Онлайн книга «Утро в Нормандии»
|
– Сядь, Кетлин. Она опустила руки. – Чего-о-о? Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты меня так называешь. – У меня к тебе разговор. И очень серьезный. – Тебе надо срочно ехать в Париж, и наша свадьба переносится? – Нет. – Ты решил бросить работу? – Нет. – Нас обокрали? – Нет, Кейт, послушай. У нее перехватило дыхание. Такого чужого Жана ей еще не приходилось видеть. Это красивое лицо, эти голубые глаза, эти чувственные губы, которые умели так нежно целовать ее и шептали самые сладкие слова, теперь словно по мановению волшебной палочки изменились и стали совсем не родными, а какими-то враждебными и осуждающими. Словно она стояла перед директором школы, который в очередной раз отчитывал ее за мелкое хулиганство. – Кейт, меня достали твои прогулки… – Но я сегодня… – Не важно. Меня достала наша жизнь и… несоответствие наших темпераментов. – Ты о чем говоришь? – У нее противно заныло в груди, а на спине выступил холодный пот. Она не знала раньше, как чудовищно обидно может звучать его голос. Его родной и самый любимый голос. – За что ты меня ругаешь, дорогой? Что я не так сделала? – Не сделала, а делала и делаешь. Кейт, я устал. – А… – Она поперхнулась. – А… как же свадьба? – Какая свадьба, о чем ты говоришь? Ну какая у нас может быть свадьба? Ты и вправду верила в эту чушь? – Я… я… я… – Успокойся, ты вроде бы никогда раньше на заикалась. Он провел взглядом по ее растерянной и несчастной фигурке. У ног ее валялось ярко-оранжевое платье, выпавшее из коробки. – А это что такое? – Свадебное платье. – Оранжевое? Кейт, ты в своем уме? – Мы же договорились, что оно будет не белое. Я же тебе говорила, что сегодня пойду его покупать… а ты со мной не пошел… Жан, скажи, что это шутка. Это розыгрыш, правда? – Нет. Это не розыгрыш. – П-п-п-почему? – Потому, Кейт. Я думал, что ты поймешь и сама предложишь все отменить. Но мне сказали, что ты уже купила платье… – Кто? – Неважно. – Взгляд его почему-то забегал. – Знакомые видели тебя у Деррижуса. Ммм… через витрину. – И что? – И я понял, что ты настроена решительно. – А как же друзья? – Какие друзья, Кейт? Твои? Ты ни разу не задумалась, что я никого еще не позвал со своей стороны? О моих друзьях ты только слышала по моим рассказам, они все в Париже. А я не хотел бы, чтобы мой свадебный картеж сопровождала куча немытых байкеров. – Но это мои друзья. И ты должен их уважать, просто потому, что они друзья твоей невесты. – Может быть, и должен. Но не могу. – Он картинно развел руками. – Ничего не могу с собой поделать, не нравятся мне они и все!.. Прости меня, Кейт, я не думал, что ты всерьез относишься к этому. – Но мы же назначили дату венчания… есть же какие-то обязательства. Ты хоть об этом подумал? – Даты легко переносятся, а в нашем случае проще было все отменить. Кейт, прости меня. Но я не уверен, что хочу на тебе жениться. – Жан! – Ну… будь умной девочкой, Кетлин. Твой отец ненавидит меня, а ты даже ни разу не видела моих родителей. Тебе не приходило в голову, что следует с ними познакомиться? – Но мы же хотели альтернативную свадьбу! Без согласия родителей, без шумихи и гостей. Так, несколько человек пришли бы… Господи, Жан, ты же сам говорил, что ты выше этих штампов и предрассудков! – Это не по мне, Кетлин. Я – не байкер, который закидывает понравившуюся девчонку на седло, везет ее в церковь и справляет свадьбу в один день. Я – не такой. – Да оставь ты в покое байкеров! Дались они тебе! Ты их ненавидишь за то, что мне с ними интереснее? – Может быть. Кейт, милая, но и мне интереснее совсем с другими людьми. Мы слишком разные. – Тогда что мы делали тут все это время? – Она устало опустилась на пол, прямо в каскад оранжевых оборок, и, скрестив ноги «по-турецки», стала смотреть в пол. – Вот и я думаю, сколько же можно морочить друг другу головы? Пора расставить все точки над «i». – Да? У тебя есть другая? – спросила она у паркетной доски. – Нет, с чего ты взяла? Да если бы и была. Тебя это удивляет? Что я, по-твоему, должен был делать вечерами, когда ты через день уезжала гонять до самого рассвета? В шахматы играть или читать Библию? – Так ты мне изменял? – Нет. Но мог бы. Ты сама-то подумала, оставляя меня одного, что я не святой и тоже хочу общения? – Ну… ты всегда любил читать и смотреть телек. И мне казалось… – Тебе казалось, а я переживал. – Но ты говорил, что любишь меня… В воздухе повисла долгая пауза, от которой Кейт стало совсем страшно. Она не хотела слышать ответа на эту свою реплику. Не вынесет она сейчас правды. А он ее скажет. Нельзя. Несправедливо. Тяжело и жестоко вот так в один вечер взять и добить ее. Не по-мужски. Она достала машинку для самокруток. – Как же я этого не люблю, Кетлин! Ты можешь не дымить?! Вот опять, видишь? Я не переношу табачный дым, а ты иной раз пыхтишь весь вечер, словно паровоз. – Я? Я? Да я курю очень редко! – Но метко. Только около меня, правда? – Жан, ты устал, или у тебя повредился ум. Ты говоришь чудовищные вещи. Ты топчешь меня. – Кейт, может, я и груб, но просто настала пора. Я должен был тебе сказать. Я уезжаю в Париж через неделю. Это вместо свадьбы. Дом пока оплачивается моей организацией. Скоро сюда приедет еще одна группа, если мне не продлят командировку. А пока ты можешь здесь жить, в ближайшие пару недель тебя никто не выгонит. Сейчас я уеду, вещи уже собраны. Спесси я забираю с собой. Она ничего не понимала. Хорошо, что еще в детстве друзья-мальчишки научили ее не плакать ни при каких обстоятельствах. Она смотрела на него своими огромными зелеными глазами… и понимала, что вот-вот нарушит это железное правило. – Жан, так нельзя. Жан. Ты жестоко поступаешь со мной. Ты мог бы сейчас остаться… Жан… Жан, я не вынесу этого. – Она стремительно вскочила, бросилась к нему и повисла у него на шее. Он долго стоял, не проронив ни слова и не сделав ни одного движения, не отвечая на ее объятия и ласки. Наконец прошептал: – Пойми, так будет легче. И тебе, и мне. Со временем это пройдет. Кейт, прости меня. Но это решение я не отменю. Да… и еще. Ты спрашивала… Я любил тебя. Но скорее за твою яркую обертку, чем за внутреннее содержание. Прощай, Кетлин. |