгляд на Веру. — И охота тебе, отличнице, с таким оболтусом вожжаться?

— Он не оболтус. Просто он немного отстал, — повторила Вера. — Ничего страшного, мы все наверстаем.

Они договорились, что Вера будет приезжать к ним домой. На первых порах три раза в неделю. Жил дядя Витя, он же Виктор Семенович Колесников, очень удобно: в Мамайке, прямо у конечной остановки автобуса. Вере и в голову не пришло, что ей будут платить, она предложила свои услуги бескорыстно, от чистого сердца, как с ней самой занимался Евгений Дмитриевич. Но дядя Витя, автомеханик от бога, привыкший «левачить» с ремонтом частных «Жигулей» и «Волг», мысли не допускал о каком-то ином варианте, кроме платного.

В глубине души он сочувствовал сыну. Он и сам сохранил смутные воспоминания о школьных уроках математики, как о какой-то пытке водой: две трубы, через одну вода вливается, через другую выливается… Бр-р-р! Черный ужас.

Так Вера начала зарабатывать. У нее появились и другие ученики. Одного «клиента», как ни странно, ей привела старшая сестра. Это был Ашот Багдасарян, уже в конце 80-х сделавшийся фактическим владельцем питейно-развлекательного заведения. Вера вела у него калькуляцию и проверяла деловую документацию. Она и не знала, что в самом скором времени эти знания ей пригодятся и сослужат неоценимую службу. Впрочем, Вера никакое знание не считала лишним.

Мама потребовала, чтобы Вера отдавала заработанные деньги ей, и тут Вера впервые в жизни проявила характер. Она стала вносить в общий бюджет примерно треть месячных расходов семьи на питание и коммунальные платежи, но остальное оставляла себе. Попросила дядю Витю открыть сберкнижку на ее имя и все свои заработки собирала на этой книжке. Пока ей не исполнилось шестнадцать, родители учеников переводили плату ей на счет.