Книга Лучшая месть, страница 93 – Стелла Камерон

— Я очень сильная женщина.

— Не сомневаюсь. Но я позволю напомнить тебе наш разговор перед рассветом. Даже если покажусь тебе эгоистичным.

Рей отлично помнила этот разговор. Каждое его слово. И все же сделала вид, что не поняла Далласа.

— Разговор? О чем? Напомни, пожалуйста.

— Мы говорили, что будем заботиться друг о друге.

— Разве до этого было не так?

— Так. Но еще…

— Что?

— Еще я сказал, что люблю тебя. Ты ответила, что тоже меня любишь. И будешь любить всегда.

Рей молча посмотрела на него и опустила голову. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Глаза Далласа превратились в две узкие колючие щелки.

— Ну, если ты не помнишь, то я постараюсь напомнить! Она поняла, что Даллас ей не поверил. И почувствовала, как теплее становится на сердце.

— Я тебе также сказала о деньгах…

— Не будем об этом, — уже мягко прервал ее Даллас. — Во всяком случае, не сейчас. Если речь пойдет о выкупе, тогда подумаем.

В этот момент раздался стук. Даллас недоуменно обернулся.

— Кто-то пришел. Постой, я сейчас выясню, в чем дело.

Он быстро вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Рей тут же сбросила ночную рубашку, натянула на себя шорты с тенниской и выскочила вслед за ним. Входная дверь была открыта, и на пороге стояли Линсей-Мэй Дейл вместе с Люси Гордон. Для Рей это было неприятным сюрпризом. Меньше всего ей сейчас нужны были свидетели их с Далласом ночевки в одной комнате. Даже если они и не спали в одной постели. Воображение тут же дорисует все остальное, и пойдут разговоры:

Эта женщина, которая должна была бы сходить с ума по потерянному ребенку, спокойно… Спокойно проводит ночи с мужчиной! Что путного можно от нее ждать?!

Впрочем, какое имеет значение то, что они подумают? Рей закрыла за собой дверь в спальню и уверенно пошла им навстречу. Правда, тут же поймала себя на мысли, что ей совсем не безразлично мнение, которое может сложиться у этой пары, хотя и уверяла себя в обратном.

Люси Гордон прокашлялась и, чуть покраснев, опустила глаза.

— Можно нам поговорить с тобой, Рей?

— Конечно, — независимым тоном ответила Рей. — Но сначала хочу поблагодарить за все, что вы сделали прошлой ночью.

— Любой другой поступил бы так же, не правда ли, Линсей-Мэй? — скромно ответила Люси Гордон.

— Верно! — тут же согласилась Линсей-Мэй.

— Не хотите ли кофе? — предложила Рей, в душе надеясь, что они откажутся.

— Нет, спасибо! — замахала руками Линсей-Мэй.

Она внимательно посмотрела на Далласа, и ее щеки, потеряв выступивший было румянец, стали матовыми.

— Для кофе мы, наверное, пришли слишком рано.

— Да, ты права, Линсей! — поддержала ее Люси Гордон. — В первую очередь надо поговорить о деле. — Она обняла подругу за плечи и начала: — Видимо, объяснить все следует именно мне. Ибо я стала в некоторой степени виновницей всего происшедшего. Наверное, мне не следовало знакомить тебя с архивами, Рей. А если уж я это сделала, то должна была бы тут же кое-кого оповестить о том, что именно тебя интересовало. — И она бросила обвиняющий взгляд на Далласа. — Благодаря мне некоторые весьма достойные люди оказались введенными в заблуждение. Среди них — Линсей-Мэй. Правда, к тому времени она уже сдала этот дом вам, Рей. Но тогда она еще не знала, с кем имела дело.

— С кем же? — с вызовом спросила Рей.

Люси молча облизнула губы. Линсей обняла подругу за талию и сказала:

— Люси имеет в виду лишь то, что я не знала о твоей связи с Уорреном.

— Каким образом вы это вычислили?

— Благодаря мне, — включился в разговор Даллас. — Виновата моя болтливость. Как-то я разговаривал на эту тему по телефону в присутствии Люси.

— А Люси все передала мне, — сказала Линсей-Мэй. — Потом еще кое-кто захотел поговорить об этом со мной.

— И ты согласилась? Почему? — спросил Даллас очень мягким тоном, чтобы не нервировать Рей.

— Потому что, — ответила Линсей-Мэй, проведя ладонью по своим густым черным волосам, — потому что я была в очень близких отношениях с твоим отцом и не хотела сделать их достоянием гласности. Тот человек знал это.

У Рей возникло острое желание испариться отсюда. Она терпеть не могла мошенников и лжецов.

— Но все же это стало известно? — спросил Даллас.

— Только немногим, — ответила Линсей-Мэй, снова покраснев. — Ты сам рассказал все шерифу и еще двоим или троим. Но широкой огласки не было.

— Ты хочешь в это верить, поскольку считаешь, что мне стоило больших денег сохранить по возможности все в секрете.

— Ты имеешь в виду — в секрете от твоей матушки? Действительно, у этой женщины сахарная улыбка и пропитанное ядом сердце. Неумение же отделить сахар от яда всегда таит в себе большую опасность. Я, к счастью, вовремя это поняла…

— Довольно! — оборвал ее Даллас. — Извините нас, но…

— О, Даллас! — не дала ему договорить Люси Гордон. — Ты должен понять Линсей и дать ей высказаться до конца. Она очень страдает и стремится защитить свое достоинство. Конечно, мне надо было ее остановить, но я этого не сделала. Я всегда оказываюсь слишком слабой в подобных случаях. Линсей попросила меня помочь ей убедить Рей, что мы хотели вместе дружно бороться против мужчин. Я согласилась. Но она позволила себе слишком увлечься. Ты должен ее простить за эту слабость.

— Когда я выясню, что за этим скрывается, то, возможно, и прощу.

Рей почувствовала, что ей необходимо сесть, и сделала шаг к кушетке.

— Тебе нехорошо, дорогая? — с беспокойством спросил Даллас.

— Да, — тихо ответила Рей, заметив многозначительные взгляды, которыми обменялись Люси и Линсей.

— Скажи им, — сказала подруге Люси. — Скажи, Линсей-Мэй! Прошу тебя!

— Тот человек предупредил меня, что если я не поступлю так, как он хочет, то все, и не только в Глори, узнают, где я находилась, когда умирал твой отец, Даллас.

Рей откинулась на спинку кушетки. Ей показалось, что стены комнаты зашатались, а потолок начинает рушиться прямо на нее.

— И для того чтобы заставить этого человека молчать, ты притворилась подругой Рей? — процедил Даллас. — Как же это омерзительно!

— У меня не было другого выбора!

— Был. Просто сказать ему «нет»! А потом прийти ко мне. Линсей с вызовом посмотрела на него:

— Ты не очень-то стремился помочь покойному, Даллас! Может быть, я была не права, но потому, что не столь удачлива, как другие…

— Неудачники далеко не всегда обманывают людей, которых даже не знают. Кто приказал тебе это сделать?