Онлайн книга «Ласка скорпиона»
|
Ева вытащила коробочку с детской пухлощекой румяной физиономией на крышке. Белль заплясала еще активнее, запищала: «Ням!» – и рванулась к коробке. – Погоди-погоди. – Это было нелегко, но Ева сумела удержать коробку на расстоянии вытянутой руки и заглянуть внутрь. Внутри лежали неаппетитные на вид кусочки вроде бы черствого хлеба в форме полумесяцев. – Эти штуки выглядят неаппетитно. Большие голубые глаза Белль опасно прищурились. – Ням! – Ты что – мне угрожаешь? А ты не видишь, насколько я больше тебя? Ты и вправду думаешь, что это сработает? Теперь маленькие губки задрожали, а большие голубые глаза наполнились слезами. – Ням, – всхлипнула она. Одна крупная слеза выскользнула из глазика ипокатилась по розовой щечке. – Ладно, это работает. – Ева вытащила один полумесяц, рассудив, что на крышке коробки не было бы ребенка, если бы ее содержимое не предназначаюсь для детей. Белль схватила руку Евы вместе с печеньицем, подтянула ее ко рту и принялась грызть. Слезы чудом высохли и сменились солнечной улыбкой. – Ням! – Ты меня обыграла, признаю. Ты у нас ловкачка, верно? Но включать водокачки, чтобы получить желаемое? Это для слабаков. Это действует, но это не клево. По-прежнему улыбаясь, Белль вытащила изо рта изжеванный полумесяц и попыталась впихнуть его в рот Евы. – Нет. Спасибо. О господи, какая гадость! – Ням! – настаивала Белль. Потом она шлепнула свою пухленькую попку на стол и принялась довольно грызть дальше. Ева торопливо оглянулась, когда вприпрыжку вбежала Мэвис. – Если ей этого нельзя, ты сама виновата. Нечего было оставлять здесь эти штуки. – Спокойно, это ее нямнямчики. – Да вроде бы она сама так и сказала. Если я правильно поняла. Мэвис вытащила из сумки усеянный сердечками слюнявчик и повязала его на шею дочери. – Они сильно пачкают. – Ты ведь нарочно это сделала, верно? Свалила ее мне на руки и была такова. Мэвис захихикала и пожала плечами. – Ты меня раскусила. Но мне и правда надо было пописать. – Зачем? – Потому что пописать хотелось. – Мэвис. – Потому что она тебя любит, потому что ты уже перестала от нее шарахаться, как будто она бомба, начиненная дерьмом. – Ну, дерьмо-то имеет место. – Это верно. – Мэвис торопливо понюхала. – Но не сейчас. Она научилась называть тебя по имени. – Чтобы это доказать, Мэвис поцеловала Еву в щеку. – Даллас. – Дас! – вскрикнула Белль и погладила липкой ручкой место, которое только что поцеловала ее мать. Со сдавленным смешком Ева хотела было вытереть щеку ребром ладони, но Мэвис извлекла из упаковки влажную салфетку. – Это мое имя? – Ну, это ее версия. Она пока еще не может выговорить «Даллас». Говорить «Пибоди» тоже не умеет, но у нее уже получается «Макнаб». – Наб! – Белль радостно замахала роняющим крошки печеньицем. – И имя Рорка она тоже выучила. – Орк! – Орк. Ева развеселилась и даже рассмеялась вслух, а малышка, услышав, что она смеется, принялась повторять нараспев: – Орк! Орк! Орк! А потом… эта хитрая девчонка отвесила поклон! – Господи, Мэвис, да она – вылитая ты! – У нее нежное любящее сердце папочки. – Мэвис извлекла из бездонной, по-видимому, сумки раскрашенное во все цвета радуги одеяльце, расстелила его на полу и усадила на него Белль. – Ничего, если я закрою дверь? А то вдруг она сделает марш-бросок. – Отличная мысль, – кивнула Ева. Мэвис закрыла дверь и плюхнулась в кресло для посетителей. Малышка мирно играла у ее ног. – Ну? Как я справилась? – Мэвис перебросила ногу на ногу. – Отличная работа, Кэнди. – Я не перестаралась? Решила добавить бруклинский акцент и сиськи уже сегодня утром, когда готовилась. Этакий легкий допштрих. – И то, и другое впечатляло. Я сама еле-еле тебя узнала. Ты навыков не растеряла. – А какой кайф словила, ты не представляешь! Вспомнила старые добрые времена, обула лоха. Но это только один раз, – торопливо добавила Мэвис, – ради правого дела. – Точно, – подтвердила Ева. – А в чем состоит правое дело, так и не скажешь? – Пока не могу. – Ну и не надо. Потому что мне так активно не понравился лох! Нахальная эс-у-ка-а. Эс-тэ-е-эр-вэ-а, и при этом дешевая. – И не надоедает тебе произносить бранные слова по буквам? Малышка даже не слушает. – Как знать. Эта Оберман – слово на букву эс, и слово на букву бэ, и еще целая куча других слов, я ни за что на свете не произнесу их перед Белламиной. И знаешь что, Даллас? Она бы голыми руками вырвала у тебя сердце из груди. – Я дала ей повод. Это часть правого дела. – Просто береги свой зэ-а-дэ. Понимаешь, я была в шкуре мошенницы, чакры открыты, и такие флюиды уловила, что не дай тебе бог. Холодные и черные. Мы с доченькой хотим, чтобы наша Дас была здорова и в полном порядке. И чтоб надрала что надо кому надо. – Собираюсь выполнить оба пункта плана. Когда Белль помахала ручкой на прощание, Ева взяла кофе, села и принялась изучать уже полученные данные по детективам, переведенным из отдела Рене, и сравнивать их с тем, что сумел раздобыть Бакстер. Она уже раньше читала их личные дела, послужные списки во время и после службы под началом Рене, а в одном случае и материалы по выходу на пенсию. Ева очень внимательно присмотрелась к делу детектива-сержанта Сэмюеля Эллоу. Тридцать пять лет оттрубил, прежде чем подал рапорт о выходе на пенсию, из них тридцать один год и пять месяцев в отделе наркотиков до прихода туда Рене Оберман, а последние годы стажа – тоже в отделе наркотиков, но только в Шестьдесят восьмом участке в Бронксе. Ева объединила его с парой других, показавшихся ей многообещающими, и провела серию вероятностных тестов. Ей понравилось, что компьютер в конечном счете согласился с ее внутренним чувством. Она вышла в «загон», но не успела дать знак Пибоди, как к ней подошла детектив Кармайкл с коробкой в руках. – У меня кое-что для вас есть, лейтенант. Заметив, что копы за столами насторожились,Ева открыла коробку. – Спасибо. А теперь объясни, почему ты даришь мне пряник в форме… Что это? Собачка? – Да, тут сказано «Вожак». У меня сестра работает в пекарне, вот она его и испекла. |