Онлайн книга «Две невесты»
|
— Я ездила всего дважды. — Но в первый раз ты вернулась без волос, а во второй — без головы. Так что происходит? — Папа, по-моему, происходит вполне очевидная вещь, о которой глупо спрашивать. Наш семейный отдых обвалился, как курс акций на бирже. — И не принес дивидендов. — Абсолютно. А теперь с появлением этого… субъекта ставится под сомнение наше пребывание здесь вообще. — Ты до сих пор его ненавидишь? — А ты нет? — У меня больше оснований его ненавидеть. — Вот как. — Да, дочка. Но сегодня мы с ним неплохо поговорили. — И ты решил его простить. — Я не решил его простить. Я решил его терпеть. А ты предлагаешь выгнать его взашей? — Ха! Именно взашей вчера хотела его выставить мадам Сиси. — А потом взяла тебя под свое крылышко. Сильвия задумалась. — Папа, я не совсем понимаю, с кем сейчас говорю: с родным отцом или с женщиной, которая напрашивается мне в мачехи? — При чем тут Люсьена? — При том, что при всей своей невоспитанности и врожденном злорадстве, она общается со мной куда более тепло, чем ты сейчас. — Извини, если тебе так показалось. — Мне не показалось. Просто мы говорим, как противники. А мне кажется, нам нечего делить. Он посмотрел на нее исподлобья. — Ну, раз разговор становится серьезным, может, хотя бы не будем стоять на крыльце? — Да, пожалуй. Входи. — О. Здесь совсем пусто. Ты перетащила с собой и комод с зеркалом? — Это не я, а хозяйка его перетащила. Папа, ты опять?! Чем ты недоволен, в чем я перед тобой провинилась? — Ни в чем. Ты смотришь волком на всех, кто мирно общается с Бианкой и «субъектом», при этом сама лишилась чувств, едва он к тебе прикоснулся. — Ты считаешь это безнравственным? — Сильвия, мне не до шуток. Я не знаю, как к нему относиться. Он клялся мне все утро, что готов смешать себя с землей, когда вспоминает ту историю, а я… — Да?! А почему он тогда ни разу не появился, почему он словно сквозь землю провалился, пока я лежала в больнице?! Я ждала его… Знаешь, как ждала? Я считала минуты, мечтая о том, что сейчас откроется дверь, и он войдет ко мне с цветами… — Сильвия, послушай! — А он просто выкинул нас из своей жизни, вычеркнул! Да как он посмел так обойтись с нами?! Как он, в конце концов, не побоялся тебя с твоими связями?! — Да послушай, наконец! — А ты даже не постарался его найти и привести ко мне, чтобы я плюнула ему в лицо! Почему ты не дал задание своим сыщикам, которые работают на тебя денно и нощно?! Где была твоя хваленая служба безопасности, которая не охраняет, а только вечно рыщет в поисках врагов или сплетен?! — Да послушай, черт тебя дери!!! — Что? — Сильвия, я вместе со своими сыщиками не нашел его, не привел к тебе и не сделал всего остального, что ты там навыдумывала, по одной-единственной причине. — Да? Ник вздохнул: — Послушай, а тебе действительно надо было его достать и привести? — Ты ничего не понял. — Да все я понял. — Он сжал кулаки в карманах. — Все я понял, дочка. Ты уж меня прости, но на самом деле это я выгнал его из города. — Что? — Я… в общем, доходчиво объяснил ему, что с ним будет, если он в течение суток не покинет город и страну… Сильвия, ну я же не знал, что он уедет в Париж!.. Знал бы, услал куда подальше. — Ты ему… что? — Ну да, ты же знаешь, у людей бизнеса это быстро делается. Раз — и готово. Слово чести. — Папа, ты чудовище! — Ну, может, я и погорячился. — Ты чудовище! Что ты наделал?! — Сильвия, сжимая и разжимая кулаки, принялась ходить по пустой комнате туда-сюда. Ник прищурился: — Неужели ты простила бы ему все? Неужели мы должны были бы терпеть этот позор для нашей семьи? Да он ославил нас на весь Нью-Йорк! Какой молодец: поразвлекся и бросил дочку самого Ника Мадисона!.. Да мне первое время было стыдно в глаза смотреть некоторым людям! И если бы я его не наказал, как бы я выглядел? Тряпкой, о чью семью каждый аферист может вытирать ноги? Сильвия молча слушала его и улыбалась. — Ну что? Что ты смотришь? Я не прав? — Папа, — сказала она тихо, — а тебе не приходило в голову, что я сама хочу разобраться со своими отношениями? Тебе не приходило в голову, что мне моя собственная жизнь может быть дороже, чем то, что про тебя думают партнеры и что тебе будет стыдно смотреть им в глаза! Ты не слишком ли зарываешься, папа? — Знаешь что, дорогая… — Так вот, милый папочка! С завтрашнего дня я считаю себя свободной от любого рода обещаний и обязательств перед тобой. С завтрашнего дня я тоже буду заботиться об имидже нашей семьи и принимать решение, кого в нее пускать, а кого нет! — Ты не посмеешь. — И если, мой дорогой и любимый папочка, я сочту кандидатуру Люсьены или какой-либо еще особы неподходящей и что из-за этого мне будет кому-то стыдно смотреть в глаза и прочее… В общем, ноги ее больше не будет в твоем доме! — Не ори как сумасшедшая, это, во-первых. А, во-вторых, я твой отец и ты должна прислушиваться к моему мнению. — Да? А я думала, мы оба — свободные, взрослые люди. — Мы оба свободные, взрослые люди. Но я все равно твой отец. И если я так решил… — Он, видите ли, решил! Ах, так? Тебе не хотелось выглядеть тряпкой?! Ну, ничего… — Сильвия, не трогай Люсьену. — Обязательно трону. — Сильвия, все, успокойся. У тебя сегодня просто был безумный день. — У меня не безумный день, а безумный отец! — Перестань кричать. Ладно, прости. Я все понял. Я больше и пальцем не трону твоего Фрэнка. — Ты хотя бы понимаешь, в какое положение ты поставил меня? — тоскливо глядя в окно, проронила Сильвия. — Сначала ты за меня решил, что нам с Фрэнком не надо больше встречаться. А сегодня он запудрил тебе чем-то мозги, и ты опять же решил за меня. Решил все ему простить. — Я ничего ему не прощал! Просто… — Просто вы о чем-то договорились, и ты снова пустил меня в качестве разменной монеты. — Ты говоришь чудовищные вещи, дочка. — Нет, папа. Я лишь озвучиваю твои чудовищные поступки. Ты всегда ставил бизнес превыше всего. И тебе наплевать на семью. Ты заботишься не о моем и не о семейном, а лишь о собственном имидже. |