Онлайн книга «Возьми меня на карнавал»
|
– Что тебя так радует с утра? – Подруга спускалась с крыльца, диковато озираясь по сторонам. – Легка на помине! Бабушка нас просит помочь в ресторане вечером, и я представила, как ты будешь резать салаты. – Ой, Эллис, а их что – режут? – Вот видишь? Ты уже забыла, что… – А ты, я вижу, уже забыла, кто кормил тебя в Нью-Йорке, как малое дитя, каждый вечер домашним ужином. Держу пари, что мы с Франческой могли бы устроить соревнование, и не только по приготовлению салатов. Я уверена, что выиграла бы у нее по части бифштексов, говорят, они у меня отменно получаются… Не забывай, что я выросла в небогатой семье. – Беатрис удобно устроилась на скамейке возле стола и принялась тоже пить молоко. Одета она была, вопреки предположениям Эллис, довольно скромно: в короткие шорты и тонкую рубаху. – Неужели твоя мама сама готовила? – Эллис вспомнила капризную старушку, вечно крадущую у них Цезаря. – Представь себе! Это сейчас она может себе позволить и кухарку, и домохозяйку, а раньше… – Беатрис сокрушенно вздохнула, махнув рукой, как человек, чье детство прошло по меньшей мере в лачуге… – Вы поговорили вчера с бабушкой, пока я спала? Глаза подруги забегали. – Д-да, я вкратце изложила ей проблему. – Проблему она и так знает. Ты изложила ей, что я вчера наделала? – Д-да, что-то в этом духе. – Молодец. Зачем же ее расстраивать? Да и Паоло она теперь сюда не пустит. – Эллис, тебе действительно нужен кто-то другой. Но не Паоло. Он… Эллис горько усмехнулась: – Ничего вы не видите. Вы видите только фасад. Стереотип. Паоло совсем не такой, ты сама говорила мне ночью, помнишь? – Он слишком сложный для тебя, Эллис. Ты мучаешься над ним, как над японским иероглифом, но разгадать не в силах, потому что тебя не учили этому языку. Тебе нужен… – Дэвид! – Не надо так. – Пол! – Не угадала. – Что – Джек, что ли? Беатрис медленно кивала, заговорщицки глядя на нее. – Давай на него посмотрим, по крайней мере. Вы завтра встречаетесь? – Да, и мне пришлось перенести место встречи из-за этого нахального… – Здра-авствуйте, дети! – раздалось у калитки. Все повернулись на знакомый голос; Паоло стоял там с огромным, просто неприлично огромным букетом роз и улыбался, как Санта-Клаус. Беатрис быстро ретировалась в дом. – Солнышко мое! Прости мою вчерашнюю бестактность. Я не должен был так шутить. Читать чужие письма – верх неприличия! – Он обезоруживающе улыбался. – Я не понимаю… – Прости меня! – Эллис поняла, что он говорит по заученному тексту, словно прочитанному в каком-то дешевом романе, и у нее снова тревожно заныло сердце. – Прости меня так же за мою обидчивость. Я должен был, несмотря ни на что, вас подождать и довезти на машине обратно… Простишь? Он вдруг высыпал розы перед ней на стол. – Их двадцать пять, самые свежайшие. – А почему двадцать пять? – Ровно столько лет назад я впервые увидел тебя здесь, когда твоя мама, точно так же перед Пасхой, привезла тебя сюда в первый раз. Тебе было восемь месяцев, а мне – одиннадцать лет. Я сразу влюбился! Помнишь? До нее вдруг дошло, что он смеется над ней. – Хватит паясничать! Что я могу помнить в восемь месяцев? – А я и не паясничаю. Между прочим, я вчера чуть было не уехал к себе в Нью-Йорк, так сильно ты меня обидела. – Но ведь не уехал? – Эллис никогда бы не поверила, что он мог уехать из-за нее. Или остаться из-за нее… – Нет. Потому что я не мог исчезнуть из твоей жизни, не извинившись, и еще потому, что у меня есть маленькое, но неотложное дело. – Ну, извинился? – Да. – Теперь – исчезай. – Несмотря на сильную смуту в голове, Эллис чувствовала, что говорит что-то не то. Внутренний голос кричал ей, чтобы она остановилась, но язык как будто работал сам, вперед мысли, и она уже не могла замолчать. – Совсем исчезнуть? – Паоло широко улыбался. То была его прежняя улыбка, по которой она уже соскучилась: улыбка соблазнителя. Он обнял ее, снова проведя рукой под майкой, и театрально застонал, прикрыв глаза: – Эллис, какого чуда ты меня лишаешь! Ты – шикарная девушка. Мне было с тобой хорошо! – Глаза его блестели, он вдруг жадно поцеловал ее в шею. Эллис обожгло этим поцелуем, и она поняла: это конец. Паоло пришел красиво попрощаться. Он все любил делать красиво. Он сам был красив и любил красивую жизнь. Но теперь для нее это – в прошлом. Эллис пошатнулась. – Какое же дело тебя задержало? – Что это, Эллис? Попытка продолжить разговор? Мы ведь уже попрощались навсегда. – Нет, просто дань вежливости. – Ну… если просто дань… Я обещал одной симпатичной синьорине провести с ней завтрашний карнавал. Вот и все дело. Видишь, Эллис, тебе снова не повезло! Прощай. Он ушел, а она так и стояла около стола, усыпанного розами. Двадцать пять лет назад он увидел ее здесь впервые… А ведь и правда. Эллис медленно повернулась в сторону Франчески и Беатрис, которые подслушивали в дверях на крыльце. – Да, – спокойно сказала она. – Да, вы правы, мне нужен другой. Не такой. Судьба подарила мне шанс сегодня. Последний шанс быть счастливой. Но я им не воспользовалась. Теперь мне нужен другой. Мы едем в Милан? Она, словно привидение, ходила по магазинам, натыкаясь на людей, на манекены, и в задумчивости извинялась перед теми и другими… Беатрис молчала, понимая, что любые слова в этом случае излишни. А Эллис с каким-то мазохистским упорством решила довести до конца все задуманное. Они собирались в магазины? Значит, нужно их все обойти. Встретить карнавал в костюмах? Разумеется, не стоит отказываться от этой идеи. Помочь Франческе? Да, обязательно, поэтому надо торопиться. Она решила себя наказать и выбрала самое примитивное, самое традиционное, рассчитанное на бедных платье: – Вот что мне подходит, Беатрис: Пастушка! Это все, на что я могу рассчитывать в своей жизни: простушка Пастушка… Я покупаю его, синьорина! «Милая моя Эллис! – писал ей Джек. – Не понимаю, чем вызваны изменения в наших планах, наверное, снова что-то случилось? Таких замечательных девушек, как ты, нужно беречь и помогать им, а не расстраивать… Кто же позволяет себе доводить тебя до слез? Неужели опять твой ненаглядный Паоло? Может, хватит сносить обиды от него? Может, тебе действительно нужен другой мужчина, более серьезный и надежный. Подумай, Эллис, может быть, я подойду?». В конце строки красовалась улыбочка. |